Джон Норман - Кюр Гора

— Мой Господин ударил меня? — уточнила Лита.

— Да, — устало сказал Кэбот.

Она повернула свою голову и, сложив губы в поцелуй, умоляюще посмотрела на Кэбота, прижал плеть к её губам, позволяя поцеловать кожу. Рабыня сделала это со всей благодарностью и страстью, на какие была способна.

Тогда Тэрл развязал её и, подняв тунику с земли, бросил девушке.

— Помоги с едой, — приказал он. — И приготовь места для отдыха. Наших гостей надо накормить, а потом им следует отдохнуть.

— Да, Господин, — ответила рабыня.

— Мне нужно поговорить с тобой, — сказал Лорд Грендель, подойдя к Кэботу, а когда они отошли в сторону, спросил: — Тебя не удивляет тот факт что маршрут беглецов было так точно и быстро вычислен?

— Несомненно, трагическая случайность, — ответил мужчина.

— Ты сам в это веришь? — осведомился Лорд Грендель.

— Нет, — признался Кэбот.

— Вот и я не верю, — покачал головой Лорд Грендель. — А знаешь что я думаю, мой друг.

— Что? — спросил Кэбот.

— Мне кажется, что Лорд Агамемнон сделал свою первую и самую большую, ошибку, — сказал Грендель.

— Какую же? — поинтересовался Кэбот.

— Объявил амнистию, — объяснил Грендель, — а затем устроил бойню.

— Разве это не был умный ход? — уточнил Кэбот.

— Нет, — ответил Лорд Грендель. — Поскольку это было не по-кюрски.

— Многие, кого я знаю, предположили бы, что это было очень по-кюрски, — заметил Кэбот.

— Нет, — сказал Грендель. — Кюры так не поступают.

— Его здесь нет, — констатировал Кэбот.

Пейсистрат остался ответственным за людей в лагере отряда Лорда Грендель, а Статий, не так давно бывший не больше, чем презренным субординантом, был назначен командовать кюрами. Заодно, на него, как на кюра, было возложено общее командование в лагере.

А Лорд Грендель и Кэбот обогнув Озеро Страха по его берегу, ближайшему к жилым областям, вышли к известному им месту, чтобы сжечь останки Лорда Арцесилы, которые они ожидали найти в гроте. Однако основной целью их похода были наконечники стрел оставшиеся там. Необходимо было восполнить их запас, по крайней мере для себя. Многие из людей теперь, в той или иной мере, освоили лук, но остро стояла проблема нехватка подходящих заготовок для наконечников. У многих теперь были просто заострённые оперённые палки. Некоторые ухитрялись делать наконечники из камня или из согнутых, скрученных кусочков металла, но это всё были кустарные поделки, в лучшем случае. Кремень, классический камень для таких целей, дающий осколки, подходящий формы, в этом Мире найти не удалось.

Для Лорда Грендель и его человеческого союзника, Тэрла Кэбота, не составило труда определить местонахождение грота, в котором они оставили Лорда Арцесилу, однако войдя внутрь, они с удивлением обнаружили, что там пусто.

— Лорд Арцесила лежал здесь, — сказал Кэбот, указывая на дальнюю часть пещеры. — Вон пятна его крови.

— Кровь не свежая, — заметил Грендель.

— Вероятно, он умер от своих ран, а животные, почувствовав запах крови и смерти, вытянули тело из грота, — предположил Кэбот.

— Будем надеяться, что он умер прежде, чем они на него натолкнулись, — вздохнул Лорд Грендель.

— Нет никаких признаков борьбы, — сказал Кэбот. — Сосуды примерно там же, где они были, когда мы оставили грот. Вот только, почему-то нет и никаких следов в слое пыли на полу.

— Не исключено, что его могли обнаружить, схватить и передать Агамемнону, — высказал предположение Лорд Грендель.

— В любом случае его здесь нет, — подытожил Кэбот.

Когда-то Кэботу и Лорду Гренделю очень повезло с кузнецом, который изготовил первые наконечники, приняв их или, по крайней мере, притворившись, что принял за декоративные кулоны.

Разумеется, последние серебряные монеты Кэбота, доставшиеся ему в результате пари с Пейсистратом, были потрачены на эти цели.

Каждый из них теперь нёс по мешку, содержавшему сотни таких смертоносных деталей.

— Ты считаешь, было разумно оставлять Флавиона в лагере? — поинтересовался Кэбот.

— Вполне, — кивнул Грендель. — Пусть он думает, что остаётся вне подозрений. Пусть сидит и ждёт, планируя очередную подлость. И мы тоже подумаем, как мы можем использовать его.

— А что если он выдаст местонахождение лагеря? — осведомился Тэрл.

— Это был бы всего один лагерь, — усмехнулся Лорд Грендель. — Нет, он хочет представлять для Агамемнона большую ценность. Лучше, дождаться перегруппировки, чтобы сдать сразу дюжину лагерей, дюжину лидеров и дюжину отрядов. Пусть он думает, что затаился среди нас как ост свернувшийся под нашими ногами, неподозреваемый, незамеченный, вызнающий и вынюхивающий.

— Однако, следует признать, что с восстанием покончено, — вздохнул Кэбот. — Остались лишь небольшие анклавы сопротивления, ожидающие только того, когда ими займутся всерьёз, уничтожив один за другим.

— Наши дела здесь закончены, — сказал Лорд Грендель. — Пора возвращаться в лагерь.

— Замечательно, — кивнул Кэбот.

— Вероятно, Ты стремишься поскорее вернуться к своему маленькому животному, — заметил Грендель.

— К смазливой шлюхе в ошейнике, по имени Лита? — уточнил Кэбот.

— Да, — кивнул Лорд Грендель.

— Возможно, — буркнул Кэбот.

— Ты говорил во сне, — сообщил Грендель.

— Для рабовладельца трудно долго быть без своей рабыни, — пожал плечами Кэбот.

— Есть кое-что потруднее этого, — заметил Грендель.

— И что же это? — полюбопытствовал Кэбот.

— Не Ты ли зажёг рабские огни в её животе? — вместо ответа спросил Грендель.

— Верно, — признал Тэрл, — как и то, что она — рабыня.

— Вот это оно и есть, — усмехнулся Грендель.

— Что? — не понял Кэбот.

— То самое, — пояснил Грендель, — что труднее, чем рабовладельцу быть без его рабыни.

— И что же это? — снова не понял Кэбот.

— Для рабыни, быть без её хозяина, — ответил Грендель.

— Я предположил бы, что в действительности это во многом вещи одного порядка, — сказал Кэбот.

— Признаться, меня берут сомнения относительно этого, — заметил Лорд Грендель. — Я часто размышлял над беспощадностью рабовладельцев, которые так односторонне и безжалостно бросали беспомощных рабынь в муки таких потребностей.

— Это делает их отчаянно зависимыми и легче управляемыми, — объяснил Кэбот.

— Я бы не сильно удивился, — признался Лорд Грендель, — если бы узнал, что сексуальные потребности, беспомощность и страстность человеческих женщин далеко превышают потребности мужчин.

— Только, когда они были пробуждены сексуально, — поправил его Кэбот. — Я знаю мир, где многие мужчины очень удивились бы такому предположению.

— Думаю, что я слышал о таком мире, — хмыкнул Грендель.