Ирина Селиванова - Оленьи сказки

Олененок чувствовала себя дома. Она скучала по родителям, но теперь мысли о них не ранили ее, а согревали. Ей было приятно вспоминать моменты из прошлого, и она наконец-то чувствовала себя собой.

– И о чем ты задумалась? Мне уже стоит опасаться?

– Нет, просто я думала, что рада быть здесь. Мне так нравится все вокруг.

– Прямо уж все? Или, может, кто-то конкретный? Признавайся, Олененок, кто счастливчик? – Йонас смотрел крайне подозрительно. Его голос звучал так сладко, словно текучий липкий мед на пирогах Руты.

– Ты мне нравишься, – честно призналась она, и Йонас приоткрыл рот. – А еще Рута. Вы – моя семья.

Йонас выдохнул и покачал головой.

– Кажется, я начинаю понимать, почему Рута боится поседеть раньше времени.

– Потому что ты пугаешь ее змеями?

Олененок считала, что Рута не боится ничего. О ее страхе она узнала случайно, когда Йонас принес в дом засохшего ужа. Он выглядел совсем как игрушка: гибкое длинное тело застыло и походило на большую и кривую черную ветку.

Наигравшись с ним, Олененок оставила его под лавкой, чтобы случайно не раздавить. Вспомнила о нем снова она, лишь когда услышала громкий вскрик Руты.

– Он же не кусается. – Олененок поднесла ужа ближе, чтобы Рута смогла убедиться в правдивости ее слов.

– Убери немедленно! – Она побледнела. – И скажи Йонасу, что, если он еще раз принесет змею в мой дом, может больше не приходить.

Олененок все передала, но охотник не послушался.

Однажды, когда Рута убирала дом и стирала пыль с верхних полок большого шкафа, она попросила Йонаса постоять рядом и поддержать ее. Старая деревянная лестница не вызывала доверия, и Олененок была рада, что Йонас помогал Руте. Она с теплотой наблюдала за тем, как он держал лесничую за талию, словно та была дорогой хрупкой вазой, и готова была зарисовать этот момент, когда вдруг заметила… змею. Йонас спрятал ее в кармане штанов, но теперь она отчетливо проглядывалась.

– Рута, осторожно!

Рута резко повернулась и едва не упала.

– Он снова принес змею. Он хочет тебя напугать!

– Да нет у меня никакой змеи. Олененок, что с тобой? – Йонас нахмурился.

– Тогда что у тебя в штанах?

Олененок до сих пор помнила, как смутился Йонас, хитрость которого удалось раскрыть.

Густые заросли сосен и кустарника росли непроходимой стеной, и Олененку приходилось следовать точно за Йонасом, чтобы не потерять его из вида.

– Ты уверен, что мы не заблудились? Я не вижу никакого озера.

– Прислушайся. Мы почти пришли.

Олененок сосредоточилась на звуках: мелкие лесные птички порхали с ветки на ветку и громко переговаривались. Стрекотали кузнечики. И вдруг она услышала: совсем близко отчетливо раздавалось громкое кваканье.

Йонас раздвинул ветки, и Олененок замерла. Небольшое озеро отражало голубое небо, зеленые кроны деревьев и облака. Застывшая гладь, словно огромное зеркало, блестела и искрилась в солнечном свете. Илистые берега резко обрывались и так и манили спрыгнуть и окунуться в прохладную воду.

– Йонас, здесь так красиво!

От увиденного захватывало дух. Олененку хотелось смотреть, не отрываясь, чтобы навсегда запомнить это место. Она почти дрожала от предвкушения.

– А теперь купаться!

Олененок потянула наверх легкое зеленое платье, но Йонас вдруг крепко обхватил ее руками.

– Постой-ка, так не пойдет.

– Почему это? Выпусти меня!

Олененок пыталась вывернуться, но Йонас держал ее крепко.

– Йонас, ведь сегодня так жарко.

– Понимаешь, ты ведь уже не ребенок. И я мужчина. Так нельзя.

– Почему нельзя? Знаешь, Рута тоже объясняет многие свои «нельзя» тем, что ты мужчина. Это что, плохо – быть мужчиной?

– Нет, почему же. Очень даже хорошо. Мне нравится.

– Значит, тебе не нравлюсь я.

Йонас ослабил хватку, и Олененок отошла, фыркнув и скрестив руки на груди.

– Почему ты так думаешь?

– Потому что если бы на моем месте была Рута, ты бы согласился. Ты так часто смотришь на нее и говоришь что-то приятное. А мне – никогда.

– Ох, Олененок. – Йонас приподнял брови. – Я даже не думал, что для тебя это так важно. Я совсем не хотел тебя обидеть.

Он подошел ближе и сел на траву.

– Иди-ка сюда.

Олененок устроилась рядом, поджав ноги.

– Как твой друг я могу сказать, что ты очаровательна. Ты милая, веселая, а твои веснушки напоминают звезды.

Олененок улыбнулась: слышать такое было невероятно приятно. Она и сама часто разглядывала свои веснушки, но постоянно сомневалась, можно ли считать их симпатичными.

– Но знаешь, – Йонас повернулся и посмотрел ей в глаза, – если бы ты спросила меня как мужчину, то я сказал бы, что ты одна из самых красивых девушек, что я видел.

Щеки Олененка зарумянились. Ей вдруг захотелось спрятаться и одновременно радостно улыбаться. Она уставилась на заросли камыша. По телу пробежали мурашки.

– Спасибо, – тихо выговорила она.

Странное, прежде незнакомое ощущение овладевало ей – приятное, но одновременно пугающее. Будто внутри распускались цветы, как в лесу после зимы. Она подумала, что стоит убежать и немного побыть одной, но и здесь, рядом с Йонасом, почти в его объятиях, она чувствовала себя как никогда хорошо.

– Ты когда-нибудь играла в блинчики?

– Нет, я пока плохо умею готовить, да и Рута не подпускает меня к печи.

– Но для этой игры она тебе и не понадобится. А вот гладкий камешек – да. Пойдем – научу.

Они вернулись домой, когда солнце уже скрылось за вершинами сосен. Олененок чувствовала себя уставшей, в животе урчало. Научиться пускать блинчики лучше Йонаса у нее не вышло, но он обещал дать ей дать возможность отыграться.

Йонас спросил у Руты разрешения воспользоваться баней, а Олененок поспешила к столу. Она не могла думать ни о чем другом, когда нос щекотал аромат супа и свежего хлеба. Усевшись за стол, она не без удовольствия вытянула уставшие ноги и вдруг вспомнила о старой задумке.

Олененок давно намеревалась узнать, где именно находится шрам Йонаса и почему он так его скрывает. Она осторожно выскользнула из кухни и как можно тише пробралась в темную пристройку. В предбаннике догорала небольшая свеча, Йонас напевал что-то за стеной. Олененок собрала одежду, унесла ее с собой и довольно улыбнулась: теперь ей никто не помешает.

– Где ты была? Я боялась, что придется защищать от тебя суп, чтобы оставить Йонасу хоть немного, а ты даже не притронулась.

– Я просто мыла руки. Мы играли в блинчики и строили замок из грязи и глины, так что они были очень грязными. – Олененок протянула ладони вперед и растопырила пальцы.

– Ты молодец. – Рута ласково погладила ее по волосам и поставила на стол большую тарелку. – Расскажи, как прошел день?