Генри Олди - Кукла-талисман

– На помощь! – завопил он что есть сил. – С молодым господином беда!

И услыхал топот ног в коридоре. Призыв возымел мгновенное действие: помощь была на подходе. Хисикава вновь метнулся к хрипящему Ансэю; чудом, не иначе, ухитрился отцепить гибельную удавку от тумбочки. Шнурок ослаб, Ансэй прянул вперед, вцепился в амулет обеими руками, Хисикава же вцепился в руки юноши. Раскатисто грохнула об пол тумбочка, еле слышно заскулила женщина. Супруга Ансэя наконец проснулась, в отличие от молодого господина, чьи веки были по-прежнему смежены, а лицо оставалось маской сосредоточенного напряжения.

В спальню вихрем влетел Гичин. Вдвоем самураям удалось стащить злополучный амулет с шеи молодого господина и заломить Ансэю руки за спину. Женщина, продолжая скулить дворовой собачонкой, забилась в угол и там затихла.

Тут и объявился господин Цугава.

– Что здесь происходит?

– Благодарю вас, Хисикава-сан. Вы все описали самым подробным образом. Это существенно поможет дознанию.

– А смягчающее обстоятельство? Оправдание моей вины? В чем оно заключается?!

– Я сказал, что сообщу вам о нем позже. Я не говорил, что сделаю это прямо сейчас. Не беспокойтесь, я держу слово, так что не спешите виниться перед господином Цугавой. Вы всегда успеете это сделать, верно? Пока же я хотел бы уточнить один момент.

– Какой?

– Ваше пробуждение на посту. Итак, вы пришли в себя, поняли, что в спальне творится неладное, и вбежали в комнату. Что вас пробудило?

– Какой-то звук. Очень громкий звук!

– Грохот упавшей тумбочки?

– Может быть. Но, думаю, вряд ли…

– Сейчас вы сидели под дверью и слушали. Я трижды опрокидывал тумбочку. Этот звук был похож на тот, что привел вас в чувство?

– Нет.

– Вы уверены?

– Да!

– Вспоминайте, что это был за звук!

– Он… Он был вроде затрещины.

– Затрещины?

– Будто кто-то меня по затылку огрел! Аж в ушах зазвенело. Ну, я и очнулся. А до того перед кем угодно поклялся бы: не сплю. Точно, не сплю! И глаз не закрывал, и сидел как сидел. Караулил, значит… А тут раз – и очнулся! Вы мне верите?

– Верю. Этот звук, который затрещина… Откуда он донесся? Из спальни?

Хисикава задумался. Покачал головой, словно возражая сам себе.

– Нет, не из спальни. Может, где-то в доме?

Гичина я отыскал на площадке для занятий воинскими искусствами. Кривоногий и приземистый, но шустрый как демон, пытающий грешника, он с мрачным видом избивал плетями чучело. Дома у нас стоит соломенное, на вбитой в землю крестовине, а здесь чучело было основательное, из дуба, как в додзё сенсея Ясухиро. Я прямо залюбовался! До сенсея Гичину далеко, спору нет, но меня, сойдись мы в поединке, он исхлестал бы хуже, чем погонщик буйвола.

Как я только выжил тогда, в Фукугахаме? Повезло, должно быть.

Меня Гичин заметил не сразу. А когда заметил, без промедления свернул плети, сунул за пояс.

– Рэйден-сан? Простите, я был невнимателен. Я не увидел вас.

– Это я должен просить прощения. Я помешал вашим занятиям.

– Я уже заканчивал.

– Очень хорошо, – дальше изощряться в вежливости я не стал, сочтя сказанное достаточным. – Позволите задать вам вопрос?

– Разумеется, спрашивайте.

– Этой ночью вы оказались в спальне молодого господина вторым после Хисикавы?

– Да, верно.

– Почему вы так быстро туда прибежали? Услышали какой-то шум? Призывы Хисикавы? Что-то еще?

– Всё сразу.

– Поясните, прошу вас.

– Подошло время моей смены. Колокол в храме пробил начало часа Быка [35] Час Быка – от 2 часов ночи до 4 часов утра. , вот я и проснулся.

– Вы так чутко спите, что услышали отдаленный колокол?

– Да, я сплю чутко. Особенно когда в караул заступать.

– Больше вы ничего не слышали? Вас разбудил колокол, а не что-то другое?

Гичин наморщил лоб, свел к переносице кустистые брови. Его словно загримировали для роли сердитого самурая в театре Кабуки.

– Нет, больше ничего. Меня разбудил колокол.

– Что было дальше?

– Я отправился сменить Хисикаву. Иду мимо главной залы, слышу… Удар? грохот?! Не знаю, как назвать. Будто мне кто оплеуху влепил! Я аж вздрогнул. Бегом в залу, глядь – меч на полу лежит…

– Какой меч?

– Фамильная реликвия. Его на алтаре хранят.

– Не тот ли это меч, которым молодой господин хотел свести счеты с жизнью?

– Да, тот самый. Видать, с подставки сквозняком сбросило. Никогда бы не подумал, что от этого столько шуму быть может! Я меч на место вернул, слышу, Хисикава кричит: «На помощь! С молодым господином беда!» Я и помчался со всех ног.

– Пока добежали, что-нибудь еще слышали?

– Хисикава звал. Еще упало что-то – там, в спальне.

– Тумбочка?

– Она, больше нечему. Я вбежал, вижу: молодой господин себя душит, а Хисикава ему не дает. Мы молодого господина скрутили, угомонили. Он все про долг орал, про верность семье… Потом замолчал.

– Благодарю, дальше я знаю. Вернемся к упавшей тумбочке. Звук от ее падения походил на звук от падения меча? Был громче? Тише?

Гичин почесал в затылке.

– Нет, совсем не похож. Громче? Тише? Вот, знаете, не скажу. Вроде как громче, а вроде как и тише. Это как окунь и осьминог.

– Что? – не понял я.

– Ну, оба в воде плавают. Обоих можно поймать, съесть. А на вид они разные, не спутаешь!

Хорошо сказано. И что мне теперь делать со звуком-осьминогом и звуком-окунем? Оба, кстати, немы как рыбы, пусть осьминог и не рыба… Все, хватит! Возвращаемся из моря в усадьбу.

– До того, как упал меч, вы ничего не слышали? Тумбочка не падала?

– Нет, не слышал. Сперва колокол, потом меч, потом Хисикава. Потом уже тумбочка грохнулась.

– Благодарю вас. Ваш рассказ многое прояснил.

Скорее, еще больше запутал. Я был уверен: во время борьбы жены Ансэя с тумбочкой последняя грохнулась на пол раза два, а то и три. Об этом говорили и царапины на полу, и ссаженный лак на углах, и треснувшая шишечка. Все это я тщательно изучил еще до того, как начал проверять свои догадки, цепляя шнурок амулета за злосчастную тумбочку и роняя ее. Все повреждения были свежими, а главное, появились они до моих опытов.

Что же это получается? Звук падения меча слышат все: будто затрещину кто влепил. Подозреваю, он и господина Цугаву с постели поднял. Зато тумбочка, от которой грохоту невпроворот, не беспокоит никого. Вернее, ее слышат уже потом, когда людей переполошил меч, а после – крики Хисикавы. Что за морок, что за выборочная глухота на всех напала? В том числе и на меня, между прочим.

– Вы позволите еще вопрос?

Гичин ухмыльнулся:

– Да сколько угодно! Что вас интересует?

– Почему в усадьбе отхожее место стоит на столбах? Я думал, под ним выкопана яма, но ямы нет, я проверял. В чем секрет?