Джозеф Дилейни - Ученица Ведьмака

Последние две строки меня особенно смутили. Не было никакой победы – все это ужасная ошибка, и теперь ложь навсегда останется на его надгробии. Том был молодым Ведьмаком, который сражался с Тьмой… вот что следовало написать.

Я услышала раскаты грома и посмотрела на небо. Над нами сгустились темные тучи – сейчас разразится буря. Спустя несколько секунд пошел сильный дождь и прямо над нашими головами вспыхнула молния и грянул гром, сотрясая землю под ногами.

Магуви продолжал песнопение, но его голос заглушали раскаты грома и вой ветра. Дождь намочил мои волосы и одежду. Маг продолжал возносить к небу молитвы и прекратил, лишь когда принц ему кивнул.

Я мельком глянула на него, в сумерках его лицо было бесстрастным. Он тоже промок до нитки. Темнота сгущалась – скоро нам понадобятся фонари.

Наконец принц поднял руку и жестом указал на могилу: магуви отошел от надгробия, и четыре воина, которые несли сюда Тома, выступили вперед, встав по обеим сторонам гроба. С помощью двух веревок они начали медленно опускать его в могилу. Мужчины с трудом удерживали мокрые веревки, которые выскальзывали из рук.

Гроб опускался в могилу рывками. В один момент он чуть не полетел вниз, но воины напряглись и успели его удержать. В конце концов он со всплеском опустился на дно могилы, залитое дождевой водой. Я сильно удивилась, когда четверо мужчин вдруг взяли лопаты и начали засыпать могилу. Согласно обычаям Графства каждый, кто провожал человека в последний путь, бросал горсть земли на его гроб и уходил, и только после этого могильщики начинали закапывать.

Сверкала молния, гремел гром, но мы стояли и смотрели, как мужчины работают, по их лицам стекала вода, но они упорно продолжали бросать размокшую землю на деревянную крышку.

Внезапно я услышала жуткий крик откуда-то сверху. Я подняла голову, и на секунду меня ослепила вспышка молнии. Когда я снова смогла видеть, то заметила, что все люди задрали головы, прикрываясь руками от дождя, даже могильщики прекратили работу.

Над нами зависла фигура, я смогла различить только крылья, они были больше, чем тело. Мы видели этого ангела, когда магуви предсказали, что среди нас уже есть воин, который победит шайкса и поведет людей через реку на кобалов.

Ангел парил в воздухе, а затем сложил крылья и стал падать вниз. Он остановился менее чем в тридцати футах над нашими головами, а этого оказалось достаточно, чтобы рассмотреть его прекрасное лицо, залитое серебристым светом.

Меня отвлек другой шум, и я опустила глаза.

Возможно, воображение сыграло со мной злую шутку, но я была не единственным человеком, который смотрел вниз. Крышка гроба немного наклонилась, и покрывавшая его размокшая земля сползла в сторону, обнажив деревянную поверхность.

Грималкин гневно зашипела и с яростью посмотрела на существо… В сердце вновь затеплилась робкая надежда.

Гроб двигался. Может быть, Том жив?..

Все найденные образцы – биологические виды, которые в основном хранятся в защитном материале, обычно в геле. Некоторые в виде семян, другие в виде образцов животных (млекопитающих, рептилий или гибридов).

Многие из них все еще живы и находятся в состоянии анабиоза. Я думаю, если семена посадить, они прорастут. Возможно, это сработает и с образцами животных. (Я проверила только 3 вида, и опыты подтвердили мои догадки.) Возможно, все они способны расти и развиваться, но во что они могут превратиться, я сказать не могу, пока не продолжу опасные эксперименты. Однако нам известно, что кобалы используют черную магию для создания множества особых существ, таких как строители (воскоры, которые строят стены Валькарки), а также боевых сущностей (таких как Хаггенбруд). Они могут использовать подобных существ для ведения войны. Возможно, убитый маг хайзды пытался создать и спрятать эти сущности внутри Графства, чтобы однажды они нанесли внезапный удар.

Я изъяла этот образец из склянки с надписью «Занти», вытащила его из защитного геля и поместила в отвар для роста (две части человеческой крови, три копыта козла, две части сахара и три части человеческой слюны).

Я поместила образец под самую сильную защиту, которую только могла создать, – большую пентаграмму диаметром пятьдесят футов, на поляне, в двухста ярдах от ближайшего дерева. Я скрыла пентаграмму от посторонних глаз, используя заклятия невидимости и запугивания.

Как я и предполагала, образец начал расти в полнолуние. Сначала существа напоминали маленьких насекомых: они разбежались по траве, однако на рассвете зарылись в землю – возможно, они не переносят солнечного света.

На следующий день с наступлением сумерек они снова вылезли на поверхность. Через некоторое время я заметила две вещи: их количество уменьшилось, а оставшиеся существа увеличились в размере – стали длиннее и толщиной с мой указательный палец. Похоже, они пожирают друг друга и выживают сильнейшие.

Этот процесс длился семь ночей, а потом я решила вмешаться. К тому времени в живых осталось только два существа. Они походили на человека, но имели тонкие длинные конечности, покрытые чешуей. На голове не было волос – только черная чешуя, а маленькие глаза были широко расставлены, как у птиц, что позволяло им вести обзор на 360 градусов. Ростом твари доходили мне до плеча, но взрослая особь может вырасти и до восьми футов.

Я зашла в пентаграмму и зарезала их ножами. В отличие от Хаггенбруда, с которым я сражалась в Валькарке, занти не обладали коллективным умом и были неспособны сражаться как единое целое. Кроме того, несмотря на то что у них на руках и ногах имелись когти, оружием эти существа не обладали. Уж конечно их хозяева выкуют для них специальное оружие.

Полагаю, одна вооруженная взрослая особь занти более чем опасный противник.

Я поместила второй образец (с надписью «Занти» на склянке) в особую среду для роста, идентичную первой, и снова положила образец в пентаграмму, защитив заклятиями невидимости и запугивания.

Образец мгновенно начал расти, хотя солнце еще не зашло. Значит, эти существа способны функционировать при дневном свете, что делает их опаснее собратьев из первого образца. Мое предположение подтвердилось, они были активны все двадцать четыре часа в сутки и никогда не спали.