Джон Норман - Мечники Гора

— Эти люди дрались за вас, — напомнил ему я.

— Они — наёмники, — пожал плечами Лорд Нисида, — причём самые их отбросы, выбранные за умения и продажность, доставленные сюда из сотни городов, с руин и обломков Ара, от переулков Беснита и Харфакса, с причалов Брундизиума и Шенди, люди без Домашних Камней, воры, преступники, убийцы, изгои, ронины, мужчины, плывущие по течению, мужчины, слово которых ничего не стоит, мужчины которые никому не служат, за исключением статериев или золотых тарнов.

— Они дрались за вас, — повторил я.

— Никто не обязан драться, если он того не желает, — сказал Лорд Нисида. — Вопрос стоит просто, пары будут подобраны, и золотой тарн достанется тому, кто выживет, а вместе с ним и место на большом корабле.

— Быть может, имея тарн золотом в кошельке, мужчине может не понадобиться такое место.

— Это было бы неудачно, — заметил Лорд Нисида.

— Сколькие, как Вы ожидаете, умрут? — спросил я.

— Приблизительно пять сотен, — ответил даймё.

— Что, если кто-то не захочет драться? — осведомился я.

— Они — наёмники, — развёл руками Лорд Нисида. — За серебряный тарск они перережут горло брату, так почему бы не сделать это с незнакомцем за золото?

— И кто, — поинтересовался я, — будет руководить этой резней?

— Лорд Окимото, конечно, — ответил он.

— Он — большее имя, насколько я понимаю, больший даймё, чем Вы, — предположил я.

— Он — кузен сёгуна, — напомнил мне Лорд Нисида.

— Отговорите его от этого безумия! — попросил я.

— Отбор, — отрезал Лорд Нисида, вставая из-за стола, — состоится завтра.

Солнце ярким светом заливало берег. В повисшей тишине можно было услышать щебет птиц, и плеск Александры в сваях речных причалов.

Я не был связан, но теоретически находился под охраной двух асигару Лорда Окимото. У меня не было особы сомнений, что я легко смог бы избавиться от этой опеки, двух быстрых неожиданных ударов было бы достаточно, но вокруг были и другие, много других. Сам Лорд Окимото, скрестив ноги, восседал на тканой циновке на платформе позади меня. Справа от него рука сидел Лорд Нисида. Пертинакс, Таджима, Ичиро и некоторые другие стояли неподалёку от меня, и точно так же, как и я были без оружия. Кроме того, на берегу было много асигару и их офицеров, как из команды Лорда Нисиды, многих из которых я знал, так и незнакомые мне, по-видимому, подчинённые Лорду Окимото.

Суть дела сотням наёмников разъяснил глашатай. Многим другим, возницам, тарнстерам, квалифицированным ремесленникам и прочим специалистам присутствовать на берегу не разрешили. Также я не заметил здесь основную массу моих людей из кавалерии. Местом резни должен был стать пляж, узкий коридор между неспешным потоком Александры и платформой, на которой расположились Лорды Нисида и Окимото, окружённые вооружёнными зрителями, почти полностью пани. Тех из наёмников, предположил я, кто не умрёт на берегу, оттеснят в реку, чтобы добить там и спустить их тела вниз по течению.

Резкий вой, выдутый из трубы, сделанной из большой витой раковины, разнёсся над берегом. Эту трубу называют хорагай. В войнах пани их иногда используют в качестве сигнальных горнов, чтобы управлять манёврами войск. Я обучал кавалерию, реагировать на подобные сигналы, правда, передаваемые обычным гореанским горном, сделанным из металла.

По этому сигналу длинная колонна наёмников, по десять человек в шеренгу, вооружённых и экипированных, обошла платформу и вышла на пляж, растянулась вдоль кромки воды, а затем разделилась на два ручья по пять в ряд. Мужчины повернулись лицом к платформе и замерли.

Между наёмниками и платформой, в нескольких ярдах от первой шеренги был установлен своего рода стол, широкая доска, уложенная на козлы. На этот стол двое мужчин, водрузили небольшой, но очевидно довольно увесистый, окованный металлом ящик. Один из пани откинул крышку и, зачерпнув двумя руками, поднял над ящиком монеты, а затем раскрыл руки, позволяя золоту ссыпаться обратно в контейнер. Он повторил эту процедуру несколько раз. Солнце отражалось в падающих, вращающихся кругляшках, разбрасывая вокруг слепящие зайчики. Это было словно ливень из золота. Можно было легко, даже в ярдах от стола, услышать тяжесть падающего металла. Я нисколько не сомневался, что не было на берегу реки не одного товарища, который не был бы готов убить даже за один из этих призов. Было достаточно рынков, на которых за одну из этих монет можно было бы купить тарна, пять кайил или десять прекрасных рабынь. Многие гореане никогда не касались такой монеты, уже не говоря о том, чтобы владеть ей.

— Они готовы, Лорд, — сообщил Лорд Нисида, повернувшись к Окимото.

Лорд Окимото был ниже ростом, по сравнению с Нисидой, и на платформе казался неподвижным, почти сонным, словно мешок, набитый песком. Он выглядел коренастым и даже тучным. На нём было жёлтое кимоно с красным поясом. Из-за пояса торчала украшенная кисточками рукоять дополнительного меча. Его волосы были собраны в узел на затылке, точно так же, как и у Лорда Нисиды. В этом, насколько я понял, они делили некий статус или положение. Глаза Лорда Окимото маленькие и узкие, косили из-под заплывших жиром бровей. Лорд Нисида, прямой и тонким как клинок, выглядел таким же бесстрастным. Глядя на него, на ум приходило сравнение с замершей в напряжении, сжатой пружиной, или, возможно лучше сказать, с умным, хитрым, осторожным, свернувшимся в клубок остом. И всё же я, так или иначе, не сбрасывал со счетов Лорда Окимото, и не рассматривал его как неопасного или неэффективного. Можно было бы, конечно, презирать его за его внешность, считая его жалким, надутым и вялым, принимая его за не больше, чем хитрого уродливого толстяка, наслаждающегося властью, праздно балующегося жестокостью. Можно было бы, если бы не одно но, в нём ощущалось нечто, скрытое под слоем этой вялой плоти, нечто мудрое и опасное, затаившееся, как мог бы таиться ларл, терпеливый и любопытный, ожидающий в своей засаде, не появится ли рядом, что-то достойное для его клыка.

Нет я не стал бы сбрасывать Лорда Окимото со счетов.

В конце концов, этот человек был даймё пани. Несомненно, некоторые могли носить такой титул по наследству, в силу происхождения, но, вероятно, немногим из них удалось бы долго сохранять свой престиж и власть, очевидно, являющиеся мучительно желанными объектами для многих других. Хотя многие, кто получает подобные подарки, оказываются слишком слабыми, чтобы удержать их, я не думал, что Лорд Окимото был из их числа.

Один пани из окружения Лорда Окимото встал перед платформой и, обращаясь к стоявшим перед ним мужчинам, призвал их разбиться на пары, повторил главное условие соревнования, то, что каждая пара ведёт бой бы до смерти одного из участников, а оставшийся в живых получает золотой тарн.