Брендон Сандерсон - Браслеты Скорби

Уэйн ей подмигнул:

— Бесполезно, Дешан. Чего я только не перепробовал, но так и не смог заставить ее говорить по-человечески. Но поглядеть есть на что, верно?

Кладбищенский сторож медленно кивнул:

— Если бы вдруг та штучка, ну, о которой ты говорил, оказалась под моей бдительной опекой, где бы я мог ее взять?

— Пару недель назад в городе случился весьма трагический инцидент. Взрыв, — пояснил Уэйн. — Погибли люди. Я слыхал, части тел принесли сюда.

— Дневную смену отрабатывает Билми. Он их и притащил. Тех, кого не забрали, город поместил в миленькую могилку. Там в основном нищие и шлюхи.

— Они не заслужили такой смерти. — Уэйн снял шляпу и прижал ее к груди. — Идем посмотрим на них.

— Прямо сейчас?!

— Если не затруднит.

— Не затруднит, мистер Монета. Но лучше бы ваше имя соответствовало вашим намерениям.

Уэйн немедленно достал несколько банкнот и помахал ими перед сторожем. Дешан схватил деньги, почему-то понюхал и сунул в карман:

— Что ж, это не монеты, но сгодятся. Идемте же.

Он взял масляный фонарь и повел их в туман.

— Ты изменил говор, — прошептала Мараси, когда они с Уэйном немного отстали от Дешана.

— Чуток его состарил. Использовал акцент прошлого поколения.

— А есть какая-то разница?

Судя по выражению лица, Уэйн был потрясен.

— Ну конечно есть, женщина! Благодаря этому я кажусь старше и делаюсь похожим на его отца. Авторитета больше. — Он покачал головой, словно не в силах поверить, что Мараси задала подобный вопрос.

Свет от фонаря Дешана рассеивался в тумане, только ухудшая видимость. Наверно, фонарь нужен был для того, чтобы копать, однако он почти не справлялся с жутью, которой веяло от надгробий и время от времени попадавшихся по дороге искривленных изваяний, изображавших туманных призраков. Умом Мараси понимала, откуда взялась эта традиция. Если и существовало место, от которого хотелось отпугнуть пожирателей падали, так это кладбище. Только вот здесь водились пожиратели падали в человеческом обличье, и на них статуи не действовали.

— Итак, — заговорил Дешан, когда Уэйн догнал его, чтобы выслушать, — должен вам сказать, что я и впрямь честный человек.

— Ну разумеется, — подтвердил Уэйн.

— Но еще я бережливый.

— Да мы все такие, — заверил Уэйн. — Я, к примеру, никогда не покупаю мудреное пиво, даже если бармен уменьшает цену вдвое, чтобы вылить остатки из бочки.

— Выходит, вы в душе такой же, как я. Бережливый. Я всегда говорю: зачем оставлять хорошие вещи гнить и портиться? Сам Выживший никогда не выбрасывал того, что могло принести пользу.

— Кроме аристократов, — уточнил Уэйн. — Он многих кое-куда повыкидывал.

— Туда им и дорога, — с коротким смешком отозвался Дешан. — И вообще, это он оружие испытывал. Проверял, остры ли ножи.

— Что верно, то верно. Я и сам иной раз проверяю свои ножички, ох проверяю! Чтобы убедиться, что они не сломаются в самый важный момент убийства.

Они рассмеялись, и Мараси покачала головой. Уэйн сел на любимого конька: он мог целый день говорить о том, как насаживать богатеев на нож, забывая, что сам теперь куда богаче большинства жителей Эленделя.

Не очень-то хотелось слушать, как они продолжают смеяться и шутить, но, к несчастью, было страшно далеко отойти в такой тьме. Да, предполагалось, что над туманом властвует Выживший, но — ржавь! — каждое второе надгробие выглядело так, словно собиралось заковылять навстречу.

В конце концов кладбищенский сторож подвел их с Уэйном к свежей могиле, спрятавшейся за несколькими большими мавзолеями. Она была отмечена лишь воткнутым в землю простым камнем с вырезанным на нем знаком копья. Неподалеку темнело несколько свежевырытых ям для новых могил.

— Вы бы присели, — перехватывая лопату поудобнее, посоветовал Дешан. — Это будет быстро, поскольку могила свежая, но не так чтоб прям очень быстро. И скажите леди, чтоб глядела в другую сторону. Кто знает, что я могу случайно откопать.

— Присесть… — повторил Уэйн, окидывая взглядом поле надгробий. — Куда, дружище?

— Куда угодно, — откликнулся Дешан. — Им же наплевать. Это девиз кладбищенских сторожей, знаете ли. Надо просто помнить, что им наплевать…

И принялся за работу.

«Я должен принять их правила, — думал Вакс, направляясь через комнату к осведомителю. — Они другие, что бы там ни говорила Стерис. Но на самом деле я же их знаю».

Он решил остаться в Бассейне и делать все, что в его силах. Видел опасности на улицах Эленделя и пытался их устранить. Но то были малозначимые раны — и какой смысл их обрабатывать, если гниет уже вся рука?

Что же касается погони за приспешниками Круга — из тех, что ниже рангом… Наверное, кто-то хотел, чтобы он занимался именно этим. Но если он и впрямь хочет защитить людей, надо стрелять по более важным мишеням. А значит, обуздать свой нрав, танцевать и вести себя прилично. Делать то, чему его пытались обучить родители и даже дядя.

Вакс остановился возле ниши, в которой обосновался осведомитель — Девлин. Тот разглядывал ближайший аквариум, располагавшийся под изображением Тиндвил — Матери Терриса. Ее запечатлели стоящей на стене во время последней схватки с тьмой. В аквариуме ползали по стеклу миниатюрные осьминоги.

Выдержав короткую паузу, осведомитель кивнул. Вакс подошел и положил руку на стекло аквариума.

— Я думал, вы надменный, — заметил Девлин, невысокий красивый мужчина с легкой щетиной на верхней губе и подбородке.

— Почему вы решили, что это не так?

— Вы ждали.

— Надменный человек может одновременно быть вежливым.

Девлин улыбнулся:

— Полагаю, так и есть, лорд Ваксиллиум.

Один из маленьких осьминогов схватил проплывавшую мимо рыбку и оторвался от стенки аквариума, сжимая извивающуюся добычу и подтягивая ее к клюву.

— Их не кормят, — сообщил Девлин, — на протяжении недели или около того перед вечеринкой. Им нравится, какое представление устраивают эти существа.

— Жестоко.

— Леди Келесина считает себя хищницей, а всех нас — своими рыбами, которых сюда пригласили поплавать и, возможно, чтобы сожрать. — Девлин улыбнулся. — Конечно, она не осознает, что и сама находится в клетке.

— Вы что-то знаете об этой клетке? — спросил Вакс.

— Мы все в ней сидим, лорд Ваксиллиум! Этот Бассейн, который Гармония создал для нас. Он такой совершенный, такой роскошный. Никто отсюда не уходит.

— Я ушел.

— В Дикоземье, — пренебрежительно парировал Девлин. — А что дальше, Ваксиллиум? Что там, за пустынями? За морями? Всем наплевать.

— Я уже слышал подобные вопросы.

— А кто-нибудь вложил деньги в поиски ответов?

Вакс покачал головой.

— Люди могут задаваться вопросами, — сказал Девлин, — но если нет денег, не будет и ответов.