Эрика Йохансен - Судьба Тирлинга [litres]

– Боже, помоги мне, – пробормотал Булава. – Я когда-то удивлялся, почему Королева не всегда сдерживается на таких собраниях. Теперь я гадаю, как ей это вообще удавалось.

Арлисс хихикнул.

– Гнев Королевишны был могучей штукой. Но и забавной тоже. Я скучаю по нашей девочке.

– Мы все скучаем по ней, – грубовато буркнул Булава. – А теперь давайте займемся ее делами.

Айса повернулась к дверям, нацепив на лицо маску бесстрастного терпения, как советовал Элстон. Сначала заходила знать, согласно древнему обычаю, который Булава с Арлиссом уже не раз хотели отменить. Но, по правде, он значительно ускорял весь процесс. Все меньше и меньше дворян являлись на аудиенцию к Булаве, вот и сегодня пришли только двое, и оба за освобождением от налогов. Работа в полях встала, и даже Айсе было понятно, что это нужно исправить как можно скорее; иначе не только еды не будет, но и у каждого землевладельца появится оправдание для неуплаты налогов. Леди Беннет и лорд Тейлор с мрачными лицами слушали, как Булава невероятно терпеливо объясняет им, что изменившиеся обстоятельства пока не позволяют ему решить их проблему. Айса знала, что Арлисс занимается и урожаем, и возвращением беженцев домой, но было не так-то просто обеспечить провизией людей, отправляющихся в дальний путь пешком. Оба просителя ушли ни с чем, крайне этим недовольные, как и множество предыдущих.

За знатью пришли бедняки. Айсе они больше нравились, ведь их проблемы были действительно серьезными. Преступления без наказания, пропажа вещей, споры из-за имущества… у Булавы для всего находились такие решения, о которых Айса и подумать не могла. Во время этой части аудиенции Стражи слегка расслабились, даже Айса, которой все это даже доставляло удовольствие, ровно до тех пор, пока толпа не расступилась, и она не увидела своего отца.

Рука Айсы непроизвольно потянулась к ножу, и на нее нахлынули столь противоречивые эмоции, что сперва она не могла в них разобраться. Тут было и облегчение, облегчение от того, что она с весны выросла на несколько дюймов, и Па уже не казался ей громадным. Тут была и ненависть: медленно тлеющий огонь, ничуть не утихший со временем и расстоянием, и по-прежнему обжигающий нутро. И, наконец, главным, самым настойчивым, было желание найти младших сестер, Гли и Моррин, найти и защитить от всего белого света, с Па во главе.

Булава, очевидно, тоже узнал Па, потому что у него на скулах заходили желваки. Булава слегка наклонился к ней и тихонько спросил:

– Хочешь уйти, чертовка?

– Нет, сэр, – ответила Айса, мечтая о том, чтобы ее решимость была столь же твердой, как и голос. Пусть Па и не давил на нее сейчас, но выглядел он точно так же, как когда-то. Он работал каменщиком, и в плечах был раза в два шире, чем в бедрах. Когда он подошел к трону, Айса вытащила нож и сжала его во внезапно взмокшей ладони.

Булава подозвал Кибба и прошипел:

– Убедись, что Андали сюда не придет.

И тут Айса заметила, что Па был не один; из толпы следом за ним вышел священник. На священнике была белая ряса служителя Арвата, и капюшон ее опускался до самых бровей, не позволяя Айсе разглядеть лицо. Кинув в ее сторону единственный, внимательный взгляд, который Айса не смогла расшифровать, Па больше не обращал на нее внимания, сосредоточившись на Булаве.

– Снова ты, Борвен? – устало спросил Булава. – Что у тебя сегодня?

Па, похоже, собирался что-то сказать, но тут вперед вышел священник и откинул капюшон. Айса услышала, как со свистом выдохнул Булава, и покрепче перехватила нож, когда Элстон ринулся вперед. Остальные Стражи быстро окружили помост, и Айса спустилась к ним, перепрыгивая через две ступеньки, чтобы успеть втиснуться между Ки и Киббом.

– Ваше Святейшество, – медленно проговорил Булава. – Какая честь видеть вас здесь. Последний ваш визит был потрясающим.

Сам Святой отец! Айса изо всех сил старалась на него не пялиться, но удержаться не могла. Она думала, что Святой отец уже старик, но на деле он оказался намного моложе отца Тайлера: в его темных волосах почти не было седины, а на лице – морщин. Булава говорил, что Святой отец никуда не выходит без охраны, но Айса не смогла разглядеть ни одного охранника в толпе посетителей. И все же, она последовала примеру других стражей, которые заняли оборонительную позицию вокруг Булавы.

– Я пришел потребовать справедливости от правительства Королевы, – провозгласил Святой отец глубоким, волнующим голосом, и тут Айса разглядела его глаза, пустые, как у рептилии, не отражающие ни единой эмоции. – Наш брат, прихожанин Борвен, обратился к нам со своим горем несколько недель назад. Королева лишила его родительских прав.

– В самом деле? – Булава откинулся на спинку кресла. – И зачем ей было это делать?

– Ради выгоды. Она хотела заполучить жену Борвена себе в служанки.

Булава пронзил Борвена внимательным взглядом.

– Вот что ты выдумал на этот раз! Не слишком умно. Андали – не служанка.

– Я убежден, что Борвен ничего не выдумал, – вмешался Святой отец. – Борвен вот уже несколько лет является добрым прихожанином в приходе отца Дина, и…

– Вы же пришли сюда не для того, чтобы ходатайствовать о рассмотрении подобной ерунды. Чего вы хотите?

Святой отец замялся, но лишь на мгновение.

– Я также пришел, чтобы лично потребовать возвращения нам Отступника.

– Как я уже говорил, причем не один раз, у нас его нет.

– Я так не думаю.

– Ну, это уже не первый случай, когда вы верите чему-то без всяких доказательств, правда? – В тоне Булавы ясно слышалась насмешка, но на лбу гневно пульсировала жила. – У нас нет отца Тайлера, и я не стану больше обсуждать этот вопрос.

Святой отец растянул губы в вежливой улыбке.

– Тогда что насчет дела Борвена?

– Борвен – педофил. Вы действительно хотите, чтобы Арват был связан с таким делом?

– Это клевета, – невозмутимо заявил Святой отец, хотя Айса и отметила, что улыбка моментально пропала с его лица. Видимо, они думали, что Булава не станет поднимать эту тему на публике. Айса не могла определится, почувствовала ли она облегчение или разочарование, когда он все-таки заговорил об этом. – Борвен ведет жизнь доброго христианина. Каждое утро он посещает заутреню. Вечером он уделяет время…

– У Борвена нет выхода – он вынужден быть добрым христианином, – прогремел Булава. – Потому что он знает, что в последние полгода, по моему личному распоряжению, констебль Нового Лондона постоянно держит его в поле зрения. Насколько я понимаю, его соседям это значительно упрощает жизнь.

Это замечание удивило Айсу. Она никогда бы не подумала, что Булаву может заинтересовать что-нибудь из того, что напрямую не касается Королевы. Стало интересно, знала ли об этом Маман. Па вовсе не был хорошим прихожанином; их семья посещала церковь лишь пару раз в год.