Гай Кей - Тигана [litres]

Она с усилием выдернула оружие, ей было ненавистно убийство, но еще больше, неизмеримо больше она ненавидела Иных. Элена обернулась и едва успела блокировать другой удар сверху, потом отступила на шаг под натиском двух новых тварей с открытыми пастями, наступающих справа. Подняла меч в отчаянной попытке отразить их нападение.

Внезапно перед ней остался только один из двух Иных. Потом ни одного.

Она опустила меч и посмотрела на Баэрда. На своего незнакомца с дороги, на обещание, которое дала ей эта ночь. Он мрачно улыбнулся ей, стоя над телами только что убитых им Иных. Он улыбнулся, он спас ей жизнь, но ничего не сказал ей. Повернулся и двинулся вперед, к берегу реки. Она смотрела ему вслед, видела, как его мальчишеское тело устремилось в самую гущу боя, и не знала, то ли поддаться приливу надежды, внушенной его мастерством убивать, то ли горевать из-за выражения его слишком юных глаз.

И снова на подобные мысли не было времени. Река теперь кипела и бурлила, взбаламученная телами Иных, входящих в нее. Крики боли, вопли ярости и гнева вспарывали зеленую ночь, словно клинки. Она увидела Донара южнее у берега. Он размахивал мечом, держа его двумя руками и описывая им круги. Увидела рядом с ним Маттио, рубящего и колющего, прочно стоящего среди упавших тел, непоколебимого в своем мужестве. Вокруг нее Ночные Ходоки Чертандо бросались в кипящий котел битвы.

Элена видела, как упала одна женщина, потом вторая, зарубленная многочисленными тварями с запада. И тогда она сама закричала, с яростью и отвращением, и бросилась обратно к краю воды, туда, где, орудуя мечом, стояла Каренна, и кровь Элены – кровь, которая означала жизнь и обещание жизни, – вскипела от желания прогнать их. Прогнать Иных сейчас, этой ночью, а потом опять, через год и после этого, снова и снова в каждую из ночей Поста, чтобы весенний сев принес плоды, чтобы земля смогла дать щедрый урожай осенью. В этом году, и в следующем, и еще через год.

Посреди этого хаоса, шума и движения Элена взглянула вверх. Она проверяла, как высоко поднялась все еще восходившая луна, а потом не сдержалась и бросила взгляд на ближайший из мертвых холмов за рекой. Предчувствие беды стиснуло ее сердце, но там никого не было. Пока никого.

Но он появится. Она была почти уверена в этом. И что тогда? Она прогнала от себя эту мысль. Что случится, то случится. Вокруг нее кипел бой, здесь и сейчас, и перед ней было более чем достаточно ужасных Иных, которые бросались в реку на одном берегу и выходили из нее на другом.

Элена заставила себя отвернуться от вершины холма и ударила сверху вниз, изо всех сил, чувствуя, как ее меч вонзился в шершавое плечо. Услышала, как Иной издал мокрый, хлюпающий звук. Элена выдернула меч и едва успела отпрыгнуть влево и парировать удар сбоку, стараясь удержаться на ногах. Свободная рука Каренны поддержала ее сзади; у нее не было времени даже обернуться, но она и так знала, кто это.

Под неведомыми звездами, под зеленым светом луны царили безумие и хаос; крики и вопли раздавались повсюду, берег реки стал скользким и опасным. Иные Элены были мокрыми и серыми, на них чернели паразиты и открытые раны. Она стиснула зубы и сражалась, ее душа руководила подаренным ночью Поста грациозным телом, а колос, который был ее мечом, жил собственной жизнью в смертоносном танце. Казалось, эта жизнь таится в нем самом, а не только исходит от нее. Ее покрывали брызги грязи и воды, и она была уверена, что крови тоже, но ей не хватало времени проверить, теперь больше ни на что не хватало времени, только парировать удары, наносить их, рубить врагов и стараться удержаться на крутом берегу реки, потому что упасть означало погибнуть.

Во время редких, похожих на галлюцинации проблесков сознания она видела рядом с собой Донара и некоторое время Каренну. Потом заметила, как Донар вместе с горсткой людей отходит в сторону, чтобы остановить наступление на юг. В какой-то момент слева от нее возник Баэрд, защищая ее открытый фланг, но когда она снова обернулась – теперь луна уже поднялась высоко, – то увидела, что он ушел.

Элена поняла, куда именно. Он стоял в реке, не хотел ждать, пока Иные подойдут к нему. Он атаковал их в воде, выкрикивая бессвязные слова, которых Элена не понимала. Он был худеньким, и юным, и очень красивым, и смертельно опасным. Элена видела у его ног нагромождение тел Иных, словно серая тина запрудила течение реки. Она знала, что для него они выглядят по-другому. Он рассказал им, что видит: солдат Играта, армию Брандина, тирана с запада.

Его меч двигался так быстро, что его почти не было видно, он словно расплывался в воздухе. Баэрд стоял по колено в воде, как дерево, пустившее корни, Иные не могли заставить его отступить и старались обойти, пытались пробраться в обход собственных мертвецов, чтобы переправиться ниже по течению. Он теснил их прочь, один сражался в воде, и лунный свет странно играл на его лице и странно отражался от живого стебля, его меча, и он был пятнадцатилетним мальчиком. Всего лишь. Душа Элены болела за него, хотя теперь она боролась с навалившейся на нее усталостью.

Она приказала себе не отступать, не сходить с места к северу от него, на топком берегу. Каренна теперь находилась дальше к югу по реке, сражалась рядом с Донаром. Двое мужчин и одна женщина из другой деревни подошли и встали рядом с Эленой, и они вчетвером бились за полоску скользкой земли, стараясь действовать согласованно, как один человек.

Они не были воинами, не были обучены бою. Они были крестьянами, мельниками и кузнецами, ткачами, каменщиками, служанками, козьими пастухами с хребта Брачио. Но каждый из них родился в «сорочке», в горных районах и с детства был предназначен для учения Карлози и для сражений в ночь Поста. И под зеленой луной, которая уже прошла высшую точку на небе и теперь садилась, страсть души научила их руки защищать жизнь с помощью мечей, в которые превратились высокие колосья.

Потом настал такой момент, среди суматохи и неистовства, среди шума, неясных очертаний и яростной схватки у реки, когда Элена и ее трое соратников смогли передохнуть. Она на секунду подняла глаза и увидела, что врагов в реке становится меньше. Что Иные беспорядочно толпятся в панике к западу от русла. Увидела, что Баэрд еще глубже вошел в воду, уже по бедра, и кричит, призывая к себе врагов, проклиная их голосом, полным такой муки, что его едва возможно узнать.

Элена с трудом стояла на ногах. Она оперлась на меч, судорожными всхлипами втягивая в себя воздух, совершенно обессиленная. Огляделась и увидела, что один из мужчин, который сражался рядом с ней, упал на колено, схватившись за правое плечо. Из ужасной рваной раны текла кровь. Элена опустилась рядом с ним, слабыми руками пытаясь оторвать от своей одежды полоску ткани для перевязки. Но он остановил ее.