Владимир Корн - Волки с вершин Джамангры [litres]

– Аннета, бал в доме наместника не просто бал, а бал-маскарад, к тому же благотворительный. Каждый гость внесет свою посильную лепту для детей-сирот Клаундстона.

– И что?

– Все они постараются напялить на себя то, что в их представлении те и носят.

– Мало утешает.

Согласен – самый что ни на есть фарс. Для того чтобы почувствовать себя в их шкуре, нужно в ней побывать. И все-таки удачно – нам не придется суматошно разыскивать Аннете подходящее платье и не менее лихорадочно подгонять его по фигуре. К тому же и времени у нас столько нет. Что же до меня лично, обойдусь и без маскарадного костюма. Тем паче самих масок не будет. И потому наряжайся не наряжайся, толку ноль, а значит, чрезмерного внимания к своей персоне не избежать.

Так или иначе, но уговорить Аннету мне удалось, пусть далеко и не сразу. Не знаю уж, что больше сыграло роль – мое ли красноречие, что-то еще, но согласия добился.

Конечно же девушка меньше всего была похожа на сироту. «Но уж точно не будет бросаться в глаза», – подумал я, помогая ей подняться в экипаж.

– Красивые серьги.

– От мамы остались. Это все, что у меня есть. Даниэль, может, ты отправишься один?

– И не подумаю. Боишься?

– Боюсь! Как они ко мне отнесутся, если все узнают?

В самом лучшем случае – снисходительно.

– Даже не думай об этом. Главное, почаще улыбайся: улыбка у тебя замечательная!

– Но не могу же я улыбаться все время! За кого тогда меня примут?

– Можешь. Ты всего лишь меняй их. То вежливая, то восторженная, то скромная, то… Какие они есть еще?

– Соблазнительные, например. Чтобы вскружить голову одному столичному гостю Клаундстона настолько, что он позабыл обо всех приличиях.

– О каких приличиях, Аннета?!

– Обыкновенных. Кто соберется на приеме?

– Люди. У всех них две руки, две ноги, одна голова. Извини, солгал: часть из них абсолютно безголовые, уверяю. Таких сразу и не определишь, но, если кто-нибудь сделает тебе что-то неприятное, будь уверена – это именно он и есть!

– Они правят этим городом, Даниэль! А кто я?

– Забыла уже? Ты моя содержанка.

– Тысячу раз успела пожалеть!

– Когда успела-то за один день? Не волнуйся, все будет хорошо. В конце концов, я же не на панели тебя нашел.

– В таком случае все было бы куда проще.

– Это почему еще?

– Наверняка половину из них я бы уже знала.

Аннета нравилась мне в том числе и острым язычком. И еще не переставала удивлять: молодая, на несколько лет меня младше, девушка, но рассуждает порой так, как будто и старше, и опытней.

– Заодно присмотрись к ним повнимательней. Настанет пора мне уехать, скажешь, кому именно тебя рекомендовать. И потом, когда станешь королевой, так и будешь продолжать всех стесняться? Ее величество обязаны быть полны достоинства!

Каюсь, я и сам был не в своей тарелке. Что о ней знаю? Мне даже толком неизвестно, где она живет. Кто ее родственники, чем занимаются, и все остальное прочее. Мы и целовались-то, между прочим, единственный раз, причем торопливо, потому что нас спугнули.

– Ты же шутил.

– С чего ты взяла?

– Ну а если спросят мое имя, что мне сказать?

– Так и скажи – Аннета сарр Клименсе. Да и не будут они спрашивать: я указал твое имя, когда ответил согласием на приглашение.

– Даниэль, что все это значит?!

– Извини, так получилось: ничего другого в голову не пришло. Написал, что совершенно неожиданно встретил в вашем чудесном городе однофамилицу. Та оказалась настолько прелестной девушкой, что я не смог устоять под ее чарами.

Чепуха, конечно, полная. Я – единственный представитель рода. Да и они не могли бы не знать, будь в Клаундстоне действительно человек с такой фамилией, ибо она, повторюсь, – единственная.

– А если…

– Все, приехали, пора выходить.

Дверцы открылись, лакей услужливо откинул подножку, я спустился сам, помог спуститься Аннете, взял девушку под руку и повел к парадным дверям, из-за которых доносилась музыка, на ходу инструктируя:

– Ничего не бойся, улыбайся почаще, а главное, запомни, ты не обязана отвечать на любой вопрос. Ну а если все-таки придется, есть замечательный способ от него уйти.

– Какой?

– Задать свой вопрос. Можешь даже совсем не в тему. Но обязательно с улыбкой.

Скольким из нас приходилось терять из-за женщин голову? Не сомневаюсь – таких достаточно. Совершаются безумные поступки, рушатся семьи, теряются состояния, а иной раз дело доходит и до суицида.

Сейчас я рисковал единственным, что у меня есть, – репутацией. И дело даже не в том, что выяснится – Аннета из простонародья. Что я о ней знаю? Найдись здесь единственный человек, который заявит: он пользовался ее услугами за деньги, что произойдет дальше – нетрудно представить. Разумеется, заявит не во всеуслышание. Небрежно, со снисходительной улыбкой поделится с кем-то из близких знакомых, но затем новость облетит всех. Нет, далеко не приверженцев высоких моральных устоев, не образцовых супругов, откуда бы они тут взялись?

Но если даже Аннета – и приличная девушка, допусти она промах, указывающий, что она не умеет вести себя в обществе, не знает элементарных правил этикета, напрочь лишена даже базовых знаний и, как следствие – глупа как пробка, ко мне возникнет множество вопросов. «Сарр Клименсе, вы кого с собой привели?! Вы ставите нас и эту деревенскую дурочку на один уровень? Если уж вы так впечатлены ее обликом, не проще ли было воспользоваться услугами этой особы там, где никто вас не сможет увидеть, заплатив определенную сумму? Чтобы не ставить в то положение, в которое вы нас поставили? Либо вы сделали это намеренно?»

Эти же правила позволяют им валить на постель горничных, а затем удалять в одно из своих имений вместе с родившимся бастардом. Но ведь им и в голову не придет, принарядив, ввалиться с ними в приличный дом? И все это при условии, что многие знатные дома королевства желали бы, а кое-кто и мечтает со мной породниться. Ведь тогда их внуки станут продолжателями наидревнейшего рода Ландаргии. Рода, имеющего права на престол даже больше, чем сам король. Конечно, никто себе не позволит высказать претензии мне в лицо из опасения получить пощечину, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Но передо мной закроются двери многих домов. Сначала здесь, в Клаундстоне, затем слухи дойдут до столицы… Справедливости ради, не все двери. Часть господ видеть меня будет рада, но каждый визит к ним станет еще одной ступенью вниз. Останется и достаточное количество приятелей, и кое-кто из друзей, но даже их отношение изменится навсегда.

Мы сидели в кабинете хозяина дома – наместника Клаундстона господина Гусвита сар Энеже. Я старательно делал вид, что абсолютно спокоен, заняв кресло, откуда через окно хорошо был виден зал, где и находилась Аннета среди прочего множества гостей. Наместник был стар. Нет, я знал об этом и раньше, благодаря пусть и наспех, но просмотренному досье, которое сейчас покоилось на дне моря. И все-таки сар Энеже выглядел куда старше своих шестидесяти пяти. Наверное, из-за многочисленных морщин, которые покрывали его лицо. Но в глазах, выцветших от времени, светился ум. И еще живой интерес. Ну как же, перед ним Даниэль сарр Клименсе. Единственный в одном, лучший в другом, заставивший заговорить о себе сразу же по прибытии. Он сообщил мне, что не пропускает ни одного дня турнира, и теперь с нетерпением ждет, когда же наконец выйду на арену я. Ну да, мы, мужчины, мальчишки до самой смерти. И пока не наступает пора встать с кресла, чувствуем себя такими же молодыми и на многое способными, как и сорок лет назад. К женщинам наверняка это тоже относится.