Эрика Йохансен - Судьба Тирлинга [litres]

Королева нашарила спички, села и зажгла свечу. Ее спальня выглядела вполне обычно, алые стены и мебель не изменились. Почти всю мебель пришлось заменить после пожара, устроенного темным существом прошлым летом, но ее мебельщики великолепно поработали, сделав все, чтобы новая комната ничем не отличалась от старой. И где теперь эти мебельщики? Сбежали, скорее всего, чтобы присоединиться к Левье и его банде предателей. В Демине полыхала гражданская война, и иногда Королеве удавалось убедить себя в том, что она побеждает. Но она понимала, что это не так.

«Так вот что такое падение», – подумала Королева, заворачиваясь в халат. В детстве она читала об этом; ее воспитательница, Райт, заставляла ее читать многостраничные описания падения диктаторов по всему миру. Но нигде не упоминался его снотворный, почти наркотический эффект, похожий на действие колыбельной. Она сражалась с невидимым врагом, который не кричал о своих победах, предпочитая нападать из темноты. Постепенно ее город отходил к Левье и его мятежникам, а ей об очередной их вылазке докладывали, лишь когда все было кончено. Она погрязла в бездействии, ведь было так легко, так дьявольски легко просто сидеть здесь, запершись на все замки, вцепившись в свою корону, в свой трон, пока кто-нибудь не придет и не отберет их.

На ее прикроватном столике, мерцая в свете свечи, лежали два сапфира Тира, и Королева долго разглядывала их, слыша в голове голос девчонки: « Ты проиграла».

Да, она проиграла. Что бы ни сделала с ними девчонка, ей это определенно удалось. Сапфиры стали столь же бесполезными, как и Дукарте. Когда Королева отправилась спать, Дукарте остался в зале с несколькими генералами. Сторонний наблюдатель мог бы сказать, что они держат совет, но Королева знала: они просто прячутся. На всех генералов сейчас шла охота, ведь народ узнал о компенсации, полученной ими из казны. И если бы кто-нибудь из командования попал в руки к простым солдатам, едва ли его судьба была лучше ее собственной.

Очередной шорох в дальнем углу.

Со вздохом Королева сунула сапфиры в карман и на цыпочках двинулась в ту сторону. Если там крыса, она ее убьет. Там негде прятаться, разве что под диваном. В детстве она частенько убивала крыс, просто чтобы чем-то заняться, когда ее оставляли одну.

Эви!

Королева прижала пальцы к вискам, мечтая, чтобы этот голос стих. Но в последние дни ей казалось, что все волшебство мира не способно вернуть ей контроль над собственным разумом. Голос ее матери постоянно звучал в голове, угрожая, критикуя, обвиняя. Девчонка пробудила Прекрасную Королеву, и та не собиралась снова засыпать. Пол под босыми ногами Королевы был ледяным, и она зашарила ногой в поисках тапочек, забытых под столом. Она была уже в середине комнаты, когда шорох повторился, на этот раз прямо над ее головой.

Эви!

Королева подняла глаза и почувствовала, как леденеет в жилах кровь.

На потолке сидела маленькая девочка. Ее тонкие ручки и ножки были абсолютно белыми и бескровными. Грязные пальцы впивались прямо в доски, позволяя ей висеть на потолке, как насекомому. Она сидела спиной к Королеве, и темные волосы спадали вниз неопрятной копной. Из одежды на ней были одни лохмотья.

Королева заставила себя сделать глубокий вдох, прогоняя охвативший ее ступор. Она отступила к стене, и девочка последовала за ней, перебирая конечностями по потолку, как паук. Шуршащий звук производили ее коленки, задевающие деревянную обшивку. Существо достигло стыка стены и потолка и поползло по стене. И снова Королева вспомнила о пауках, но не об обычных пауках южного Мортмина, а о хищных пауках с предгорий Фэрвитча, которые могли долго выслеживать свою жертву среди травы и скал. Сперва они двигались неторопливо, но затем бросались на жертву быстрее молнии.

Не сводя глаз с девочки, Королева отступила к письменному столу. В верхнем ящике у нее был нож, хотя она и сомневалась, что он может здесь чем-нибудь помочь. Эта тварь подчинялась темному существу; Королева чувствовала схожесть в странной, меняющейся структуре ее тела. Не совсем плотной, словно эта девочка была не до конца реальной, и Королева, которая могла вывернуть человека наизнанку сотней разных способов, не находила, за что ей зацепиться в этом теле. Если уж она не могла зацепить эту тварь своим разумом, вряд ли это удастся сделать оружием. Но нож был лучше, чем ничего, и она рылась в ящике стола, отпихивая в сторону бумагу, ручки и печати в поисках острого лезвия. Она попыталась воскресить в памяти все, что запомнила из разговоров с темным существом в те времена, когда они еще были союзниками… точнее, когда он еще считал ее полезной. Выходило немного. Темное существо многому ее научило, но о собственной истории и странной трансформации, превратившей его в то, чем оно стало, оно предпочитало хранить молчание.

Девочка добралась до пола и встала на ноги. Королева вздрогнула, когда узнала лохмотья, в которые была одета девочка: остатки дешевой голубой формы, в которую когда-то одевали выставленных на аукцион рабов. Но Мортмин перестал использовать такую форму более сорока лет назад, задолго до того, как Брюссар возглавил Аукционный Кабинет. Ребенок, наверное, был отправлен на север Фэрвитча в одной из первых партий, когда Королева Мортмина, тогда еще неопытная, надеялась задобрить темное существо, подкупить его беспризорниками, подобранными на улицах Мортмина. Глаза у девочки были темными и пустыми, а голос оказался хриплым, словно она давно не произносила ни слова.

– Я не хочу уезжать, – проскрипела она. – Не заставляйте меня лезть в эту повозку.

Королева отскочила за спинку дивана. Она снова попыталась прощупать девочку, воздействуя на нее разумом, и поняла, что была права: плоть девочки была в точности, как у темного существа, не вполне реальной, похожей на пчелиный рой. Королева кинула взгляд на свечу, гадая, будет ли существо гореть… но нет. То, что принадлежит темному существу, никогда не будет уязвимо перед огнем.

– Я хочу к маме, – жалобно протянула девочка. – Куда мы едем?

– Ты не призрак, – возразила Королева. – Ты марионетка. Он говорит за тебя.

Девочка перепрыгнула через спинку дивана, снова напомнив Королеве хищного паука. Детская фигурка вводила в заблуждение; видя перед собой ребенка, Королева ошибочно ожидала скорости ребенка и его рефлексов. Королева отступила в центр комнаты, чуть не споткнувшись о подол своей сорочки, и ребенок рванулся вперед, сменив бесстрастное выражение лица на полную неутолимого голода маску. Королева внезапно вспомнила долгую ночь в Фэрвитче, сугробы и ветер, воющий на замерзшем склоне. Темное существо тогда закутало ее в пламя, согревая, и Королева с удивлением поняла, что хоть оно и пылает вокруг, но не причиняет ей боли. Она потянулась к нему, но темное существо перехватило ее руку.