Елена Первушина - Невидимый город [сборник litres]

Сайнем потер руки и хотел уже подать девицам знак – мол, пора смываться, но вместо этого едва не испортил все дело – отпрыгнул назад и заорал от ужаса. И немудрено: на его руку внезапно легла другая, мокрая и холодная, рука. Он так увлекся слежкой за постоялым двором, что не заметил Десси, которая спустилась к баньке прямо по склону с проезжей дороги.

Услышав крик Сайнема, сестрицы тоже выглянули в предбанник, но, увидев Десси, сразу заулыбались: они, кажется, ни на секунду не усомнились, что она на их стороне.

– Все в порядке, – тихо сказала Десси. – Дом они уже обыскали, теперь двинулись в деревню. Нам надо отсюда сматываться.

На улице уже воцарилась полная, кромешная тьма, однако благодаря горящим факелам Сайнем без труда мог следить за преследователями. Беглецы гуськом полезли вверх по склону, цепляясь за мокрую прошлогоднюю траву. Сайнем тащил за собой метлу и вертел ею, как лиса хвостом, – он не сомневался, что, пошуровав в деревне, преследователи наверняка вспомнят о баньке и заявятся сюда. Конечно, в такой темноте разглядеть следы будет очень трудно, даже при свете факелов, и все же волшебник не хотел рисковать. Попадешься – потом будет стыдно на самого себя в зеркало смотреть.

Вскоре все четверо выбрались на дорогу.

– Куда теперь? – задыхаясь, спросила Карин.

– Возвращаемся в «Горшок», раз они там все уже обыскали, – ответил волшебник.

– Я поставила лестницу позади дома. Можем забраться прямо на чердак, – добавила Десси.

Так они и поступили. Огородами подобрались к тихому и обезлюдевшему постоялому двору, залезли на чердак, спустились оттуда на второй этаж и спрятались в светлице, предназначенной для Сайнема и Десси.

Пламя свечи заплясало от сквозняка, и по стене побежали отсветы и тени.

– Она все ближе! – Женщина в черном бархатном платье отошла от стрельчатого окна и остановилась у горящего очага, пряча обнаженные руки в широких рукавах. Распущенные черные волосы хлестали ее пониже спины, рубины на вороте вспыхивали в ответ пляске языков пламени. – Она все ближе! Она скоро будет в столице!

– Ты что, чувствуешь ее приближение? – Мужчина, сидевший в кресле, недоверчиво поднял бровь.

Женщина не отвечала, только досадливо дернула плечом, но мужчина продолжал глядеть на нее, не произнеся ни слова, и через несколько мгновений она сдалась:

– Мне помогают птицы. Они следят за дорогой.

– Птицы? – Мужчина, казалось, удивился еще больше. – Какие птицы?

– Сороки! – Это слово женщина буквально бросила ему в лицо, и в голосе ее ясно прозвучало: «На, подавись!»

– Сороки… – задумчиво протянул мужчина. – Что ж, если вдуматься, ничего странного в этом нет. Если они служат твоему супругу, почему бы им не…

– Прекрати! – Женщина нервно заходила по комнате. – Разве ты не знаешь, что я не видела Дея с того самого вечера в Купели. Он избегает нас.

– Не то чтобы я не знал, – пожал плечами мужчина. – Но услышать подтверждение от тебя – это, на мой взгляд, достаточно важно.

– А я говорю тебе – прекрати! Ты что, не слышишь, что я говорю?! Дей сбежал от нас, а Дейя едет в столицу!

– Дионисия, – спокойно поправил мужчина.

– Эта ведьма! – рявкнула женщина. – Ты можешь объяснить мне, что ей здесь надо?

– Охотно. Если только ты объяснишь мне, почему твой супруг старается теперь держаться от тебя подальше.

– Ты… ты сегодня просто невозможен. Если ты думаешь, что все это смешно…

– Я думаю? Я пока еще ничего не думаю. Я пытаюсь понять. Понять, о чем думаете вы все. Дей считает, что все это действительно смешно, впрочем, так ему и положено, он же у нас бог-пересмешник, не так ли? Занятнее другое: Дей говорит, что видел таких, как мы, сотни и тысячи раз, что мы ничем не сможем его удивить, даже пытаться бесполезно. И все же он с нами – вот ведь странность! Ну или, по крайней мере, был с нами до поры до времени. Дионисия, которую ты упорно зовешь Дейей, столь же упорно отказывается от этого имени и, насколько я ее понял, считает, что мы проходимцы, по нам петля плачет и мы плохо кончим. При этом она прекрасно понимает, что петли нам нечего бояться, значит, под «плохо кончим» она подразумевает нечто другое. И только ты, дорогая моя, как всегда полна энтузиазма. Знаешь, сколь высоки шансы на успех у такой команды? Ниже земли. Их вообще нет.

– Знаю, знаю, все я знаю, Айд! – Женщина вдруг бросилась через всю комнату к сидящему мужчине и спрятала лицо у него в коленях, ее плечи дрожали. – А по правде говоря, ничего я не знаю. Ничегошеньки. В книге написано было, что богов четверо. Откуда мне знать, что у нас получится, если нас только трое. А теперь еще и двое, если Дей сбежал. И что ему надо, в самом деле? Почему бросил нас, ведь все было хорошо…

– Ну что ты, что ты, все и так хорошо… – Мужчина поднял женщину с пола, посадил себе на колени и стал осторожно укачивать. – Все хорошо, дурного ничего не случилось. И не случится, уж я об этом позабочусь. Ну подумаешь, вздумалось Дею в лес погуляти. Так ему так и положено. Дейя упрямится? Ну кнута ей дадим хорошего, большое дело. Зачем же плакать? Милая Мила, зачем тебе плакать? Ну дураки они, велика ли беда? Будто в первый раз мы на дураков нарвались.

– Ох, Айд! – Женщина промокнула глаза широким рукавом своего платья. – Прости, пожалуйста, опять я… Просто… Просто, знаешь, тот, который в тебе… он иногда бывает просто невозможен… Если бы можно было…

Мужчина задержал дыхание и прикусил губу, будто женщина ненароком причинила ему немалую боль. Когда он заговорил снова, голос его звучал холодно и сухо:

– Я очень сожалею, но тут уж приходится выбирать. Едва ли тот слабоумный пастушок, у которого не хватало ума не только на то, чтобы при случае завалить одну из собственных коз, но даже на то, чтобы ублаготворить девицу, которая сама лезла к нему в постель… Едва ли подобный субъект смог бы оказать тебе действенную помощь в твоих теперешних амбициозных планах.

– Ты вовсе не был слабоумным, – запротестовала женщина, не замечая, впрочем, как глубоко ее слова задели мужчину. – Ты просто был… особенным. Но лучшим из всех, кого я знала, клянусь тебе.

– Об этом позволь мне судить, – так же сухо ответил мужчина. – И вот еще что… Раз ты так боишься Дионисии, не приближайся к ней. Я сам ею займусь. В конце концов, она принадлежит мне, а не тебе, – таков уговор. Кстати, ты сама на этом настаивала.

– Ты уже пытался, – возразила женщина, не слезая с его колен. – У тебя тоже ничего не получилось.

– У меня почти получилось. Если бы не вмешался Дей… Впрочем, неважно. Тогда я еще ничего о ней не знал, а она ничего не знала о себе. Теперь мы будем знать гораздо больше и не ошибемся.

– Откуда это ты будешь знать больше?