Брендон Сандерсон - Слова сияния

Сигзил встрепенулся:

– Белые волосы?

– Да, не седые, как у старика, но белые, хотя он молодой. Болтать со мной на берегу. Ха! Насмехаться над моей бородой. Спросить, какой сейчас год по календарю рогоедов. Счел мое имя смешным. Очень могущественный бог.

– Ты испугался? – поинтересовался Лопен.

– Нет, конечно. Луну’анаки не может причинить вред людям. Запрещено другими богами быть. Все это знают. – Камень прикончил вторую кружку одним глотком и с широкой улыбкой помахал ею в воздухе, снова обращаясь к проходившей мимо Ка.

Лопен поспешно допил первую кружку. Сигзил казался обеспокоенным и выпил едва ли половину своего эля. Он пялился на недопитое, но, когда Моаш спросил, в чем дело, сослался на усталость.

Каладин наконец-то глотнул из своей кружки. Лависовый эль, пенистый и сладковатый. Напоминающий о доме, хотя пить его Кэл начал лишь в армии.

Остальные уже обсуждали вылазки на плато. Садеас, похоже, не подчинился приказу о совместных вылазках. Некоторое время назад он отправился в одну из них сам, добыл светсердце прежде, чем кто-то успел туда добраться, а потом выбросил его, словно какую-нибудь безделицу. Но всего пару дней назад Садеас и Рутар отправились вместе в другую вылазку – ту, в которой не должны были участвовать. Князья заявили, что не сумели добыть светсердце, но ни для кого не было секретом, что они победили и спрятали трофей.

Военные лагеря гудели от таких неприкрытых пощечин Далинару. Садеас подливал масла в огонь, выражая свой гнев по поводу того, что его дознавателей не пускают в военный лагерь Далинара, чтобы поискать там «важные факты», по его словам связанные с безопасностью короля. Для него все это было игрой.

«Кто-то должен покончить с Садеасом, – думал Каладин, потягивая эль, болтая прохладную жидкость во рту. – Он ничем не лучше Амарама – столько раз пытался убить меня и моих людей. Разве у меня нет основания или даже права оказать ему ответную услугу?»

Каладин учился тому, что умел делать убийца. Например, бегать по стенам, достигая окон, которые считались недоступными. Он мог навестить лагерь Садеаса в ночи. Сияющий, яростный…

Каладин принес бы в этот мир справедливость.

Он нутром чуял ошибку в рассуждениях, но логика не помогала ее отыскать. Юноша выпил еще немного и обвел комнату взглядом, опять подметив, какие все расслабленные. Такова их жизнь. Работай, потом развлекайся. Им этого хватало.

Он не такой. Ему нужно что-то еще. Каладин достал светящуюся сферу – обычный бриллиантовый светосколок – и принялся рассеянно катать его по столу.

Примерно через час после начала разговора, в котором капитан принимал участие лишь время от времени, Моаш легонько ткнул его в бок и прошептал:

– Ты готов?

– Готов? – Кэл нахмурился.

– Ага. Встреча в задней комнате. Я видел, как они вошли некоторое время назад. Они уже ждут.

– Кто… – Каладин осекся, сообразив, о чем речь. Он обещал, что встретится с друзьями Моаша – людьми, которые пытались убить короля. Каладин похолодел, и в комнате как будто сделалось прохладно. – Так ты поэтому настаивал, чтобы я пошел с вами сегодня?

– Я думал, ты сам все понял. Идем.

Каладин опустил взгляд на свою кружку с желтовато-коричневой жидкостью. Наконец осушил ее до дна и встал. Надо узнать, кто эти люди. Долг требовал этого.

Моаш извинился за них обоих, сказав, что заметил старого друга, которого хотел познакомить с Каладином. Камень, на вид совершенно трезвый, рассмеялся и помахал – дескать, идите. Он пил уже… шестую кружку? Седьмую? Лопен захмелел после третьей. Сигзил не допил даже вторую и, судя по всему, не желал продолжать.

«Вот и все соревнование», – подумал Каладин, позволяя Моашу увести себя. В таверне все еще толпилось много народа, но она уже не казалась переполненной, как раньше. В дальнем конце зала виднелся ряд дверей, что вели в уединенные обеденные комнаты вроде тех, какими пользовались богатые торговцы, пожелавшие быть подальше от грубых посетителей общего зала. Возле одной из них в ленивой позе стоял смуглый мужчина с весьма длинными ножами на поясе. Наполовину азирец или просто очень загорелый алети. Он не сказал ни слова, когда Моаш открыл дверь.

– Каладин… – Голос Сил. Где же она? Похоже, сделалась невидимой и для него. Неужели она так поступала раньше? – Будь осторожен.

Капитан вошел в комнату следом за Моашем. Внутри за столом сидели трое мужчин и женщина, пили вино. У дальней стены стоял еще один охранник с мечом на поясе – завернулся в плащ и опустил голову, словно ничего вокруг не замечая.

Двое из сидящих, включая женщину, были светлоглазыми. Этого следовало ожидать, принимая во внимание осколочный клинок, но Каладин все равно пришел в замешательство.

Один светлоглазый немедленно встал. Он был, наверное, чуть старше Адолина, с черными как смоль и аккуратно уложенными алетийскими волосами. Мужчина носил открытый сюртук, под которым виднелась богатая на вид черная рубашка с вышитыми белыми лозами, что вились вокруг пуговиц, и широкий длинный шарф.

– Итак, вот он, знаменитый Каладин! – воскликнул незнакомец и, шагнув вперед, вознамерился пожать Каладину руку. – Клянусь бурей, я очень рад встрече с тобой. Спасти самого Далинара, тем самым поставив Садеаса в неудобное положение? Прекрасное представление, друг. Прекрасное представление!

– А вы кто? – спросил Каладин.

– Патриот. Зови меня Грейвс.

– Осколочник?

– Сразу к делу, верно? – проговорил Грейвс и жестом указал новичку его место за столом.

Моаш немедленно сел, кивнув другому человеку за столом – с темными, глубоко посаженными глазами и короткими волосами. «Наемник», – догадался Кэл, подметив тяжелые кожаные доспехи и топор рядом со стулом. Грейвс продолжал указывать, но Каладин не торопился, изучая молодую женщину. Она чинно потягивала вино из чаши, держа ее двумя руками, свободной и спрятанной в рукаве на пуговицах. Миловидная, с поджатыми красными губами и волосами, забранными в высокую прическу, утыканную разнообразными металлическими украшениями.

– Я вас знаю, – сказал Каладин. – Вы из клерков Далинара.

Она с опаской посмотрела на него, стараясь не выдавать напряжения.

– Данлан – член свиты великого князя, – подтвердил Грейвс. – Пожалуйста, Каладин. Сядь. Выпей вина.

Тот сел, но не налил себе выпить.

– Вы пытаетесь убить короля.

– Он и в самом деле прямолинейный, да? – спросил Грейвс Моаша.

– Еще у него слово с делом не расходится, – ответил Моаш. – За это мы его и любим.

Грейвс повернулся к Каладину:

– Мы патриоты, как я уже сказал. Патриоты Алеткара. Алеткара, каким он мог бы быть.

– Патриоты, которые желают убить правителя королевства?