Карен Монинг - Рожденная огнем

— Зачем? Мак, ты что-то выяснила? Что, по-твоему, происходит? Господи, ты наконец начинаешь мне верить? Младшая, мне страшно! Я не понимаю, что творится вокруг. Как я могла потерять целый год? Как я оказалась в том дурацком платье?

Я закрыла глаза и не сказала следующее: «Ну, видишь ли, сестричка, в чем дело: в твоей младшей живет большая страшная Книга черной магии, и она так сильно хотела вернуть тебя, что вытащила с того света. В платье, в котором тебя хоронила, потому что считала, что оно тебе идет, — к тому же, эй, никто не смотрит на твою задницу, когда ты лежишь в гробу, — с жемчужным ожерельем, которое мама и папа подарили тебе на шестнадцатилетие, потому что ты говорила, что чувствуешь себя в нем принцессой. И, к слову, ты не права — те туфли отлично подходили к твоему наряду. Я купила их у Блумингдейла, уже после того, как ты умерла».

Бо-же.

Я чуть не свалилась со стула, когда она упомянула платье. Ну конечно же, если я вернула ее с того света, на ней должно быть то, в чем я ее похоронила. Отсюда и отсутствие тела в гробу.

И моя внутренняя Книга наверняка знала об этом. Если мы, как полагал Бэрронс, накрепко сплетены. Полная задница.

— Я не уверена, — выдавила я наконец. — Но можем мы где-то встретиться и поговорить?

Она засмеялась и быстро выдохнула:

— Да, Мак. Пожалуйста. Когда? Где?

Сегодня меня ждала встреча, которую я не могла пропустить и не знала, насколько она затянется.

Поэтому мы договорились повидаться у нее дома завтра рано утром. Она пообещала приготовить кофе и завтрак.

Сказала, что все будет, как в старые добрые времена.

[52] Песня «Rise» группы Skillet .

— Ты разместил ледяной огонь? — спросил Круус, нетерпеливо меряя шагами пещеру, пока он протискивал свой гибкий панцирь сквозь щель и выбирался из-под двери.

Прошла не одна минута, прежде чем тараканий бог принял наконец форму. Это всегда было нелегко, но таракану, живущему в отбросах и на остатках иных жизней, вообще приходилось непросто. Он был гоним, уничтожаем и презираем. Все вокруг считали его врагом. За всю историю человечества он никогда не встречал человека, который пригласил бы таракана в свой дом или еще куда-либо. Для окружающих он просто паразит и зараза, не более. Пока что.

— Да, — проскрипел он наконец. Потребовалось немало времени, чтобы разнести крошечные сосуды с синим пламенем, которые дал ему Круус, но он проследил, чтобы они были расположены в правильных местах и надежно припрятаны. А в нужный момент множество тараканов займут свои позиции, каждый с крошечным пластиковым сосудом, которые предоставил Ток, и им нужно будет их раскусить склеротизированными мандибулами [53] Мандибулы — верхние челюсти ротового аппарата членистоногих. ( Примеч. ред .) , чтобы смешать кровь Невидимого с пламенем.

— Где? — осведомился Круус, и тараканий бог на миг задумался, не сменил ли он одного высокомерного надменного ублюдка на другого такого же. Принц сегодня явно обеспокоен, излучает темную энергию, его глаза ярко сияют. Тараканий бог предпочитал спокойных союзников, не распаленных.

Он назвал три выбранных союзником локации: старая библиотека, в которой хранилось наибольшее количество древних свитков, покои, когда-то принадлежавшие первой Грандмистрисс, и апартаменты нынешней.

— Хорошо, — сказал Круус. — И ты раздобыл кровь Тока?

Тараканий бог кивнул, удерживая свою форму благодаря дисциплине, оттачиваемой тысячелетиями, и неугасимому стремлению к лучшей жизни.

— Ток распечатал и распространил листовки, как я инструктировал?

— Да.

— Отлично. Когда они придут…

— А они придут? — осведомился тараканий бог.

Круус улыбнулся.

— О да, они придут. Мое имя стало синонимом восстания, а у Невидимых долгая память. Мы однажды уже сражались за свободу и почти обрели ее. Теперь я не проиграю. Я буду править реальностями Фей и людей. Они уже мои. Я лишь ненадолго застрял в паутине, но вскоре все изменится.

— Этот мир умирает. Если он погибнет, я хочу отправиться с тобой туда, куда пойдешь ты.

Взгляд Крууса застыл на нем, и тараканий бог слегка содрогнулся. О да, у этого Фейри имеется сила. Он хорошо ее прячет.

— Этот мир не погибнет. К нему привязаны мои реальности. Когда они придут и начнется битва, наблюдай и жди. Если наша сторона начнет нести большие потери, зажигай огни.

— Ты сказал, что огонь горит сильнее человеческого. Насколько сильнее?

— Для тебя не слишком, — успокоил Круус. — Зажги все три одновременно. Я хочу, чтобы огни разделили людей и заставили рассредоточиться по аббатству. Эти глупцы предпочтут тушить его, а не сражаться.

— А если нет?

— Ими управляют эмоциональные привязанности. Даже самые разумные из них подвержены слабости. Иди. Сейчас. Следи и выжидай. Когда наступит время, сожги это гребаное место в пепел.

Тараканий бог кивнул и позволил своей форме резко осыпаться на пол, мгновенно развалиться на части — трюк, который он довел до совершенства в домах людей. Он пробирался туда, когда хозяев поблизости не было, и притворялся одним из них, сидя на постели, забавляясь расческой или зубной щеткой, даже присаживаясь на унитаз, гадая, каково это — чувствовать себя цельным, большим, не букашкой.

Тысячи блестящих насекомых хлынули прочь из каменной камеры, исчезая в трещинах и щелях.

[54] Песня «Fire and Fury» группы Skillet .

Охотник закружил над «Честерсом», готовясь приземлиться, и я с изумлением обнаружила отсутствие обычной шумной толпы, собиравшейся у клуба потолкаться, поспорить и поторговаться о том, кто первым попадет внутрь.

У обломков прежнего клуба, на безопасном расстоянии от огражденной черной дыры, бродило меньше пяти десятков человек.

И ни единой Феи в поле зрения. Обычно тут бывало больше Фей, чем людей. Низшие касты Риодан в клуб не пускал, и все они пытались соблазнить скучающих голодных клиентов, которым отказали во входе, мгновенным, хотя и куда менее привлекательным, кайфом.

Соскальзывая со спины Охотника, я оказалась мишенью для десятков пронзительных ревнивых глаз. Они завидовали моему «транспортному средству», тому, что мне, похоже, подчинялось настолько мощное чудовище, прикидывали, какими магическими дарами оно наделено — и можно ли откусить от него кусочек для кайфа.

Я не боялась группки из пятидесяти человек. Не в такой близости к «Честерсу».

У меня имелось оружие, Глас, Охотник и Бэрронс на расстоянии СМС. И все же я не отходила от Охотника, прижав одну перчатку с толстой подкладкой к его ледяному боку. Я дрожала от холода. Без Невидимой плоти тесный контакт с ледяным созданием оказался отчаянно неуютным. Бедра онемели, а задницу я практически отморозила. Я быстро потерла ее ладонью, пытаясь согреть и вернуть чувствительность.