Рин Чупеко - Кузнец душ [litres]

– Это неправда.

– После того боя ты вновь стал обращаться со мной как мой подданный. Совсем не так, как это было раньше.

– Невестам не положено такое говорить, – тихо произнес Фокс, в его голосе послышались странные нотки. Я попыталась удалиться, но его эмоции не давали мне покоя.

Она развела руками.

– Вот опять. Ты снова это делаешь.

– Тогда просветите меня, принцесса. Скажите, чего стоит ожидать от женщины, которая сначала недовольна своей помолвкой с представителем королевской власти одного королевства, а потом обручается с другим?

– Это все потому, что я бесполезна! – Звук ее голоса эхом отскочил от стен. Не такой ответ ожидал услышать Фокс. Он был поражен.

– Я бесполезна, – уже тише повторила Инесса. – Ты можешь обучить меня бою, но я никогда не смогу так свободно владеть мечом, как Кален, Тия или кто-то еще. Меня всегда нужно будет спасать, нужно будет защищать. Знаешь ли ты, как это ужасно – чувствовать, что ты ничего не можешь сделать?

– Я лишь могу предложить корону, свою единственную ценность в качестве принцессы и потенциальной невесты. Возможно, в вопросе помолвки с Кансом у меня и не было права голоса, Фокс, но теперь я уж точно связана обязательствами с Шифаном. Эта свадьба – единственная причина, по которой нам позволяют оставаться в Сантяне и заниматься поисками кузнеца. Поэтому я сделаю все возможное, чтобы мы оставались здесь как можно дольше, пока не исцелим сердце Канса и не поможем бедной даанорийской принцессе. И если для этого мне придется завтра выйти замуж за императора, я готова.

– Но я этого не хочу! – Фокс двинулся к ней. Принцесса оказалась прижатой к стене в кольце его рук. На его воротнике что-то блеснуло, взгляд Инессы невольно устремился туда. К его рубашке была приколота ее заколка в виде лисицы.

– Сотни раз мне хотелось прокричать об этом всему миру, – сквозь стиснутые зубы процедил мой брат, – и сотни раз я хранил молчание. Потому что у меня не было на это права, потому что моя ревность заглушала всякое уважение к вашим королевским обычаям. Но завтра состоится твоя свадьба, а я слишком долго молчал. Не делай этого, Инесса. Умоляю тебя.

– Почему ты все это говоришь мне сейчас? – прошептала принцесса.

Рука Фокса дрогнула.

– Потому что из-за своей самонадеянности я и не предполагал, что ты с такой готовностью выйдешь за кого-то замуж. Ни за Канса, ни тем более за Шифана. Мне казалось, я буду ждать столько, сколько нужно, пока ты сама не поймешь мои чувства, хотя должен был открыто сказать тебе о них.

Дрожащей ладонью Инесса накрыла стеклянное сердце Фокса.

– Я помню тот раз, когда впервые спросила тебя об этом, – тихо произнесла она.

На лице Фокса дернулся мускул, но он промолчал.

– Я подумала: раз у тебя серебряное сердце, то ты проходящий обучение Искатель смерти. А ты рассмеялся и сказал, что, будь ты Искателем смерти, твоя жизнь была бы намного проще. – Ее пальцы скользнули вверх по поверхности кулона, поднялись к груди, шее и коснулись серебряной лисицы. – Помнишь, что ты потом сказал?

– Я попросил тебя довериться мне, – шевельнул губами Фокс.

Инесса улыбнулась.

– А после, четыре месяца спустя, когда я призналась тебе в любви. Что ты ответил?

Фокс, склонив голову, молчал.

– Ты сказал, что не можешь принять мою любовь. Поскольку не способен назвать мне истинные причины своего серебряного сердца…

– …то я не могу дать тебе того, что ты действительно заслуживаешь.

Она заплакала. Ее слезы разрывали ему душу.

– Инесса.

Она подняла на него свои прекрасные глаза, блестящие от слез. Они расширились при виде того, что он ей протягивал.

– Мне нечего предложить тебе, кроме того, что у меня уже есть.

Инесса погладила его подбородок.

– Ты предложил мне свое сердце.

– Ты поступила правильно, отвергнув меня, – прохрипел Фокс. – Я не мог тебе ничего дать. И до сих пор не могу – только не в качестве фамильяра. Узнав о том, что ты Первая Дочь Киона, я понял: ты недосягаема для меня. Выходить замуж за фамильяра в Кионе считалось неслыханным делом. Кроме того, кионским императрицам и принцессам необходимы наследники. Моя трусость не позволяла мне открыто признаться тебе в том, кто я, потому что это знание уничтожило бы наши отношения.

– Нет. Я отвергла тебя, потому что была глупой и напуганной. Всю жизнь меня вынуждали верить в нелепые романтические истории, где любовь не имела смысла, если она не сопровождалась страхом или эгоизмом. Я думала, ты не готов бороться за меня. Думала, ты отдаешь мне сердце, которое со временем потускнеет, лишь бы на время успокоить меня.

– Серебряные сердца не тускнеют, Инесса.

– Теперь я это знаю. – Она с яростью вскинула на него глаза. – Мне об этом рассказала Тия, тогда на озере Стрипник. Знаешь, однажды я видела тебя с ней в квартале Ив. Я была жутко зла и ужасно ревновала, пока мне не сказали, что она твоя сестра. Но я все равно продолжала злиться: не потому, что не могла принять фамильяра, а потому, что ты не доверял мне настолько, чтобы все рассказать.

Фокс понурил голову.

– Я боялся услышать твой ответ.

Инесса закрыла глаза.

– Теперь я знаю и это. Я… не могу гарантировать, что моя мать положительно примет эту новость, Фокс. Но давай хотя бы попытаемся. – Она поцеловала его в шею. – Настал твой черед поверить мне, – прошептала она. – И когда наступит завтра, Фокс, пообещай, что доверишься мне.

Его пальцы сжали ее волосы.

– Обещаю.

Их поцелуй был целомудренным всего лишь миг, потом Фокс захватил ее в объятия и впился в нее губами. Инесса отвечала ему с тем же пылом.

«Какая гадость. Не вынуждай меня на это смотреть». Сгорая от стыда, я снова попыталась высвободить свои мысли, и на этот раз Фокс отпустил меня.

«По-моему, Тия, тебе пора уходить».

Я мигом вылетела из его сознания. Мне тоже нужно было кое-что уладить.

Я нашла его в саду. Ночной воздух холодил мои распаленные щеки. Мы остановились, наслаждаясь свежим ветерком, никто из нас до сих пор не проронил ни слова. На шее Калена покачивалось стеклянное сердце, и в его серебристых недрах я видела причину его нерешительности. Но мне не хотелось затягивать молчание. Я должна была прояснить ситуацию по поводу Одалии, озера Каал и того танца.

– Кален. Насчет принуждения…

– Я больше не сержусь на тебя, Тия.

– Позволь мне объясниться! – выпалила я, прежде чем передумаю. – Я была напугана.

– Напугана?

– Все из-за своего эгоизма. – Искатель смерти казался удивленным. Я поспешила пояснить: – Я не боялась покидать принца Канса. Я испугалась, когда ты решил остаться в Одалии.

– Не понимаю тебя.

Вопреки его словам я заметила в его сердце проблески надежды и призвала остатки мужества.