Джон Норман - Кюр Гора

— Она — твой враг, — сказал Кэбот.

— Но я ей не враг, — пожал плечами Грендель.

— Неужели Ты готов пожертвовать Миром ради одной хитрой, коварной, вероломной самки урта?

— Я люблю её, — объяснил Грендель.

— Боюсь, что у тебя, мой друг, нелады с благоразумием, — заметил Кэбот.

— Я отчасти человек, — сказал Грендель.

Рабыня томно потянулась, села и осмотрелась. Затем она послала улыбку своему господину и перевела взгляд на водную гладь.

«Какая хитрая маленькая самочка слина, — подумал Кэбот. — Уверен, она знает о том, что такая улыбка может сделать с мужчиной. Какой невинной она кажется, и какой разрушительной может быть на деле. Как такая улыбка может скрутить внутренности мужчины! Ну ничего она может быть моей всякий раз, когда я пожелаю. Эта фигуристая маленькая земная шлюха теперь товар, не больше, чем кусок рабского мяса, который можно купить или продать, она теперь моя!»

— Господин! — внезапно вскрикнула Лита, указывая вверх.

Кэбот и Грендель повернули головы в указанном направлении.

Какой-то маленький объект скользил между озером и лесами над ними.

— Это крылья, — сообщил Грендель, зрение которого было острее. — В том месте можно пользоваться такими устройствами, благодаря равному удалению от поверхностей цилиндра там почти невесомость.

— Как в шаттлах, — добавил Кэбот.

— Да, — кивнул Грендель.

— Как считаешь, он нас заметил? — поинтересовался Кэбот.

— Я так не думаю, — покачал головой Грендель.

Они плыли по озеру уже два дня. Время от времени Кэбот брался за весло, но именно Грендель большую часть времени неустанно приводил их плот в движение, иногда даже тогда, когда Кэбот и его рабыня спали.

Два раза они видели тарларионов, но ни один из них так и не приблизился к плоту. В небе над ними больше не появлялось ничего интересного, если не считать того, что над их головами расстилались леса и луга другой стороны цилиндра.

На исходе второго дня Грендель сообщил:

— Завтра мы пристанем к берегу.

Именно в этот момент рабыня вскочила на ноги и, указав назад, испуганно закричала.

Грендель бросил весло на плот и схватился за свой длинный топор.

Массивная голова на длинной шее, сверкая стекающими с неё каплями, появилась из-под воды не далее нескольких ярдов от плота.

— Этот плотоядный, — предупредил Кэбот, поднимая свою заостренную палку.

— Господин! — жалобно вскрикнула напуганная рабыня.

— За мою спину! — рявкнул Кэбот, и Лита метнулась назад и присела позади него.

Девушка отлично понимала, вопрос её жизни и смерти в данный момент зависел от храбрости и мастерства других. Что могла она полуголая и безоружная рабыня? Впрочем, разве было бы иначе будь она свободной? Разве не так же испуганно и беспомощно дрожала бы она под тяжёлыми красочными одеждами? В любом случае она была женщиной, в вопросах своего выживания полностью зависящей от мужчин, от этих более крупных, сильных и жестоких животных. Во время сражений рабынь зачастую заковывают в цепи, чтобы они беспомощно ожидали результата войны, а вместе с ним и решения своей судьбы. Кстати, свободных женщин тоже часто изолируют, чтобы они не могли своим присутствием подвергнуть опасности обороноспособность или усложнять мужчинам принятие решений. Женщины на Горе мужчинами не являются. В своей миниатюрности, мягкости, незначительности, слабости, очаровании и красоте они — или сокровища, которые следует защищать, или, если дела идут не лучшим образом — призы, которые будут распределены победителями. Они должны ждать и надеяться, что им не придётся радовать гостей на пиру победы в качестве раздетых рабынь, прислуживающих на нём.

Гор, знаете ли, мир мужчин, и женщины там принадлежат мужчинам.

— Мы недалеко от земли, — сказал Грендель. — Такие существа обычно держатся ближе к берегу, куда по ночам они выбираются, чтобы поохотится. Ближе к берегу больше корма, для рыбы и для травоядных, которые являются их добычей.

Голова двигалась на длинной шее, раскучиваясь из стороны в сторону, подобно голове змеи, что казалось довольно странным для водоплавающего существа.

— Оно может не рассматривать нас в качестве пищи, — предположил Грендель, держа свой топор наготове.

— Оно погружается! — заметил Кэбот.

Действительно, существо медленно, словно растворяясь, уходило под воду.

— Господин! — воскликнула рабыня, указывая в противоположную сторону.

Ещё одна огромная голова, во многом похожая на первую, хотя, возможно, принадлежащая другой разновидности водяного тарлариона, пробила водную гладь. Поднявшись над поверхностью фута на четыре или около того голова остановилась. Шея этой рептилии была толще и короче, чем у их первого гостя.

— Ещё один! — завопила Лита.

Третья голова была почти идентична первой, и, несомненно, принадлежала существу той же самой разновидности. Через мгновение оба ящера беззвучно исчезли под водой.

— Ушли, — выдохнул Кэбот.

— Держитесь за плот! — внезапно крикнул Грендель.

Кэбот и рабыня ухватились за верёвки, стягивавшие огромные брёвна. Почти в то же мгновение плот, казалось, выпрыгнул вверх из воды, подброшенный чьей-то мощной спиной. Затем, с могучим всплеском, обдав фонтаном брызг свой экипаж, их примитивное плавсредство, шлёпнулось обратно в озеро.

— Господин! — закричала рабыня.

— Держись за верёвки! — приказал Кэбот.

Грендель, присевший на одно колено, сжимал топор в правой руке. Его сбруя и мех под ней промокли насквозь. Он помотал своей массивной головой, пытаясь стряхнуть воду с глаз.

— Кажется, всё кончилось, — прошептал Кэбот, когда плот перестал раскачиваться.

— Нет, ничего ещё не кончилось! — прорычал Грендель.

Он ещё не успел договорить, как тело, то ли того же самого монстра, то ли одного из других, резко ударило из-под воды в левый край плота, поставив его почти вертикально. Рабыня, не удержав в руках намокшую верёвку, за которую она отчаянно цеплялась, визжа от страха, соскользнула с брёвен и с головой ушла под воду. Кэбот, не мешкая ни мгновения, схватил ту верёвку, что была привязана к талии девушки, и рывком выдернул её из воды обратно на поверхность плота. Лита, крича и рыдая, снова вцепилась в верёвки. Плот плюхнулся обратно и закачался на воде.

— Они не смогут опрокинуть плот! — крикнул Кэбот, и тот же момент нос плота подпрыгнул, встав почти вертикально.

Его обитатели, цепляясь за веревки, повисли, словно на стене. Рабыня заверещала в очередной раз не в силах удержаться за верёвки, но Кэбот протянул ей руку, за которую девушка отчаянно схватилась.

Плот снова, могучим всплеском, лёг на воду.

— Вы хорошо построил! — немного отдышавшись, похвалил Кэбот Гренделя.