Мария Британ - Бояться нужно молча

– Что здесь происходит? – бледнеет Альба. Еще немного – и она начнет светиться.

Женщина лежит на полу. На ее губах тлеет улыбка. Она рада, что на блузке распустились цветы в тон берету.

Старушка прижимается виском к окну. Если бы не было крови, я бы подумала, что она спит. Парень в костюме уткнулся лицом в спинку переднего сиденья. Рядом с левой лопаткой торчит нож.

– Они были живы, когда мы ехали к озеру. – Ник стискивает зубы. Он вот-вот потеряет контроль.

– Нет, это безумие, – говорит Ольви. – Их убили, пока мы купались, да? Просто взяли и убили?

– Тихо, – шикает Ник.

– Давайте выпрыгнем, а? Вдруг этот маньяк до сих пор здесь? – Ольви тянется к висящему на двери молотку аварийной эвакуации.

– Стой! – Ник хватает его за плечо. – Ты прикончишь себя!

– Стоп-кран, – бормочу я. – В вагоне должен быть стоп-кран.

– Я хочу домой, – плачет Альба, медленно сползая на пол. – Отвезите меня домой. Пожалуйста.

Мы не успеваем ничего сделать: электричка сбавляет ход. Я считаю секунды, решающие секунды. Скоро все прояснится. Скоро мы поймем, правила чьей игры приняли. Мне не нравится этот квест. Он слишком реален.

– И что дальше? – истерически пищит Ольви.

Сквозь постукивание колес до меня доносится стон Альбы. Неужели ты сломалась? Еще не время, потерпи. Еще не время.

Я проглатываю колючий ком. Мне нужна эта жизнь. Не для того, чтобы по утрам радоваться новому дню. Не для того, чтобы завести мужа и детей. Всего на пару дней, чтобы спасти Эллу. А потом – забирайте. Мне не жалко.

– Твою налево, здесь нет никакой остановки! – В панике вопит Ольви, и в такт ему всхлипывает Альба.

– Отвезите меня…

– Я могу выпрыгнуть и на ходу! По-моему, это лучше!

– Отвезите…

Из динамиков просачивается что-то, отдаленно похожее на прежний голос.

– Ста-а-а-нция… – Слова тонут в помехах. – Конечна-а-а-я…

Электричка в последний раз ухает и тормозит.

– Теперь можно разбивать? – вкрадчиво интересуется Ольви, косясь на молоток.

– Да, – разрешает Ник.

Но нам не приходится ничего крушить: двери открываются сами. Будто кто-то услышал нас и сжалился. Надолго ли хватит этого благородства? Я кошусь на трупы и понимаю: если не хватило на них, то не хватит и на нас.

Я думала, что видела все. Думала, город номер триста двадцать утопает в жестокости и даже карма его не спасет. Что мы обречены гнить в собственных страхах, пока Семерка выпускает законы, и что контролировать нас, мирных жителей, это уж слишком. Но я ошибалась. Если дать нам волю, от города не останется и следа. Он оглохнет от взрывов и ослепнет от вспышек огня. Он умрет.

В каждом из нас живет демон, жаждущий уничтожить все до последней травинки. Его душит карма. И здесь, где сущностей (а я уверена, что убийца – сущность) не пугают ни роботы в белых костюмах, ни осколки разума, простирается ад. Не скованный небоскребами. Не стесненный чипами в запястьях.

Я иду медленно. Два шага в секунду – удел города. Я мечтаю двигаться со скоростью шаг в миллион лет. Чтобы отсрочить встречу с монстром.

Альба продолжает всхлипывать, и это действует мне на нервы. Она оплакивает нас, словно смирилась с крушением нашей лодки.

В лицо бьет свежий ночной воздух. Недавно я была ему рада – сейчас хочу обратно, в душный вагон. Лечь на пол, спрятаться под сиденьем и притвориться, что меня не существует.

Мы напряженно всматриваемся во тьму.

Где ты? Открой лицо, человек, выпустивший своего демона.

– Да никого здесь нет! Наверное, он сбежал, пока мы купались! Давайте уйдем отсюда, а? – Ольви без устали ерошит волосы.

Снова всхлип Альбы.

– Вот он, – шипит Ник. – И… это за мной.

Я оборачиваюсь. Сердце стучит так громко, что, наверное, я скоро оглохну. Купаясь в скудных лучах вагона, невдалеке топчется парень. Белый костюм, галстук-бабочка, начищенные туфли. Да он джентльмен! Надеюсь, убивает он тоже по-джентльменски. Нежно и быстро.

Шаря в карманах, он щурится и презрительно наблюдает за Ником.

– Кто это? Ты его знаешь? – шепчу я.

– А как же! Еще бы он не знал! Да? Как там тебя сейчас зовут? Матвей? – хохочет парень.

– Домой, домой, пожалуйста, отвезите меня домой… – Альба прислоняется виском к электрическому столбу и начинает петь: – Динь-дили, дили-дон…

– Стойте здесь, – рычит Ник, подаваясь вперед. Я догоняю его и хватаю за запястье.

– Ты с ума сошел?

– Этот мир сошел с ума, а я ему лишь подыгрываю, – вяло отшучивается он. – Шейра… – Ник на миг замолкает, а затем, кинув быстрый взгляд на незнакомца, прокашливается. – Это Марк.

Я разжимаю пальцы.

– Ты же говорил, вы друзья.

– О, мы друзья! – соглашается тот, кто освободил своего демона. – Настоящие.

Настоящие. Каждый звук отгрызает от меня по кусочку надежды. Я далека от Эллы как никогда. Где автосохранение? Как начать квест заново?

– Откуда ты взялся? – чеканит Ник.

Таким напряженно-сильным я его раньше не видела.

– Из деревни. Жил себе спокойно, жил, – фыркает Марк. – А потом к нам на огонек заглянули путники. Уставшие. С трупом. Сечешь? – Маска вежливости разбивается о презрение.

– Почему ты не подошел ко мне?

– Не узнал сразу. Друзья меняются. Не так ли, Н…

– Замолчи! – рявкает Ник. – Замолчи.

– О-о-о, они не в курсе, кто ты? – потирает ладони Марк. – Это может быть интересно. В любом случае я прокатился с вами.

– Шейра. – Ник поворачивается ко мне, и по его жесткому, чужому взгляду я понимаю: он умоляет меня отойти к Альбе и Ольви.

– Нет, я не брошу тебя…

– Все будет в порядке.

Я делаю маленький шаг назад. Не надейся, Ник Рейман. Во мне умерло чувство самосохранения.

– Что тебе нужно? – спрашивает он Марка.

– Да вот, решил поиграть со старым приятелем. Нельзя? Только скажи, если нельзя. Ты же у нас авторитетный человек. Напарник Оскара… Какая честь!

– Их, – Ник кивает в сторону вагона, – ты тоже убил ради игры?

– Ага. Интересно было, как поведет себя лидер. Спасет ли он своих дружков? Жаль, что электричка на самоуправлении, я потерял сноровку и долго взламывал программу.

– Ты сошел с ума.

– Конечно! А как иначе, если лучший друг бросает тебя на съедение Семерке? – гогочет Марк. – По-твоему, они настолько тупые, что не сообразили, кто помогал тебе с базами?

– Я не знал… – Тон Ника впервые смягчается. – Что они натворили?

– О, наши гуманные друзья были изобретательны! Невероятно изобретательны!

– Прости… – выдыхает Ник, но Марк его не слушает – им завладело прошлое.

– Что там написано в законе? Наивысшее наказание – обнуление? Это не так, друзья! Они родом из того мира и умеют наказывать намного жестче. Они построили новый город, но остались в нем гостями из прошлого.

Марк срывает с себя пиджак и рубашку, а затем поворачивается к нам спиной. Гематомы оплетают сотни мелких черных точек. Это индикаторы. Я вижу. Как жаль, что я вижу. Его тело – улей, свалка программ, но никак не что-то живое.