Мерседес Лэки - Охотница [litres]

– Или кто-то их обучает, – раздался ответ. По-моему, это был оружейник. – Но премьеру не нужно, чтобы люди об этом знали. Цивы, чего доброго, начнут задавать вопросы: а как же наша безопасность? И обратятся к тому, кто им эту безопасность обеспечит.

– Скверные дела.

– И кто это, если не генерал Приам? – Последовала долгая пауза. – Но тут копай глубже. Думаю, все это тянется уже давненько. Наверняка поэтому премьер и начал круглосуточную трансляцию Охотничьих каналов.

– Совсем скверные дела.

– Точно. – Еще одна пауза, длиннее первой. Я, кажется, догадалась, почему они решили разговаривать здесь. Скорее всего в сауне плохо функционирует видоборудование. Я прикрыла глаза и стала дышать очень тихо. – А тем временем пришлецы проникают за дальние Барьеры. Сначала немногие. Но по неведомой причине в последние полгода эта цифра неуклонно растет. Медленно-медленно. Умные твари пролезают внутрь, а за ними и мелкота.

– И никто не замечает из-за втекания. – Про втекание я знала. Мы о нем говорили дома, когда обсуждали стратегию. Это когда что-то втекает в твою жизнь настолько постепенно и медленно, что ты ничего не замечаешь, пока кто-то тебе об этом не скажет. – Кто-нибудь догадался, кроме племянницы префекта?

– Хорошо, что места у нас хватает. Если так и дальше пойдет, нам понадобится куда больше Охотников.

Ну, это многое объясняет. Городские странности обретают смысл. Понятно, откуда берутся Охотники вроде Аса: они уверены, что Охота – это развлекательное шоу для цивов, ничего серьезного, если, конечно, тебя не угораздило попасть на Охоту за Прайм-Барьер. А дядино поведение и его предупреждения – это все внутренняя политика.

– И что же нам теперь делать? – спросил незнакомый мне собеседник.

– Держать ушки на макушке и приглядываться. Пока что все это лишь мои домыслы. – Дверь открылась и закрылась. Я снова осталась в одиночестве.

Порядочно выждав и только потом приняв душ, я отправилась в столовую. Я изо всех сил изображала невозмутимость, чтобы никто ничего не смог прочесть по моему лицу, пойманному объективами вездесущих камер.

Поэтому я дернулась как вспугнутый олень, услышав:

– Эй, да это же Охотница Рада!

Я толком не знала эту девушку, хотя внешне ее помнила по гостиной: светлые волосы, зеленый и розовый цвета и спортивное сложение. Она улыбалась мне во весь рот. Я тоже ей неуверенно улыбнулась.

Впервые со времени моего приезда оружейник обедал в столовой; он поднялся и вышел из-за столика мне навстречу. Значит, он вполне мог быть в сауне…

– Вижу, ты сняла повязки, – пробасил он и потянулся к моей руке. – Дай-ка я взгляну.

– Ну, я… э-э-э… – Я порозовела, когда оружейник с бесстрастным видом закатал мой рукав. В смысле… он же Элита. И он возится со мной! – На мне все быстро заживает, – торопливо пояснила я. – У одной моей Гончей целительная слюна.

– У одной моей тоже, – кивнул оружейник, пристально изучая рану и легонько поворачивая мою руку. – На вид все неплохо. И, кстати, отличная Охота. Совать руку в глотку вайверну – так себе приемчик, но ты хоть догадалась вставить ему в пасть распорку. Я спешил к вам на выручку, но никак не поспевал, а у Паладина дела шли уже из рук вон. – Он отпустил мою руку и дружески похлопал по спине. – Но в целом ты молодец. А ваша работа в паре с Паладином – просто образцовая.

Я так опешила, что не могла сдвинуться с места. Человек из Элиты говорит, что моя Охота в целом удалась, что я молодец и так держать. Я стояла как громом пораженная, а ко мне подходили еще люди из компании оружейника и тоже говорили что-то вроде «Молодец» и «Смелый ход». Кажется, я лепетала в ответ «спасибо» и все время краснела.

Я набрала на поднос еды, и друзья оружейника стали махать мне: мол, иди к нам! Они сдвинули несколько столиков и уселись компанией, человек восемь. Паладина с ними не было, зато была Карли и еще несколько ребят из гостиной. Я за столом оказалась самая младшая. И за едой мы начали разбирать Охоту. Это было примерно как на видпоказах в гостиной, только без экрана и подшучивания. Я по большей части помалкивала и слушала. У всех этих людей опыта Охоты в окрестностях Пика куда больше, чем у меня. И тут был минимум один человек из Элиты, а возможно, и больше.

И я узнала много полезного. Карли до контузии не успела мне всего этого рассказать. Например, как распознать подземный туннель, если на нем нет специальных знаков. Или что если на дверях набрызганы краской три треугольника, замкнутых в круг вершинами друг к другу, то за этими дверями – малюсенький бункер. Что вайверны атакуют только в пределах прямой видимости; они вечно так и чешут по прямой, и мне надо было покружиться вокруг него. Такое обсуждение оказалось лучше видпоказов. И раз я не пыжилась от гордости, подозреваю, тест на адекватность я прошла успешно.

Когда появился Ас с компанией и удивленно воззрился на наше собрание, я первой подала голос:

– Охотник Ас, вчерашняя Охота – просто огонь!

Он глянул настороженно: не издеваюсь ли я?

– Но все-таки не вайверн, – отозвался он.

– Зато ты не измазался по уши в кровище, – заметила я. – Если бы какая-нибудь тварь поблизости учуяла кровь – быть мне котлетой на ее сэндвиче.

Ас понял наконец, что я говорю искренне, и неохотно кивнул в ответ. Его компания к нам не присоединилась, но и не стала нарочито усаживаться на другом конце столовой. Они разместились неподалеку: чтобы слушать нас, но в то же время разговаривать между собой. Оно и правильно. Не все готовы за едой рассуждать о работе, и я могу это понять.

Мне хотелось сказать Асу что-нибудь дружеское, но ничего не шло на ум. Поэтому я и сидела тихо, как мышка, и внимательно слушала остальных.

Когда разговор зашел не об Охоте и все как будто увлеклись беседой, я решила, что мне пора. Сейчас самое время ускользнуть незаметно. Что я и сделала. Я прошла уже полпути по коридору, когда перском вдруг тренькнул, а потом заговорил голосом Паладина:

– Привет, Радка, можешь сейчас прийти в атриум?

– Конечно, – сказала я, и перском послушно провел меня в этот самый атриум. Атриум – вроде небольшой двор, а этот оказался прямо как в королевском замке. Там был пруд с рыбками и сад камней со светильниками торо [25] Сады камней строили в Японии при храмах и монастырях исключительно для созерцания. Сад камней делают так: площадку засыпают белым песком или мелкой галькой, а затем расставляют камни. Не искушенному в дзен-буддизме зрителю кажется, что камни расставлены в произвольном порядке, а на самом деле они все связаны друг с другом и каждый камень что-то символизирует. Торо – традиционный японский светильник. . Я сразу мучительно затосковала по дому – и в то же время обрадовалась, увидев здесь что-то родное. Но этот сад камней раскинулся не под открытым небом: сверху его закрывал стеклянный купол. Пуленепробиваемый, ударопрочный, наверняка из небьющегося стекла. Я села возле пруда, и ко мне тут же приплыли рыбки – полюбопытствовать, не прихватила ли я чего-нибудь вкусненького.