Джон Норман - Мятежники Гора [ЛП]

— Уверен, — обрадовался я, — захваченные в тайнике птицы, чей дом в замке Лорда Темму, находятся там же.

— Если таковые существуют, — добавил Харуки.

— Существуют, — заверил его я. — Наверняка, насесты находятся под круглосуточной охраной. Сколько там может быть хранителей, сколько охранников? Можно ли их отозвать, отвлечь внимание?

— Я попробую выяснить, — пообещал он. — Но что насчёт знака?

— Я не знаю письменность пани, — сказал я. — Также мне не знакома слоговая азбука, которой можно было бы выразить ваши иероглифы на гореанском. Полагаю, если бы я написал послание, пользуясь буквам, принятыми на континентальном Горе, этого было вполне достаточно. Но лучше я напишу на другом языке, который, насколько мне известно, на севере могут прочитать только двое, а во владениях Лорда Ямады таковых вообще не найдётся. Сейчас я вернусь в свою комнату и вооружусь бумагой и стилусом. Сообщение будет готово вскорости. Ты должен показать мне, где держат почтовых вуло Лорда Ямады.

— Будет лучше, если Вы передадите сообщение мне, — предложил Харуки. — За вами слишком плотно следят.

— А я могу тебе доверять? — осведомился я.

— У благородного небольшой выбор, — улыбнулся он.

— Вероятно, мы сможем воспользоваться этим каналом лишь один раз, — сказал я, хотя, если честно, у меня не было уверенности, что был шанс даже на этот один раз.

— Сообщите в дом Темму, — попросил садовник, — об идущей подготовке войск, вызове даймё, и предупредите, что слову Ямады верить нельзя.

— Обязательно, — пообещал я, — кроме того, я постараюсь проработать какой-нибудь способ связи для дальнейшего обмена информацией, быстрого, но не зависящего от сидящих в клетке вуло.

— Намекаете на тарнов? — уточнил мой собеседник.

— Разумеется, — подтвердил я.

— Возможно, есть смысл, — заметил Харуки, — сообщить в дом Темму о той судьбе, которая ожидает красотку Леди Сумомо. Думаю, их это должно порадовать.

— Похоже, Ты ненавидишь весь дом Ямады, — заключил я.

— Конечно, — не стал отрицать он.

— Но твой внук тоже мог бы стать членом этого дома, — напомнил ему я. — В его жилах течёт кровь Ямады, и она может оказаться столь же тёмной, столь же яростной, непримиримой, жестокой и холодной, как и кровь его отца.

— Это меня и беспокоит, — вздохнул Харуки.

— Но также, — добавил я, — в нём течёт и ваша кровь, твоя и твоей дочери.

— Это всегда нелёгкое дело, выбирать свой жизненный путь, — сказал мужчина.

— Я напишу об уготованной Леди Сумомо судьбе, — пообещал я, — пусть в доме Темму узнают и об этом.

— Это должно их заинтересовать, — усмехнулся Харуки.

— Возможно, кому-то эта информация покажется особенно интересной, — хмыкнул я. — Когда она должна свести близкое знакомство с угрями?

— Их там сотни вечно голодных тварей, — сказал садовник. — По ним почти можно ходить.

— Когда? — повторил я свой вопрос.

— Скоро, — ответил он, — как только соберутся все даймё. Они и многие другие должны присутствовать на казни, чтобы получить представление о том, что ждёт тех, кто осмелится вызвать недовольство сёгуна.

— Лорд Ямада терпел долго, — сказал я, — и похоже, его терпение на исходе. Но я думаю, к этому времени он уже окончательно отчаялся перетянуть кавалерию на свою сторону, и его вполне удовлетворит её нейтралитет. Это придаст ему уверенности.

— До тех пор, пока Вы — его гость, — добавил Харуки.

— Верно, — согласился я, — пока я — его гость.

— Возможно, однажды, — предположил он, — демонические птицы прилетят снова.

— Возможно, — не стал я с ходу отметать его предположение.

— Вы хотите призвать демонических птиц? — спросил Харуки.

— Только в случае крайней необходимости, — ответил я.

— Воздержитесь от этого, — посоветовал он.

— Почему? — поинтересовался я.

— Они погибнут в тот же день, — объяснил мой собеседник.

— Почему Ты так думаешь? — уточнил я.

— Они погибнут в огне железного дракона.

— Никакого железного дракона не существует, — отмахнулся я.

— Даже Лорд Ямада боится железного дракона, — заявил Харуки.

— Никакого железного дракона не существует, — повторил я.

— Я видел его.

— Я надеюсь, Вы воздержитесь от вмешательства, — сказал Лорд Ямада, изобразив доброжелательную улыбку.

— Ваши асигару проследят за этим, — вернул я ему натянутую улыбку.

С того места, что мне выделили на трибуне, хорошо была видна большая, шагов десять шириной, платформа казни, расположенная левее меня и высоко вознесённая над глубоким, бассейном полном смертельных угрей. Стены и дорожки вокруг бассейна были облицованы яркими разноцветными камешками, складывавшимися в замысловатые узоры. Пани славятся своей склонностью к украшению даже самых обыденных предметов и своим развитым чувством эстетики. Ручка инструмента, деревянный шест, столб ворот, нос скромного рыбацкого челнока, порог простой крестьянской хижины, могут быть объектами искусной резьбы. Даже стены и кровли их крепостей, конструкций, символизирующих тёмные потребности, трезвый расчёт и острую необходимость суровых времён, изящны и вписаны в окружающий фон так, что смотрятся ему дополнением, а не противопоставлением. Они именно такие, какие могли бы приветствоваться небом, облаками и горами. Красивы даже клинки, с которыми пани идут убивать. Вода всё ещё бурлила после того как смотритель несколько инов назад выплеснул туда ведро отходов от разделки забитого тарска. Это было сделано не для того, чтобы накормить массивных, извивающихся подобно змеям рыб, а раззадорить их, обострить их голод до безумного ожидания.

— Славный день для казни, — прокомментировал Лорд Акио.

— Действительно, — согласился сёгун.

Я бы сказал, что день и в самом деле выдался замечательный, по крайней мере, с точки зрения погоды, поскольку не было ни слишком жарко, ни слишком холодно, а небо было ярко голубым, незапятнанным ни единым облачком. Кроме того, лёгкий бриз, тянувший с моря, приносил свежесть.

Странно, но мне почему-то казалось, что я чувствовал, будто бы благоухающий воздух таил в себе холод и чистое небо лгало?

— Удивительно, — сказал Лорд Акио, — что, учитывая чудовищный характер проступка, наказание преступника оказалось столь мягким.

— Лорд Ямада славится своей мягкостью и милосердием, — заметил офицер.

— Это — его единственный недостаток, — покачал головой Лорд Акио.

— Это, прежде всего, заслуга нашего гостя, Тэрла Кэбота, тарнсмэна, — снизошёл до объяснений Лорд Ямада. — Это его ходатайство поколебало меня.

— Возможно, гость слишком злоупотребляет своим положением, — проворчал Лорд Акио.

— Думаю, что мне стоит покинуть вас, — сказал я.