Хафса Файзал - Избавители звезд [litres]

Хаос вернулся с новой силой, настоящий шторм. Люди с криками устремились к дверям. Ифриты преследовали их, безжалостно нападая. Люди сбегали, и даже гордые сафи проигрывали перед лицом смерти.

– Насир! – Зафира спешила к нему. Зелёный фолиант в её руке казался таким спокойным во всеобщем хаосе. Девушка сунула Джаварат в руки принцу. – Береги его.

– Я? – настороженно спросил он.

Она вскинула руку, уже выхватывая следующую стрелу.

– Я же в платье.

Насир уставился на книгу, гадая, не показалось ли ему, что древний артефакт оценивающе посмотрел на него в ответ, и аккуратно спрятал Джаварат в складках своих одеяний.

Лев выкрикивал приказы. Насир вонзил скрытое под наручем лезвие в одного из идиотов в серебряном плаще, который рискнул выбрать не ту сторону, и нырнул в толпу, поспешно покидающую дворец.

В какой-то момент кто-то схватил его за шкирку и затащил в небольшую нишу между дверным проёмом и кори– дором.

– Сколько же я отсутствовал, а ты всё ещё ниже ростом, – отметил Альтаир из теней. – Ну как тебе спектакль? Как считаешь, мой баба был доволен?

Кровь на его лице вблизи выглядела ещё более отвратительно. «Забудь про кровь». В тот миг Насира обожгло осознанием: Альтаир лишился глаза.

Какое-то движение привлекло внимание Насира – маленькая фигурка, цеплявшаяся за шею генерала. Темноволосый ребёнок, исхудавший от голода. Сын визиря Деменхура. Rimaal, Насир совершенно забыл о мальчике, которого держали в дворцовой темнице. А вот Альтаир, напротив, никогда не был равнодушен к детям и их невинности.

– Когда ты повернулся к нам спиной – это тоже было спектаклем?

«Или это было по-настоящему?..» Принц не сумел заставить себя произнести это вслух, хотя в глубине души знал – это не было правдой. Не могло быть правдой. Альтаир ничего не делал без причины.

Когда генерал не ответил, Насир прорычал:

– Я ведь мог убить тебя.

Сын Хайтама спрятал лицо на плече Альтаира.

– Ну всего-то ещё одна попытка, – ответил генерал.

Но в его тоне принц уловил тревогу, ту же горечь, как в день, когда они с Насиром столкнулись в убежище Льва. Хаос не стихал, и от хора криков он почти терял разум, но не шелохнулся.

Он должен был объясниться с Альтаиром.

– Мы не собирались бросать тебя. Там, на Шарре. Когда мы поняли, что тебя нет на борту, мы уже поднимали якорь, – проговорил принц. – И мы не могли рисковать оставшимися сердцами.

Он не сказал всю правду – не желал винить мать.

Альтаир внимательно посмотрел на него. Если он и читал между строк, то ничего не сказал.

– Просто знай, что будь я на твоём месте, я бы нашёл способ спасти и тебя, и сердца.

Насир в этом даже не сомневался.

– Вот почему я лучше обращаюсь со смертью.

– Ну что ж, из нас двоих только один получил мозги.

Глаз Альтаира открылся и закрылся, и запоздало Насир понял, что генерал подмигнул ему. Он выругал себя, когда Альтаир отвёл взгляд.

– Ещё раз подмигнёшь – и пожалеешь, что решил вернуться, – быстро проговорил Насир, с облегчением отметив, что брат наигранно тяжело вздохнул, как раньше.

Принц направился в толпу. Воздух всё так же раскалывался от криков, которые становились всё громче.

– Подожди.

Он обернулся. В руке Альтаира был зажат кинжал, чёрный от острия до рукояти.

– Это же… – Насир потрясённо замолчал.

– Чёрная руда, – закончил Альтаир. – Вот почему я решил вернуться, когда ты рассказал мне, что случилось с нашей матерью. Это – единственный способ остановить Льва и…

– И?

Альтаир чуть улыбнулся, на мгновение заколебавшись.

– И покончить с ним.

Насир не стал раздумывать – лишь потянулся за кинжалом, но Альтаир убрал оружие.

– Всегда такой нетерпеливый, – поддразнил генерал. – Мы будем идиотами, если решим напасть на него прямо сейчас. Лучше направим силы на то, чтобы защитить ос– тальных.

– Он потратил слишком много магии для одной порции dum sihr, – нахмурился Насир.

По его прикидкам, силы Льва должны уже были иссякнуть, и ему потребовалось бы снова рассечь ладонь и пустить кровь.

– Если бы, брат. Он вооружён силахским сердцем. Сердце бьётся в его груди, как когда-то билось в груди одной из Сестёр Забвения.

«В его груди…» Как сердце матери, несущее по её венам магию вместе с кровью. Как половина его собственного сердца и половина сердца Альтаира. Случилось именно то, чего он боялся, но никак не мог подобрать слов и выразить.

– Я пытался, – тихо добавил Альтаир. Пол содрогнулся, и душераздирающий крик заставил их обоих отшатнуться. – Нужно уходить. Давай-ка присоединимся к толпе, ладно?

Он спрятал кинжал в ножны, схватил мальчика за руки и, бросив через плечо «Yalla, habibi», слился с толпой.

Нет, Насир бы никогда не признался, что скучал по этому дуралею. И всё же он не освободился до конца от случившегося только вчера, когда Альтаир повернулся к нему спиной, ведь он прожил жизнь, сотканную из лжи. Фальшивые улыбки. Грубо слепленные полуправды. Любовь по притворству.

Он смотрел, как его единоутробный брат слился с бегущей толпой, постаравшись отбросить вспыхнувшие было внутри эмоции, когда Альтаир обернулся, нахмурился, что Насир не идёт за ним, и чуть кивнул, подгоняя принца: «Yalla».

Насир дождался, пока последние гости не выбежали в коридор. Один из сановников рухнул от удара огненным посохом в спину, дёрнулся, хватая ртом воздух. Насир быстро перерезал ему горло, чтобы облегчить страдания, и шагнул к сломанным дверям. Пиршественный зал был холодным, словно рука смерти прошлась по нему в нарастающей тишине.

Несколько вельмож лежали в лужах собственной крови. Визирь Зарама лежала на спине, с грудью, пробитой насквозь посохом. Изысканная абайя халифы Альдерамина теперь стала её саваном. Чувство потери шевельнулось в нём. Мать Беньямина – та самая сафи, которую он считал своей тётей, – была мертва. Бессмертие было сплошным обманом перед лицом сознательного убийства.

Прежде в их руках была сосредоточена власть, и роскошь окружала их. Никто из них не помнил, что у погребальной пелены нет карманов.

Насир остановился, прежде чем отвернуться, и что-то внутри сжалось, когда свет выхватил рыжую ткань тюрбана. Музаффар – торговец, который мог перевернуть будущее Сарасина. Глаза его слепо смотрели в потолок, а короткая борода была залита кровью.

Это была вина Насира, ведь именно он рассказал об этом человеке отцу, поскольку верил, что говорил с настоящим Гамеком, а не со Львом, который только и ждал того, чтобы убить всякую надежду.

Стоя над этим кладбищем, Насир встретился взглядом с самозванцем, объявившим себя владыкой Аравии.

Убийца его отца. Причина краха его матери. Лев сотворил всё это с помощью одних лишь интриг и манипуляций. Так какие у них были шансы победить его, если теперь в его распоряжении была неограниченная сила волшебства?