Виктория Шваб - Тени сгущаются [litres]

– Хватит, – прошипел принц так громко, что соседи обернулись.

Келл охотно увильнул бы от нежданного внимания, но принц распростер руки.

– Отец! – крикнул он через весь зал. – Мое почтение!

Король Максим в ответ приподнял бокал, принц легко вспрыгнул на цветочный вазон, и публика затихла.

– Аван! – воскликнул принц на весь зал. – Глад-ах. Сазорс , – поприветствовал он гостей из Веска и Фаро. – Я принц Рай Мареш, – продолжил он по-арнезийски. – Мои отец и мать, король Максим и королева Эмира, славные правители Арнса, доверили мне право провести этот турнир. И это поистине высокая честь! – Он поднял руку, и вошла вереница королевских слуг с подносами, полными хрустальных бокалов с напитками, засахаренных фруктов, копченого мяса, других деликатесов. – Завтра вас представят публике как участников состязаний. А сегодня вы мои почетные гости и друзья. Наслаждайтесь! Пируйте, празднуйте, славьте свои гербы. А утром начнутся игры!

Рай поклонился и под аплодисменты гостей спрыгнул со своей неожиданной трибуны. Толпа пришла в движение, одни потянулись к банкетным столам, другие – к знаменам.

– Впечатляет, – заметил Келл.

– Пойдем, – сказал Рай, стараясь не встречаться с ним глазами. – Одному из нас надо выпить.

Лайла вступила на дворцовую лестницу, зажав под мышкой маску демона, и вдруг услышала приказ:

– Стойте!

Дорогу преградили двое стражников в блестящих доспехах. Рука сама собой потянулась к ножу, сердце забилось чаще, призывая драться или бежать, но Лайла усилием воли осталась на месте. Стражники не обнажили оружие.

– Я пришел на Ночь знамен, – сказала она, протягивая приглашение Эльсора. – Мне было велено явиться к королевскому двору.

– Вам нужно в Розовый зал, – пояснил стражник. Как будто Лайла знала, где это! Второй указал на другое крыльцо, поменьше. Раньше Лайла не замечала других входов во дворец. Но сейчас, проследив взгляд стражника, увидела две скромные лестницы по бокам от парадного подъезда и заметила, что по ним оживленно снуют люди. Двери Розового зала были широко распахнуты, а главный вход во дворец надежно заперт.

– Соласе , – сказала она. – Я, должно быть, слишком разволновался. – Стражники улыбнулись.

– Я вас провожу, – сказал один, как будто она могла снова ошибиться. Он провел ее по правой лестнице и передал с рук на руки слуге, который ввел ее в Розовый зал.

Зал производил сильное впечатление – не столько бальный, сколько тронный, изысканный, но без лишней пышности. До чего же я изменилась, подумала про себя Лайла, массивные вазы со свежими цветами и красно-золотые гобелены уже кажутся скромными.

Недалеко от дверей стоял знакомый капитан в сине-серебряном костюме. Он увидел Лайлу, и его лицо несколько раз сменило выражение, пока не остановилось на холодно-одобрительном.

– Мастер Эльсор.

– Мастер Эмери. – Лайла неуклюже поклонилась.

Алукард покачал головой:

– Даже не знаю, восхищаться тобой или злиться.

– Одно другому не мешает.

Он кивком указал на маску Саруса:

– Ты что, хочешь, чтобы тебя раскусили?

Лайла пожала плечами:

– В ночи скрывается много теней. – Она заметила маску, которую держал он. Она была из темно-синей чешуи с серебряной каймой и закрывала лицо от волос до скул. Когда он ее наденет, знаменитая улыбка змея-искусителя останется на виду, как и копна буйных кудрей. Маска Алукарда была декоративной, не давала ни анонимности, ни защиты.

– Кем ты будешь? – спросила она по-арнезийски. – Рыбой?

– Еще чего! – притворно обиделся Алукард. – Неужели не ясно? Драконом!

– Может, разумнее все же стать рыбой? – поддразнила Лайла. – Ты живешь в море, ты очень скользкий тип, и…

– Я дракон, – перебил он. – Тебе просто не хватает воображения.

Лайла улыбнулась – ее радовало, что разговор становится похож на привычную болтовню.

– Мне казалось, герб дома Эмери – перо. Разве ты не хочешь стать птицей?

Алукард провел пальцами по маске.

– В моей семье и так достаточно птиц, – ответил он с плохо скрываемой злостью. – Отец – гриф, мать – сорока, старший брат – ворона. Сестренка – воробей. А я птицей никогда не был.

Лайла прикусила язык, чтобы не обозвать его павлином. Время неподходящее.

– Символ нашего дома означает полет, – продолжал он, – а летать умеют не только птицы. – Он приподнял маску дракона. – Кроме того, я выступаю не за дом Эмери, а за самого себя. И если бы ты увидела мой костюм целиком, то не…

– У тебя будут крылья? Или хвост?

– Нет, они будут путаться под ногами. Но чешуи будет больше.

– Значит, все-таки рыба.

– Поди прочь! – рявкнул он, но в его голосе звенел смех, и оба, не выдержав, расхохотались, но потом вспомнили, где находятся. И кто они такие.

Рядом с капитаном вынырнул Джиннар.

– Эмери! – воскликнул он.

На кончиках пальцев у него висела маска – серебряная корона, похожая на сахарную вату или на воздушный вихрь. Сегодня его ноги твердо стояли на полу, но Лайла чувствовала, как от него исходит энергия, и от этого очертания его фигуры выглядят размытыми, как у колибри. Ну как сражаться с колибри? Как вообще с ними со всеми сражаться?

– А это кто? – спросил Джиннар, глядя на Лайлу.

– Ты что, не узнаешь мастера Эльсора? – усмехнулся Алукард.

Серебристые глаза прищурились. Лайла с вызовом приподняла бровь. На плечо ей легла рука Алукарда – то ли в знак солидарности, то ли чтобы помешать достать оружие.

– Мастер Эльсор, – медленно проговорил Джиннар. – Сегодня вы не похожи на себя, – он стрельнул глазами в Алукарда. – Видимо, в таверне было мало света, а раньше я вас не видел.

– Ошибка простительна, – проговорила Лайла. – Я не люблю быть на виду.

– Надеюсь, – бодро заявил Алукард, – на арене вы сумеете преодолеть эту слабость.

– Я сумею твердо стоять на ногах, – парировала Лайла.

– Не сомневаюсь.

Наступила короткая пауза, заметная даже сквозь гул толпы.

– Прошу прощения, – нарушил молчание Алукард. – Я собирался помучить Броста и еще встретиться с этим новичком Камероу…

– Рад был видеть вас… снова, – сказал Джиннар и удалился вслед за Алукардом.

Лайла посмотрела им вслед и стала пробираться сквозь толпу, старательно сохраняя отрешенный вид, как будто вращаться среди лучших магов трех империй было для нее самым обычным делом.

Она взяла с одного из подносов хрустальный бокал, прикинула его вес в руке и только потом вспомнила, что пришла сюда не воровать. Поймала взгляд Алукарда и, подмигнув, отсалютовала.

Она бродила по залу, пила сладкое вино, и, чтобы чем-то занять голову и сохранить спокойствие, стала считать гостей.

Тридцать шесть магов, включая ее саму. По двенадцать из каждой империи. И у всех на голове, под мышкой или через плечо – маски.