Джон Норман - Моряки Гора

— Конечно, — не стал отрицать он. — Что в этом удивительного?

Тогда я вложил бит-тарск в его руку и пояснил:

— Это на её использование.

— За мою историю? — уточнил мужчина.

— Конечно, — кивнул я.

— Это лишнее, — отмахнулся он.

— Почему же? — поинтересовался я.

— Она не Альциноя, — вздохнул незнакомец.

— Понимаю, — кивнул я.

— Оставь деньги себе, — сказал он, протягивая мне монету, — заплати за неё и используй её сам.

— Я не хочу делить её с другими, — признался я. — Я не хочу платить за её использование. Я хочу владеть ей единолично, всей ей.

— Ты видел её прежде? — поинтересовался мой собеседник.

— Конечно, — кивнул я, — она показалась мне небезынтересной, но никогда я не видел ее такой, как этой ночью.

— Она весьма красива, — признал он.

— Но никогда она не была настолько красивой, как этой ночью, — добавил я.

— И очевидно, что эта бессмысленная шлюха, никчёмная девка, — хмыкнул незнакомец, — хочет видеть тебя своим господином.

— А я хочу иметь её своей рабыней, — сказал я.

— Эта варварка — настоящая рабыня, — заключил он. — Она скоро станет горячей и беспомощной.

— Я тоже прочитал это в ней, — заметил я.

— Она уже сейчас на самом краю, — сообщил незнакомец. — Ты ведь заметил, её реакцию на твоё прикосновение?

— Так Ты Именно поэтому, попросил меня прикоснуться к ней рукой владельца? — уточнил я.

— Да, — кивнул он, — причём дважды. Сначала, чтобы она сама поняла, что она собой представляет, а потом, чтобы и Ты смог безошибочно рассмотреть, кем она является.

— Рабыней, — подытожил я.

— Вот именно, — улыбнулся мужчина.

— Понятно, — улыбнулся я в ответ.

— Есть в этом некое волшебство, — сказал он. — Не странно ли, что рабыня, привезённая из неописуемого далёко, смогла найти своего господина в новом мире, о существовании которого даже не подозревала, в мире совершенно отличающемся от её собственного, в котором она должна стоять на коленях и носить ошейник, а господин смог найти свою рабыню, в доставленной из страшно далёкого, непонятого нормальным людям мира.

— То есть, Ты не отрицаешь существования такого мира, иного мира, — заключил я, — в котором её нашли, и из которого привезли сюда.

— Я подозреваю о его существовании, — уточнил мой собеседник.

Я на мгновение задумался о мужчинах и женщинах, о господах и рабынях. Произнесённое слово, пойманный взгляд. Сколь таинственны такие моменты, думал я. Только что не было ничего, а уже в следующее мгновение есть всё. Кому дано понять такие вещи?

«Как жалобно, как рьяно, — думал я — эта девушка просила её купить! И как прекрасно смотрелся бы на шее этой рабыни мой ошейник!»

— И как же Ты предпочёл бы её держать? — поинтересовался незнакомец.

— Именно так, как её следует держать, — ответил я, — абсолютно и тотально, без малейших оговорок и послаблений, без уступок и компромиссов, как полную рабыню. А как ещё?

— А как насчёт цепей и плети? — спросил он.

— Само собой, — кивнул я.

— Превосходно, — поддержал меня незнакомец.

— Ну что ж, благородные товарищи, — обратился к нам владелец таверны. — Уже утро. Прошу освободить помещение.

Мы все вместе двинулись к двери.

Некоторые из нас, слушавших этой ночью историю незнакомца, тепло прощались с ним.

— Но Ты — лгун из лгунов, — усмехнулся один из нас.

— А Ты сам-то поверил бы в свою истории? — осведомился другой.

— Нет, конечно, — улыбнулся незнакомец, — если бы услышал её от кого-то другого.

— А если бы услышал её от самого себя? — засмеялся третий.

— Скорее всего тоже нет, — развёл руками рассказчик.

— Желаю тебе всего хорошего, дружище, — пожелали ему многие их нас.

Думаю, что завсегдатаи были довольны услышанной историей, но лишь немногие, если таковые были вообще, отнеслись серьёзно к его рассказам о Конце Мира, огромном корабле, безумном Терсите, тарнсмэне Тэрле Кэботе и разыскиваемой всем Гором беглянке Талене из Ара.

Кто вообще мог поверить в такие небылицы? Тем более, рассказанные отставшим от корабля моряком, бродягой, скитальцем, измождённым и грязным, без бит-тарска в кошельке.

— На выход, парни! До встречи! — попрощался тавернер, и закрыл за нами дверь.

За нашими спинами проскрежетал запор.

Наконец, мы с незнакомцем остались на улице перед таверной одни.

— Пойдём со мной, — предложил я ему. — Я накормлю тебя завтраком.

— Мусорные баки всегда под рукой, — пожал он плечами.

— Я работаю в администрации капитана порта, — сообщил я, — на высоких причалах, занимаюсь регистрацией больших судов, заходящих в доки.

— Немногие из доков сейчас заняты, — заметил мужчина, — не тот сезон.

— Зато работы немного, — хмыкнул я.

Он уже начал отворачиваться, но я остановил его.

— Пойдём со мной, — повторил я. — Деньги тебе не помешают, а я мог бы помочь тебе с работой на день. Можно найти что-нибудь, если не в самих доках, то на высоких пирсах или на складах.

Мужчина окинул меня пристальным взглядом на меня, и я почувствовал, что меня проверяют.

— Оставь мусорные баки уртам, — сказал я.

— Вообще-то я с Коса, — напомнил он.

— Здесь тебе будут рады больше, чем в Аре, — успокоил я.

— А в Аре, значит, сейчас опасно? — осведомился косианец.

— Там на троне снова сидит Марленус, — развёл я руками.

И тогда мы вдвоём пошли вдоль берега, направляясь к так называемым высоким пирсам, тем, которые могли, благодаря глубинам, высоте причалов, различным погрузочным устройствам и близости к складам, обслуживать круглые суда. Именно в том районе располагалась контора капитана порта, где я и работал в службе регистрации.

— Я слышу звон, — заметил незнакомец. — С чего бы это в такую рань бить в рельс?

— Не обращай внимания, — отмахнулся я. Это на высоких пирсах.

— Это что, тревога? — насторожился мой товарищ.

— Нет, — успокоил его я, — это сигнал заходе в доки нового корабля, несомненно, пришло круглое судно.

О военных галерах не объявляли, как и о мелкосидящих судёнышках, обычно швартовавшихся у низких пирсов. Когда новое круглое судно становится в док, то о его прибытии обычно объявляют ударом в сигнальный рельс. Услышав такой сигнал, на пирс устремлялись те у кого имеется бизнес в порту, а также те кто надеялся найти работу, да и просто зеваки и любопытные. Здесь можно было встретить и обитавшее в доках отребье, надеющееся поднять монету. Если бы было не такое раннее утро, то на причалы из пага-таверн могли прислать девок-зазывал, чтобы те рекламировали заведения своих хозяев. Часто в доках отираются мальчишки в рваных туниках, которым нравится смотреть на большие корабли с надеждой однажды изучить морскую торговлю на практике.

— И что, сигнал всегда такой энергичный? — поинтересовался незнакомец.