Хафса Файзал - Избавители звезд [litres]

Копьё Кифы ритмично постукивало по бедру, и ритм ускорялся, чем глубже они проходили, пока наконец не остановились перед алой тяжёлой занавесью. Зафира положила ладонь на рукоять кинжала и вошла за воительницей внутрь.

Bait ul-Ahlaam был меньше, чем ожидала девушка. И темнее. Когда она шагнула за занавесь, её охватило то же чувство беспокойства, но совсем иное, чем в доме удовольствий. Там она чувствовала, что всё под контролем. Здесь же она что-то неумолимо теряла, не зная цены.

– Магия, – сказала Кифа, когда гул волшебства разжёг в Зафире огонь, уже начавший гаснуть. Dum sihr, иначе как ещё волшебство могло существовать в таком тёмном месте?

С потолка свисали светильники, и четыре стены мерцали в их свете, устав нести груз всего того, что на них находилось. Здесь были полки, уставленные безделушками и хитроумными приспособлениями. Столы, стоявшие ярусами друг над другом. Соломенные куклы с круглыми ракушками вместо глаз наблюдали за вошедшими внимательнее, чем могли наблюдать живые глаза. Песок, заключённый в невидимый сосуд, шелестел в такт её сердцебиению, приливами и отливами. Фиалы шипели и ухмылялись – стекло служило им челюстями, а пробки – ртами. Ящики и меха, фрукты и книги, светильники и драгоценности, а ещё – множество механизмов, о которых Зафира не имела ни малейшего представления.

– Ничего не трогай. И не сомневайся в подлинности ни единой из этих вещей, – пробормотала Кифа, а потом зазвучал голос, который доносился сразу отовсюду:

– Marhaba.

Рука Зафиры метнулась к джамбии. Кифа поджала губы и коротко покачала головой, когда из-за стола бесшумно выступил мужчина. Его прекрасные одежды из тончайшей ткани поблёскивали тёмно-зелёным в свете светильников, загоревшихся ярче. Его лицо было гладким, без бороды, а уши под украшенным драгоценностями тюрбаном – округлыми. Как человек сумел собрать такую огромную коллекцию предметов, для чего потребовались бы годы?

Его взгляд упал на руку Зафиры на рукояти кинжала, и в тёмных глазах вспыхнул интерес.

– Да обретёте вы то, что ищете.

Зафира приоткрыла было рот, чтобы солгать, что ничего конкретного они не искали, но в этой лавке продавали тем, кто искал нечто определённое, а не случайным путникам. И это навело девушку на следующую мысль: если лавка и её хозяин знали, что Зафира и Кифа искали «что-то», то не будет вреда в том, чтобы спросить про фиал, правда?

Кифа толкнула Зафиру локтем в бок, как бы подтверждая эту мысль. Хозяин лавки скрылся за другой горой диковинок, и светильники мигнули, снова приглушая свет. Тени перешёптывались, сгущаясь вокруг них.

Лев бы просто влюбился в это место.

Кифа отступила от Зафиры и начала осматриваться, в своём спокойствии похожая на привидение. Охотница постаралась не обращать внимания на тёмную мелодию и последовала примеру подруги, проходя мимо прилавка с чьими-то клыками, покрытыми пятнами. Мимо полки с лампами. «Для вызова джинна, исполняющего желания». Там был платок, который, казалось, менял своё положение каждый раз, когда она моргала, и пара широких браслетов, которые неприлично ей подмигнули.

И внутри повис вопрос, тяжёлый, пугающий: какую же плату ожидали от них в обмен на то, что они искали?

Все безделушки объединяло одно общее качество: они были почти бесцветны, казались странным образом пресными , поскольку были не тем, что искала Зафира. Нет, предмет её поисков был алым, игристым, помещённым в серебристый фиал, и манил её, как бедуина манит оазис. Зафира нашла его!

Нет, это он нашёл девушку. Даамов фиал повис в воздухе перед ней. Тонкая гравировка сосуда ловила свет. Среди геометрических фигур в центре был изображён полумесяц. Такой символ ей уже доводилось видеть прежде – на послании, которое девушка нашла в своей сумке много дней назад.

Кровь не принадлежала просто одной из Сестёр Забвения. Это была кровь Анадиль.

«Ага, а скоро ты наречёшь меня сафи просто потому, что я красива», – протянула Ясмин в её мыслях.

Разве её предположение о том, что кровь принадлежала Серебряной Ведьме, было таким уж неправдоподобным? Предложение Насира отправиться сюда за помощью вызвало у Анадиль раздражение. Она говорила о плате так, словно хорошо понимала, как высока цена.

Зафира вздрогнула, когда хозяин лавки с улыбкой подхватил фиал. Его клыки удлинились и заострились, а нос скруглился так, что лицо стало похоже на морду.

Девушка моргнула, и его лицо снова стало человеческим. Обман – хозяин не был смертным мужчиной. Он был тем, кто по своей воле мог менять облик с людского на гиений. И вдруг она поняла звериный блеск в его глазах и древность самого Дома Грёз.

Хозяин был кафтаром.

– Кровь силаха. Исключительное сокровище, – заметил он. – Путь запретного всегда имеет высокую цену.

Кифа обошла витрину. Исчезли всякий покой и осторожность – гнев, ярость волнами исходили от воительницы.

– Я видела твою коллекцию, тварь. Ты коллекционируешь воспоминания. Ты крадёшь у других их прошлое, чтобы продавать свой товар.

Его взгляд скользнул по обнажённой руке Кифы, украшенной татуировками.

– Я ни у кого не краду. Если желаешь что-то приобрести, должен быть готов заплатить цену.

Но сбор воспоминаний и был воровством. Это означало забрать фрагмент чьего-то прошлого, заточить в сосуд и передать новому хозяину, который жаждет испытать то, что пережил обладатель воспоминания. Весьма интригующий обмен, если бы только он не лишал человека части памяти.

– Но ведь невозможно продать воспоминания без волшебства, – проговорила Зафира в смятении.

Только собрать их. И если бутылочки на дальней стене хранили воспоминания, то какой же цели служили другие товары?

– Собственно, волшебство уже скоро вернется, – легко проговорил он, поднимая серебристый гравированный фиал.

Зафира уставилась на предмет. Не было ничего в её прошлом, что она хотела бы изменить. Ничего, что она желала бы забыть. Каждый миг восторга сделал её той, кем она была, и каждый миг, ломавший её, лишь вымащивал её дальнейший путь.

Хозяин лавки почувствовал её сомнения и спрятал фиал в кулаке. Это был один из тех редких моментов, когда Кифе нечего было сказать.

– Волшебство не будет восстановлено, если мы не получим этот фиал, – вдруг сказала Зафира.

Кафтар замер, склонив голову набок, точно зверь – каковым он и являлся. Взгляд Кифы буравил дыры в затылке Зафиры.

– Мы встречали твоё племя на Шарре, – сказала охотница. – Они были прокляты до мига, когда мы помогли им. Они сражались за нас, зная, что погибнут на рассвете, и всё же сражались за Аравию.

Внутри расцвела надежда – её слова заставили хозяина лавки задуматься.

– Ты – Охотник Деменхура. Девушка, – сказал он с некоторым удивлением. Девушка… Сердце упало. – Слухи о тебе и твоей красоте правдивы.