Джон Норман - Мятежники Гора [ЛП]

До того, как я к нему подошёл, мужчина занимался ощипыванием верхних почек Синего Скалолаза, похожего на виноградную лозу вьющегося растения с большими синими прицветниками, разбросанными среди обычных листьев, и мелкими жёлтыми цветочками. Вьюн цеплялся за перила небольшого мостика перекинутого через ручей, петлявший в саду сёгуна. Такая прищипка стимулирует растение быстрее ветвиться, рождая новые побеги.

— Я хотел бы с тобой поговорить, — сообщил я.

— Я — простой садовник, — попытался увильнуть он. — Я не достоин вашего внимания.

— Недавно, — сказал я, не обращая внимания на его нежелание общаться, — была предпринята попытка покушения на жизнь сёгуна.

— Я слышал об этом, — кивнул садовник.

— Печальное происшествие, — заметил я.

— Конечно, Вы правы, — согласился со мной Харуки.

— Ты весьма квалифицирован в предсказании погоды, — припомнил я.

— Как любой другой, кто заботится о саде, — пожал он плечами.

— Но Ты можешь предсказать дождь, — польстил я, — за целых четыре или даже за пять анов до того как начнут собираться облака.

— Я работаю в саду, — скромно потупился мой собеседник.

— Ночь нападения на сёгуна тоже выдалась дождливой, — сказал я.

— Насколько я помню, так и было, — подтвердил он.

— Ночные певцы, вернувшиеся в сад, молчали, — заметил я.

— Так ведь шёл дождь, — пояснил садовник.

— Нападение произошло в обеденном павильоне, — сообщил я.

— Мне это известно, — сказал он.

— Но убийца вошёл в него из сада, — добавил я.

— Этого не может быть, — удивлённо уставился на меня Харуки.

— Это произошло на моих глазах, — напомнил я.

— Я не могу себе представить, как это могло случиться, — пожал плечами Харуки.

— Насколько я знаю, — продолжил я, — в это время года, ясными ночами, сад кишит ночными певцами, исполняющими свои песни защиты территории, ухаживания и гнездования. Также мне известно, что, когда эти птахи насторожены, не уверены или напуганы, они не поют.

— Это верно, благородный, — подтвердил он.

— Таким образом, — сказал я, — в ясную ночь, их молчание означало бы их беспокойство, которое могло бы быть вызвано чем-то непредвиденным, например, появлением в саду незнакомца, животного или человека, скорее всего, злоумышленника.

— Так и есть, — кивнул садовник, — внезапная тишина в саду может быть реакцией именно на это.

— Значит, для людей знакомых с этим фактом, для охранников, слуг и даже для рабынь молчание птиц будет всё равно, что рёв сигнальных труб, — заключил я.

— Вы правы, благородный, — поддержал меня садовник. — Я должен доделать свою работу.

— Но если ночь дождливая, — продолжил размышлять я, — поскольку все знают, что песен ночных певцов ожидать не следует, тишина в саду вряд ли станет причиной расследования.

— Рискну предположить, что так всё и будет, благородный, — не стал спорить Харуки.

— Интересно, — хмыкнул я, — что нападение на сёгуна совпало с дождём.

— Возможно, такое совпадение было запланировано изначально, — пожал плечами мой собеседник.

— Предполагается, — сказал я, — что злоумышленник попал в сад, прокравшись через дворец.

— Это предположение кажется логичным, — согласился он, встревожено глядя на меня.

— Но он этого не делал, — отрезал я.

— Как же ещё он мог попасть в сад? — спросил Харуки.

— Нападавший, — напомнил я, — был вооружён и одет в тёмные одежды. Неужели Вы думаете, что он смог бы миновать дюжину коридоров и дверей, и остаться незамеченным?

— О хитрости этих убийц сложены легенды, — заметил садовник.

— Нисколько в этом не сомневаюсь, — кивнул я.

— Тогда, — предположил Харуки, — он, скорее всего, проник в сад, пройдя через дворец заранее, а потом скрывался, как вложенный в ножны нож, и ждал своего шанса.

— Готов держать пари, Ты сам в это не веришь, — усмехнулся я.

— Но ведь никакого другого объяснения нет, благородный, — настаивал Харуки.

— Одно есть, — заявил я. — Злоумышленник проник в сад той самой ночью, которая лучше всего подходила его целям, и попал он туда снаружи.

— Это невозможно, благородный, — попытался отрицать Харуки. — Наружу из сада ведут только одни ворота, и их охраняют.

— Убийца вошёл в сад не через ворота, — сказал я.

— Конечно, он прошёл через дворец, — стоял на своём садовник, — заранее.

— Ты же знаешь каждый хорт этого сада, — усмехнулся я.

— Он очень большой, — пожал плечами Харуки.

— В сад проникли снаружи, — отрезал я.

— Это невозможно, благородный, — повторил мой собеседник. — Внешняя стена сада высока и вдоль неё ходят патрули. В гребень стены вмурованы стёкла, клинки и обломки керамики.

— А что насчёт тайного прохода? — намекнул я.

— Этого не может быть, — отмахнулся он.

— Хочешь, я тебе его покажу? — предложил я.

— Мне о таком проходе ничего не известно, — заявил Харуки.

— Может, Ты предпочитаешь лично объяснить сёгуну о том, что ничего не знаешь о его существовании? — поинтересовался я. — Возможно, он даже тебе поверит.

— Нет, — отпрянул он.

— Только не тянись к лопатке, заткнутой за твой пояс, — посоветовал я. — У меня нет никакого желания ломать тебе руку или шею.

Харуки поспешил убрать свою руку подальше от садовой лопатки.

— Тем вечером, когда произошло нападение, шёл дождь, — напомнил я. — Сразу после того, как всё успокоилось, я, прихватив фонарь, прогулялся вдоль периметра сада. Мне не составило труда, спустя какое-то время обнаружить следы, отпечатавшиеся в промокшей земле. Вскоре они привели меня туда, где я нашёл люк с кольцом, прикрытый ветвями и листьями. Нетрудно догадаться, что под люком скрывался вход в туннель.

— Теперь Вы позовёте асигару? — напрягся садовник.

— Нет, — успокоил его я.

— Я не понимаю, — удивился Харуки.

— Несколько дней назад, — сказал я, — даймё, Лорд Акио, добровольно вызвался продемонстрировать мне эффективность своего боевого веера в качестве метательного оружия, и стал искать подходящую с его точки зрения мишень.

— Да, благородный, — кивнул мой собеседник.

— Он нашёл такую мишень, — сообщил я.

— Я знаю, — вздохнул Харуки.

— Мне удалось отговорить Лорда Акио, и он весьма любезно, хотя и несколько неохотно, согласился довольствоваться маленьким деревом.

— Я знаю, — повторил садовник.

— Насколько я понимаю, — сказал я, — твоя жизнь теперь принадлежит мне.

— Это так, благородный, — подтвердил Харуки.

— В таком случае, я со всем уважением возвращаю её тебе, — объявил я и, видя его расширившиеся глаза, пояснил: — Мне не нужен должник или слуга, я ищу друга и союзника.

— Я всё равно не выдам никого из других, — заявил он.

— А я и не собираюсь требовать от тебя этого, — заверил его я. — Притом, что я нисколько не сомневаюсь в том, что другие существуют, и мы до определённой степени можем быть полезны друг другу в достижении общих целей.