Карен Монинг - Рожденная огнем

— Эй! — завопила я. — Прочь от моей добычи!

— Прости! — прокричала в ответ одна из новых ши -видящих, тренированных Джейдой, и промчалась мимо меня, сбивая Носорога с ног. Я видела, как она выхватывает мачете из ножен и начинает рубить Невидимого на кусочки. Проклятье. У ши- видящих нет оружия, убивающего бессмертных, но они чертовски хороши в разделке означенных бессмертных, делая их неэффективными.

Я ощутила Невидимого за спиной, развернулась, выставила руку, обнулила, заколола, двинулась дальше. Обнулила. Заколола. Двинулась. Мне начало казаться, что убивать Фей до смешного легко. Я сражалась лучше, чем когда-либо раньше. Ни один из них не сумел даже дотянуться до меня, все удары отражались словно невидимым щитом. Я сама поражалась собственному мастерству, тому, насколько улучшила свои навыки даже без тренировок.

Я яростно нырнула в битву, периодически отслеживая эбонитово-черное чудовище с бугрящимися мощными мышцами и широко распахнутыми челюстями, которым стал Бэрронс — он атаковал, вспарывал когтями, разрывал клыками. Я пробивала себе дорогу к Джейде, а Бэрронс двигался в самую гущу боя, и я поняла, что он пытается оградить ши -видящих от опасности, показывает, что он на их стороне, убивая Фей так, чтобы они видели.

Я начала кричать ши -видящим, мимо которых проходила, зная, что остаток Девятки скоро присоединится к нам:

— Черные звери с алыми глазами на нашей стороне! Не атакуйте их! Не убивайте черных зверей. Они сражаются за нас !

Черт. Даже Джейда не знала их истинной формы. Это было нашим слабым местом. Они, конечно, обязательно вернутся, но ждать некогда — они нужны нам здесь, в бою.

Приближаясь к Джейде, я пыталась не терять Бэрронса из вида. Мне ненавистна сама мысль о том, что сегодня он может умереть. И я внезапно осознала, насколько ему ненавистна такая же мысль по отношению ко мне. Я хотя бы знала, что он вернется. Для него все выглядело не так: у меня нет мультипропуска с того света.

Я вытряхнула эту мысль из головы, вгоняя копье в особо мерзкого Невидимого с мокрыми извивающимися щупальцами, и продолжила пробиваться сквозь сутолоку по направлению к Джейде.

Внезапно я обратила внимание на мерцающий серебром браслет у меня на запястье. Следующего Невидимого я не стала обнулять и колоть. Я просто осталась на месте, предоставив ему широту возможностей в нападении на меня. Его кулак отскочил, словно ударившись о невидимый щит.

Я нахмурилась. Значит, дело вовсе не в моем мастерстве.

Браслет Крууса оказался хорош ровно настолько, насколько говорил о нем В’лейн. Невидимые не могли ко мне прикоснуться. Проклятье.

И все же это приятно.

— Осторожнее с мечом, — рявкнула я Джейде, оказываясь в пределах его досягаемости. Меч, как и мое копье, мог сотворить со мной жуткие вещи. Я хотела, чтобы она постоянно учитывала, где я нахожусь.

Ее голова вскинулась, она посмотрела на меня, и я со свистом втянула воздух. О да. Она убивала. Это ее призвание. В ее изумрудных глазах совершенно отсутствовали эмоции. Она была вся увешана кишками и залита кровью, так что лица не различить, не считая белков глаз, которые на контрасте казались ослепительно белыми.

Мы встали спиной к спине и вошли в идеальную синхронизацию, вертясь, полосуя, закалывая, уничтожая.

— Какой мудак распечатал эти «Дэйли»? — по ходу поинтересовалась Джейда.

— Понятия не имею, — мрачно ответила я.

— Я обнаружила их, возвращаясь из Дублина. Мои женщины уже сдерживали их. Они гибнут, — прорычала она.

— Я привела с собой… зверей, — сказала я ей через плечо. — У меня есть союзники, о которых ты не знаешь. Они сражаются за нас. Дай своим ши -видящим знать. — Я описала ей зверей.

— Где ты их нашла?

— В одном из Зеркал, когда ходила туда, — солгала я. Мне было приятно находиться здесь, делать то, что мы делаем, вместе с Джейдой. Мы уже бились так раньше, и мне этого не хватало. Сражаясь с ней спиной к спине, я чувствовала себя чертовски живой, словно именно здесь должна находиться, словно вместе мы можем победить кого угодно.

— Ты доверяешь этим своим союзникам?

— Безоговорочно. Они могут убивать Фей.

— Окончательно убивать? — изумленно спросила она.

— Да.

— А Ри… а Бэрронс и другие придут?

Я не знала, что на это ответить, и внезапно поняла, что у нас возникла проблема. Если звери покажутся, а Девятка не придет, она начнет гадать, почему они не явились на помощь.

— Не уверена, сколько из них, — сказала я наконец. — Я знаю, что некоторые отправились вроде на какую-то миссию для Риодана.

Ну вот. Жалкий лепет. «Вроде на какую-то миссию».

Но Джейда ничего не сказала и на время исчезла, нырнула в битву, чтобы передать новость своим женщинам и, без сомнения, лично убедиться, что приведенные мною чудовища действительно являются союзниками и действительно способны делать невозможное.

Я же превратилась в машину для убийства, поняв, почему Джейда и Бэрронс находили это действо очищающим.

Здесь, на войне, жизнь проста. Есть хорошие парни и плохие парни. И миссия тоже проста: убить плохих. Никакого фасада цивилизованности не требуется. Как и сложных социальных правил. Моментов, когда жизнь становится столь проста и прямолинейна, не так уже много. И эта однозначность притягивает.

Со временем я обнаружила себя у главного входа, и Джейда была там же, рядом с несколькими из Девятки в их звериной форме, с диким рычанием помогающими блокировать двери в аббатство.

Риодан и Лор тоже были там, в человеческой форме — то исчезая, то возникая снова, они держались поблизости.

Я фыркнула. Риодан позаботился обо всем. Некоторые из Девятки покажут свои лица, другие будут «вроде на какой-то миссии». У великих мысли сходятся. Феи вокруг нас начали отступать. Одно дело — маршировать ради освобождения Принца и совсем другое — пожертвовать ради этого своим бессмертием. Людей можно мотивировать сражаться до смерти ради защиты будущего детей, ради защиты старых и слабых. Мы способны на патриотизм, на жертвенность ради долгосрочного выживания потомства и благосостояния нашего мира.

Но не Феи. У них нет будущих поколений, их мало заботят другие представители их вида, и они очень не любят расставаться со своими надменными самовлюбленными жизнями.

Я осторожно применила свои ши -видящие чувства на далекой приглушенной станции, потому что была не в настроении воспринимать какофонию из множества разномастных мелодий.

Как я и подозревала, во вражеских рядах начался сильный диссонанс. Кто-то из внешней цепочки уже мчался прочь, те, что находились ближе к центру, пробивались наружу, чтобы последовать примеру первых.