Джон Норман - Мятежники Гора [ЛП]

— Пожалуйста, отойдите, — вежливо попросил офицер.

— К бою, — бросил я.

— У меня встреча с мастером, — напомнил Кацутоси.

— Это может стать вашей последней встречей с кем бы то ни было, — сказал я. — Так что лучше будет воздержаться от этого.

— Я должен, — развёл он руками.

— Не выйдет, — хмыкнул я.

— В таком случае, простите меня, — сказал он и сделал выпад.

Я парировал его прямой удар. Кацутоси был быстр. Очень быстр. Получив отпор, он отступил на шаг.

— Это не то оружие, которое Вы предпочитаете, — заключил офицер.

— Верно, — не стал отрицать я.

— И Вы держите его необычным хватом, — добавил он.

— Возможно, — пожал я плечами.

— Вам так привычнее? — уточни Кацутоси.

— Это — клинок, — сказал я, — меч.

Безусловно, я предпочёл бы для поединка другой клинок, гладий, более короткий и широкий, предназначенный для ближнего боя, для тесноты строя, для колющих ударов, оружие, с которым можно прорываться туда, где более тяжёлое и длинное оружие будет неудобным.

Кацутоси сделал ещё один стремительный выпад, который, впрочем, я так же легко отбил.

Существует множество стилей фехтования, точно так же как и вариантов клинков. Таджима хорошо владел двумя мечами паньского воина, и мы с ним частенько разминались в додзе. Он выходил против меня как одним мечом, так и сразу с двумя, я же встречал его с привычным для меня гладием. Гладий часто используется со щитом или баклером.

Паньские мечи, как рапира, шпага и сабля, служат, и для защиты, и для нападения. Гладий, конечно, тоже может функционировать в обеих ипостасях и даже без щита, однако гореанская пехота обычно комбинирует его со щитом, а гладиаторы на арене с баклером. Благодаря нашим спортивным поединкам с Таджимой я неплохо узнал особенности работы паньскими клинками, с их движениям и досягаемостью, а также научился противостоять им с гладием. Однако я не мог похвастать тем, что хорошо освоил приёмы работы с таким оружием. Следует признать, что хороший вакидзаси, с его балансом и остротой, является шедевром кузничного ремесла.

Кацутоси одну за другой провёл ещё две атаки, закончившиеся тем же результатом.

Конечно, у меня было преимуществом, редко предоставляемое, когда имеешь дело с незнакомым противником, я имею в виду возможность понаблюдать за ним, изучить его стиль фехтования, во время его поединков с Таджимой и Пертинаксом. Я видел его в деле, а он меня нет. Когда в споре чья сталь быстрее и точнее, сходятся незнакомцы, то один из них обычно погибает.

Довольно трудно достать или поранить опытного фехтовальщика, если он довольствуется обороной. Однако тот, кто только защищается, в конечном итоге умрёт, поскольку нет такой обороны, которая была бы абсолютно непроницаема. Тот, кто нападает, больше открывается, соответственно, и рискует больше, но без риска нет победы, возможно только поражение.

В конце концов, наш короткий обмен ударами закончился тем, что каждый из нас удовлетворил свои желания. Я был уверен, что Кацутоси проверил меня, прочитал мой клинок. Я же подарил ему определённые результаты, чтобы его проверка не осталась безрезультатной, но не позволил прочитать мой клинок правильно.

— Ай! — внезапно вскрикнул он, и его оружие выпало из его руки на тёмный, отполированный до блеска пол.

Кацутоси ошеломлённо уставился на меня.

— Убейте меня! — потребовал он.

Моя атака последовала за его нижним финтом, который он применил, и против Таджимы, и против Пертинакса, и которого я ожидал. Его хитрость была направлена на то, чтобы заставить противника опустить меч, тем самым открывая дорогу для прямого укола над на мгновение опущенным клинком. Только в этот раз его манёвр не закончился прямым ударом, поскольку в тот момент, когда его меч был занят демонстрацией этой уловки, я, вместо того, чтобы защититься от удара снизу, атаковал над его опущенным клинком, ударив в правое запястье.

Никогда он больше не сможет держать меч в этой руке. Однако он пощадил Таджиму и Пертинакса, ни один из которых не был достоин его навыков, а я не стал забирать его жизнь.

— Убейте меня! — снова крикнул Кацутоси.

— Я тоже не мясник, — ответил я, и он отступил, заливая пол своей кровью.

«Теперь, — подумал я, — он уже не помчится навстречу своей смерти». Нодати бы его убил. Почему? Да потому, что он стоял между ним и Ямадой, сёгуном.

— Мои молодые друзья, — обратился Нодати к Таджиме и Пертинаксу, — вы справились. Я доволен вами. Вы получили неоценимый урок, из рук мастера меча, благородного Кацутоси, капитана гвардии великого Лорда.

Кацутоси склонил голову, признавая оказанную честь.

— Мои молодые друзья, — продолжил Нодати, — вы далеко продвинулись в изучение науки войны. Вы достойны кодексов стали. Я горжусь вами.

— Мастер, — поклонился Таджима.

— Мастер, — последовал его примеру Пертинакс, зажимая рану на руке, чтобы остановить кровотечение.

— Господин, — пролепетала Камеко, лежавшая у ног Пертинакса, — я так рада, что Вы живы.

Пертинакс наклонился и левой рукой поставил её на колени. Женщины хорошо выглядят на коленях.

— Что находится на твоей шее? — спросил он.

— Ошейник, Господин, — ответила Камеко.

— Какой ошейник?

— Рабский ошейник, Господин.

— И почему он там? — уточнил Пертинакс.

— Потому, что я — рабыня, Господин, — ответила она.

— Чья рабыня? — продолжил допрос мужчина.

— Ваша рабыня, — признала девушка.

— Ты — привлекательная рабыня, — похвалил Пертинакс.

— Всё, на что я надеюсь, это что мне удастся понравиться моему Господину, — отозвалась она.

— Я думаю, что мне понравится владеть тобой, — сказал мой друг.

— А я буду счастлива принадлежать вам, — ответила на это Камеко.

— Тебе придётся изучить свой ошейник, — предупредил её Пертинакс.

— Я надеюсь, что Вы преподадите его мне, — робко улыбнулась она.

— И можешь не сомневаться, — усмехнулся её хозяин, — я преподам тебе его… с совершенством.

— Для меня было бы несчастьем, если бы это было как-то иначе, Господин, — поспешила заверить его рабыня.

Меж тем, Нодати, обогнув нас, Таджиму, Пертинакса с его рабыней, и нас с Кацутоси, подошёл вплотную к помосту сёгуна и вежливо поклонился.

— Теперь наша очередь, — сказал он. — Пожалуйста.

— Мой путь на этот помост был не лёгок, — отозвался Лорд Ямада. — Многие ступени были залиты кровью.

— Этот путь редко бывает иным, — вздохнул Нодати.

— Я — самый лучший меч на островах, — заявил он.

— Тогда это мне предстоит умереть, — пожал плечами Нодати.

— У тебя нет моего статуса, моего уровня, моего класса, — напомнил сёгун.

— Простите меня, — поклонился Нодати.

— Ты упорствуешь в этом вопросе? — уточнил Лорд Ямада.