Джон Норман - Мятежники Гора [ЛП]

Судя по топоту сандалий по тёплым, широким доскам причала, он приближался ко мне.

— Я уже иду, — откликнулся я, поворачиваясь, чтобы последовать за ним.

— Подождите! Подождите! — крикнула рабыня.

Но я уходил прочь. Мне не нужно было оборачиваться, чтобы знать, что моя бывшая компаньонка спешила за мной. Я хорошо слышал шелест тяжёлых предметов одежды и звук её маленьких босых ног, барабанивших по доскам причала. Как и прежде, ей не разрешили сандалии или туфли. Разительный был контраст между богатыми, дорогими, декорированными одеждами сокрытия, подходящими для свободной женщины высокого города на континенте, и её ногами, столь же обнажёнными как ноги самой низкой рабыни.

— Подождите, подождите! — плакала она на бегу.

Я резко обернулся и нетерпеливо уставился на неё.

Она немедленно остановилась, замерла как вкопанная.

— Не оставляйте меня! — всхлипнула Адрасте. — Не оставляйте меня здесь!

Она правильно прочитала мой сердитый пристальный взгляд и опустилась на колени.

Разве она не была рабыней?

Не скрою, приятно было видеть её перед собой на коленях. Какой мужчина откажется от красавицы, стоящей перед ним на коленях? К тому же, она была рабыней, а рабынь отбирают не в последнюю очередь за красоту. Ну и какой же мужчина не желает владеть красивой рабыней?

Но я снова отвернулся.

— Подождите, Господин! — послышался крик за моей спиной, отчаянный, умоляющий. — Не оставляйте Адрасте! Не бросайте Адрасте! Пожалуйста, подождите, Господин! Адрасте не смеет подниматься с колен без разрешения! Адрасте умоляет Господина забрать её с собой.

Я ещё раз обернулся.

— Поспешите! — сказал моряк.

Прежняя Талена стояла на коленях в нескольких шагах позади, сломленная, дрожащая, завоёванная. Её губы дрожали.

— Не оставляйте Адрасте здесь! — глотая слёзы, попросила она. — Заберите её с собой! Она просит вашего ошейника, ваших цепей! Не отказывайтесь от неё снова. Ещё раз она умоляет вас об этом! Научите её, преподайте ей поцелуи и ласки рабыни, научите её похотливым рабским танцам и движениям рабыни! Она перед вами, просит сделать её вашей собственностью, полностью и бескомпромиссно! Бросьте её к своим ногам, презирайте и оскорбляйте её, если вам так будет угодно, как никчёмную, бессмысленную рабыню, коей она и является!

— Для всех было бы лучше оставить тебя здесь, — проворчал я. — Пусть бы пани использовали тебя для тех целей, для которых Ты могла бы им сгодиться.

— Я прошу вашей любви! — всхлипнула она.

— Не говори глупости, — усмехнулся я. — Ты — рабыня. Рабынь не любят. Ими владеют, их хотят, их вожделеют, над ними доминируют, им преподают их пол.

Гореанское высказывание гласит: «Только в ошейнике женщина изучает свой пол».

— Все женщины, — вздохнула Адрасте, — хотят, чтобы их жаждали, чтобы ими владели!

— Рабыня существует, — сказал я, — чтобы доставлять удовольствие своему хозяину, полностью и всеми возможными способами.

— Я знаю, — улыбнулась она.

— Она не принадлежит себе, — добавил я. — Она — собственность своего владельца.

— Я хочу быть собственностью своего владельца, — заявила рабыня. — Я хочу быть объектом его жажды, его необузданной и неудержимой похоти!

— Тогда Ты — рабыня, — заключил я.

— Да! — воскликнула моя бывшая компаньонка. — Я — рабыня! Желайте меня, владейте мной, используйте меня! Не думаете ли Вы, что я хочу застенчивого, робкого, почтительного, уважительного обращения, достойного свободной женщиной? Я хочу господина! Я мечтала о хозяине! Я жажду владельца!

— Лгунья, — бросил я.

— Пожалуйста, — сказала она. — Это правда, Господин! Неужели Вы забыли палатку Минтара?

— Хитрая самка слина, — буркнул я.

— Нет! — всхлипнула рабыня.

— Возможно, — задумчиво сказал я, — мне стоит забрать тебя с собой, чтобы передать в Ар, для суда Марленуса, в руки его палачей.

Она испуганно уставилась на меня. В её глазах плескался дикий ужас.

— Казнь через публичные пытки может растянуться на месяц, — добавил я. — Несомненно, посмотреть на это соберутся тысячи жителей Ара и его окрестностей, и даже из городов, расположенных за тысячи пасангов. Думаю, они будут рады засвидетельствовать судьбу предательницы, самозваной Убары, и даже оскорбить её, высмеять, оплевать и проклясть, добавить пылающую головню, или хотя бы крошечный осколок к её мучениям.

— Нет, нет! — отпрянула рабыня, некогда бывшая Таленой.

— Это будет настоящий праздник, — подытожил я.

— Неужели Вы продали бы меня за десять тысяч золотых тарнов! — воскликнула она.

— Это больше, чем я смог выручить за тебя на торгах, — пожал я плечами.

— Животное! — всхлипнула женщина.

— У меня простые потребности, и моих средств мне вполне достаточно, — сказал я. — Я мог бы разбросать эти деньги по улицам. Это был бы роскошный жест, и это был бы настоящий праздник.

— Но Вы же не станете поступать так со мной, — прошептала Адрасте.

— Не буду, — не стал отрицать я.

— Потому, что Вы — мужчина Земли, — предположила она.

— Нет, — сказал я, — просто у меня нет никакого желания обрекать беспомощное, уязвимое животное на столь незавидную судьбу. Это уродливо. Это кажется мне не подходящим.

— Животное? — удивлённо переспросила она.

— Верно, — кивнул я.

— Вы рассматриваете меня как животное? — уточнила женщина.

— Как ту, кто Ты есть, — развёл я руками.

Разумеется, она и сама знала о том, что, хотя и не все животные были рабынями, но все рабыни являлись животными.

Я указал на свои ноги, и моя бывшая компаньонка поспешно поднялась на ноги, приблизилась ко мне и, опустившись на колени передо мной, опустила голову вниз. Её губы прижались к моим матросским ботинкам. Её закованные в наручники запястья высоко поднялись над её спиной. Я наблюдал, как на коже ботинок появляются всё новые и новые влажные полосы, следы нежности её языка.

— Как же далеко Ты ушла от трона Ара, — прокомментировал я.

— Да, Господин, — вынуждена была признать она.

— Поспешите, поспешите, Командующий! — нетерпеливо крикнул моряк.

Я рывком поставил рабыню на ноги и, толкнув её к моряку, велел:

— Отведи её на борт.

Адрасте вскрикнула от радости.

— Эта женщина — высокая рабыня, не так ли? — на всякий случай спросил моряк.

— Нет, — ответил ему я. — Она самая обычная низкая рабыня.

— Что я должен сделать с нею? — осведомился он

— Как только она окажется на борту, — сказал я, — раздень её, а затем прикуй цепью внизу вместе с другими низкими рабынями, в самом грязном из ваших рабских трюмов.

— Да, Командующий! — кивнул моряк.

— Вы не можете так поступить со мной, — не поверила своим ушам она. — Вы же мужчина Земли!