Генри Олди - Кукла-талисман

Я нагнулся, сбираясь поднять куклу.

– Рэйден-сан!

Мои пальцы замерли, едва не коснувшись сарубобо .

– Прошу вас, не трогайте эту вещь. Вы сами напоминали нам об осторожности.

– Вы правы, Иссэн-сан. Я забылся. Приношу свои нижайшие извинения!

Старый настоятель был не только моим фактическим начальником. Он еще и был человеком, чьи просьбы в таких случаях, как сейчас, надо исполнять как приказы.

– Вы закончили осмотр, Рэйден-сан?

Я прошелся из угла в угол, стараясь не наступать на разбросанные омамори . Глубоко вдохнул запах благовоний: он так и не выветрился до конца. Отметил то, на что ранее не обратил внимания: молитвенные свитки на алтаре и рядом, на полу. Общей картины случившегося они нисколько не меняли. Напротив, отлично в нее укладывались.

– Да, Иссэн-сан. Я закончил.

– Хидео-сан, вы слышали что-нибудь той ночью? Я имею в виду, какие-нибудь слова?

Отец задумался. Было видно, что вспоминать ему неприятно, и не только из-за позорного бегства.

– Да, – согласился он. – Впрочем, немного. Большей частью я слышал завывания. Возможно, песнопения, но я не знаю этого языка. Перед тем, как раздался визг, я услышал что-то вроде: «Добродетель нельзя уничтожить, а зло…»

Он наморщил лоб:

– «А зло уничтожит себя!» Нет, не так… О, неизбежно! «А зло неизбежно уничтожит само себя!»

– Благодарю вас. Вы мне очень помогли. Теперь, я полагаю, вы с сыном можете идти.

Голос старика оставался мягким. Но этой мягкостью не обманулся бы и ребенок.

– А вы, Иссэн-сан? – спросил я.

– А я бы хотел здесь задержаться.

– Как скажете, – я поклонился. – Где вас найти, если мне понадобится ваш совет? В обители? В городе?

Когда понадобится, мысленно поправился я. Можно биться об заклад, что эта надобность возникнет очень скоро.

– Я пришлю кого-нибудь в управу, – старик не отрывал взгляда от куклы. – С сообщением, где меня искать.

– Хорошо. Удачного вам дня!

В том, что старый монах выполнит свое обещание, я нисколько не сомневался. Покидая пристанище злополучного Нобу, я подумал, что настоятель Иссэн и секретарь Окада обладают сходным умением: в нужный момент они призывают посыльных неведомо откуда.

Если бы выяснилось, что прямиком из ада – я бы не удивился.

– Скажите, Хидео-сан…

– Я слушаю.

– Господина Хасимото можно застать в управе днем?

– Да.

– Тогда я готов выполнить обещание и сообщить обо всем вашему начальнику.

– Прямо сейчас?

– Прямо сейчас.

– А как же ваш отчет, Рэйден-сан? – отец тоже перешел на официальный тон. – Подробнейший отчет? Мои показания?

Похоже, я сумел удивить отца. Но удивление грозило переплавиться в гнев. «Это была ложь?! – явственно читалось за вопросами, произнесенными вслух. – Отчет? Показания?!»

Я извлек из рукава бамбуковый футляр со свитком.

– Что это?

– Отчет, Хидео-сан. Он уже готов.

– Когда это вы успели?

– С утра, перед встречей со святым Иссэном, я заскочил в нашу управу. Писец все записал с моих слов. У нас замечательные писцы! Они обучены писать быстро и без ошибок.

– А мои показания?

– Разумеется, они включены в отчет. Это наиважнейшая его часть. Говорю же, писец записал их с моих слов. Вы мне верите?

О последней фразе я тут же пожалел. Отец смутился, нахмурился, а мне сделалось стыдно. Меньше всего хотелось ставить отца в неловкое положение. Мало ли, какой-такой намек почудился мне в его вопросе! А даже если и не почудился… Если отец теперь захочет взглянуть на отчет, прежде чем я подам его господину Хасимото – выйдет совсем уж некрасиво. Получится, что он мне не доверяет, подозревает… Если подтвердится обман с моей стороны – я потеряю лицо перед родителем. Если обман не подтвердится – отец потеряет лицо перед сыном…

– Верю, – после долгой паузы согласился отец.

– Простите меня, ото-сан! Я хочу, чтобы вы прочитали отчет!

– А я отказываюсь.

– А я настаиваю!

– А я отказываюсь. Пойдемте, мы зря теряем время.

– Вы намерены идти со мной?

– Да.

– Но мы же договаривались, что я пойду один!

Отец промолчал. Мы пойдем вместе, вот о чем он молчал. Увы, я сам загнал себя в ловушку. Требовать, чтобы отец не сопровождал меня в управу городской стражи – теперь это было бы равносильно признанию во лжи.

– Хорошо, ото-сан.

Я подавил вздох. Драться на плетях с сыном Ясухиро-сенсея – и то было легче.

– Но говорить с господином Хасимото буду я, как дознаватель, ведущий это дело. Если же у господина Хасимото возникнут к вам вопросы, вы ответите на них в моем присутствии.

Отец задумался.

– Хорошо, – кивнул он.

Кажется, мы оба испытали облегчение.

Сегодня мы были в одежде без служебных гербов, но стражники в воротах Правительственного квартала нас узнали. Тем не менее, порядок есть порядок.

– Назовите свои имена и цель визита!

– Торюмон Рэйден, дознаватель службы Карпа-и-Дракона.

– Торюмон Хидео, старшина караула городской стражи.

– С какой целью следуете?

– К начальнику городской стражи господину Хасимото.

– С докладом!

– С важным сообщением.

Расступились, пропустили.

Я заранее проговаривал про себя обращение к господину Хасимото, когда ворота управы, едва мы к ним подошли, распахнулись навстречу. Вот это осведомленность! О нашем визите известно, нас встречают!

Надувшись от гордости, я едва успел посторониться. Из ворот, являя собой безупречный вкус и строгое достоинство, верхом на вороной кобыле выехал никто иной, как начальник городской стражи.

В седле он сидел – мне на зависть.

– Господин Хасимото!

Поклон отца был вдвое почтительней моего, хотя и я не оплошал. И то верно, у каждого свое начальство.

– Мужчины семьи Торюмон? – Хасимото придержал лошадь. – Рад вас видеть.

– Просим прощения за беспокойство!

– Мы к вам по делу…

– Надеюсь, оно не займет много времени?

Вопрос ясней ясного подтверждал, что нам не следует испытывать чужое терпение.

– Говорите, – велел Хасимото. – Я слушаю.

Спешиться он и не подумал. Напротив, послал лошадь вперед, шагов на пятнадцать от ворот. Мы двинулись следом. Предусмотрительность начальника городской стражи восхищала: мало ли о чем пойдет разговор? Караульным вовсе не обязательно его слышать.

– Считаю своим долгом, – начал я, – сообщить вам, что во время ночного дежурства старшина патруля Торюмон Хидео стал свидетелем происшествия, связанного с дознанием службы Карпа-и-Дракона. Проявив исключительное благоразумие…

Отец хотел перебить меня, но я не давал ему вставить и словечка:

– …он покинул место происшествия и сообщил мне о важных обстоятельствах дела. Этим он оказал большую помощь дознанию…