Мерседес Лэки - Охотница [litres]

Нам не пришлось влачить бренные тела к опоре Барьера и к трансподу, который нас там поджидал. Ради наших подвигов и моих ранений за нами прислали винтокрыл. У винтокрылов, как и у поездов, есть особый щит, который прикрывает при прохождении сквозь Барьеры. В винтокрыле места оказалось впритык: только-только поместиться нам, фельдмедику и Гончим. Гончие ужались как сумели, но все равно в кабине было битком. Впрочем, я совершенно не возражала: меня со всех сторон подпирали и поддерживали теплые шерстистые бока. А медик тем временем занимался моими ранами.

На меня накатил стыд, что я как последняя идиотка наступила прямо на хвост второму вайверну. Я, наверное, раз десять попросила у Паладина прощения, пока он спокойным и усталым голосом не велел мне прекратить.

– Ты была с незнакомой стаей, с которой не могла разговаривать, – подчеркнуто заметил он. – Гончие были с незнакомой Охотницей, с которой они Охотились только однажды. И мы все выжили. Разве этого мало?

– И одним вайверном меньше перелезет через Барьер, – прибавил медик, заканчивая бинтовать мне плечо.

– И это тоже, – кивнул Паладин.

Поэтому я умолкла и молчала, пока мы не приземлились. А там меня взяли в серьезный оборот врачи. Уже настоящий доктор, не фельдмедик, принялся меня чем-то бойко обрызгивать, орудуя всякими приборами. Тем временем ко мне подошли трое: один в военной форме, один в полицейской и один в непонятной одежде, вроде Охотничьей. Из Элиты, догадалась я. И они стали задавать мне вопросы. И уж поверьте, я сама себе спуску не дала. Если начать оправдываться и объясняться, от этого только хуже будет – и мне и всем остальным. Эти трое, похоже, ничуть не удивились, что я сама себе устроила головомойку, не дожидаясь выговора от них. Поэтому сказать мне им было нечего, кроме «Можешь быть свободна».

– Ужин ко мне в комнату, – приказала я перскому, едва очутившись в коридоре штаба.

Болеутоляющие начинали потихоньку действовать, и меня уже покачивало. Но руки не болели, и пальцами я вполне могла двигать. Я выдала перскому меню из блюд, которые едят руками, а то все-таки трудновато будет есть как воспитанному человеку. Когда я дотащилась до своей двери, меня уже дожидалась электрическая тележка с подносом. Только на подносе стояло не то, что я заказала, а гораздо лучше. Например, те вкусняшки, которые нам с Джошем подавали в ресторане на закуску. Только теперь их была целая куча, чтобы накормить оголодавшего Охотника только что с Охоты. Я не стала раздумывать, откуда все это взялось, потому что умирала с голоду.

Поднимать поднос и заносить его в комнату оказалось больно. Но ничего, я справилась: водрузила его на столик возле кровати. Я совсем валилась с ног, но я по уши измазалась в останках вайверна – нельзя же лезть в постель в таком виде. Поэтому пришлось принять душ – повязки были водонепроницаемые. Я уселась на постель и заглатывала куски с подноса целиком. Сил жевать у меня почти не было, но если я не восполню сейчас потерянные калории, потом сама об этом пожалею. Да и грешно разбазаривать такие деликатесы. И какое блаженство – откинуться на груду мягких подушек! И только я на нее откинулась, как передо мной бацнул Ча. Когда винтокрыл приземлился, я открыла Гончим Путь, но Ча, должно быть, не пошел в Потусторонье со стаей. Он растянулся на моей кровати как еще одна подушка – такой мягкий и теплый, такой надежный. Он просто сиял – до того ему было хорошо. Небось наелся до отвала манны от вайвернов.

Я запихнула в себя последний кусок и запила его последним глотком. И сразу раздалось оповещение о неизвестном входящем вызове. Значит, кто-то звонит не с перскома.

– Ответить без камеры, – сказала я. Не хочу сейчас никому показываться на глаза.

Видэкран ожил.

Это оказался Джош. Я молодец, что догадалась отключить камеру. Не успела я и рта раскрыть, как Джош нахмурился:

– Надеюсь, камеру ты отключила только из пижонства, а не потому что…

– Из пижонства, – поспешно согласилась я. – Я сейчас выгляжу так, словно мною взборонили десять акров поля с колючками. На голове просто кошмар. А сама я вполне ничего, честно!

Джоша заметно отпустило:

– Ну ладно, если так. Я знаю, в твоем деле без этого никак, но…

– Никаких «но», – решительно отрезала я. И сделала многозначительную паузу. Потому что… Ну, потому что Джош мне нравится. Только я не допущу, чтобы он встал между мной и Охотой. История про брак Карли очень даже поучительная.

– Согласен, – кивнул он, к моему громадному облегчению. – А тебе принесли мой ужин? В смысле тот, который я для тебя заказал? Я решил, что ты заслужила настоящий Геройский Ужин. Я его заказал в ресторане и попросил в штабе, чтобы тебе его доставили, как только ты захочешь есть.

Меня накрыло теплой волной, и голова немножко закружилась – на этот раз вовсе не от лекарств.

– Так это ты устроил?! Джош, это чуть ли не лучшее из всего, что кто-либо делал для меня! Спасибо тебе огромное!

Он довольно хмыкнул, и его взгляд сделался теплее, причем как-то по-особенному:

– Я рад, что обед до тебя добрался. Позвоню завтра, когда в твоей прическе не будет колючек, договорились? – Он слегка посмеивался. Будем считать, это хороший признак.

– Было бы круто, – искренне выпалила я, и Джош завершил вызов.

Сейчас я вздремну – самую капельку. А потом посмотрю непорезанный ролик: надо разобраться в своих ошибках. И хорошо бы еще обсудить это с ребятами, вот только… Очень уж я устала.

Думаю, все это подождет до завтра.

Когда я проснулась, руки уже почти не болели. И Ча все еще лежал рядом. Ночью я потихоньку съезжала с подушек, пока не сползла совсем. Левой рукой я обнимала Ча за шею.

– Свет, – приказала я.

Зажегся не только свет, но и видэкран. На экране возник вчерашний доктор.

– Это запись, – произнес он. – Охотница Рада, тебе предписан на сегодня постельный режим, а завтра у тебя выходной день. До завтра твое исцеление полностью завершится, однако ты потеряла много крови, и мы хотим убедиться, что останки твари не инфицировали тебя через кровь. Тебе необязательно оставаться в комнате, но я рекомендую как можно больше спать. Принимай лекарства, которые тебе доставят вместе с едой. Это все.

Потом была запись – очень официальная и церемонная – поздравления от дяди. Такое впечатление, что дядя зачитывает по бумажке один и тот же текст, каждый раз, когда Охотника есть с чем поздравить. Только в самом конце записи дядя немного оживился и пробарабанил пальцами «Молодец» – так, что видели только мы с ним. И я вся потеплела от гордости.

Я пошевелила руками, посгибала их – все еще немного деревянные и побаливают, но самую чуточку, не как вчера. Слюна Ча творит чудеса, когда надо что-то быстро вылечить, но все эти примочки доктора действуют еще быстрее. Я даже впечатлилась. Насчет всяких токсинов и инфекций я не особо беспокоилась: если надо – здешняя медицина и об этом позаботится.