Джон Норман - Контрабандисты Гора [ЛП]

— На тебе ошейник, — напомнила третья.

— Тебя поймают и подрежут сухожилия или скормят слину, — предупредила четвёртая.

— В лесу опасно, — добавила первая.

— Ты не сможешь найти дорогу в лесу. Да и какую дорогу, и куда, Ты могла бы попытаться найти?

— Ты — кейджера, и у тебя нет, и не будет никакой другой дороги.

— У тебя одна дорога — к ногам рабовладельца.

— Ты будешь ходить кругами, — предупредила первая.

— Ты заблудишься, — добавила вторая.

— Тебе будет нечего есть, — напомнила третья.

— А зима не за горами, — сказала четвёртая.

— А ещё хищники, — заметила первая. — Слины, пантеры.

— Я не боюсь, — заявила я, хотя, конечно, боялась, очень боялась.

— Ты же не хочешь свободы, — усмехнулась вторая. — Тебе нужен хозяин. Ты хочешь встать голой на коленях перед мужчиной, склониться перед ним и поцеловать его ноги. Ты хочешь вытянуть голову, чтобы поцеловать и облизать его плеть. Ты жаждешь принадлежать, причём принадлежать полностью, подчиняться, повиноваться, покоряться, быть в собственностью, как может быть собственность, унижаться, самоотверженно любить и служить как рабыня.

— Нет, нет, нет! — затрясла головой я.

— Не знаю, что решат мужчины, — хмыкнула третья, — но у тебя только два пути, либо они отправят за тобой погоню и вернут тебя, либо махнут рукой, и Ты вернёшься сама.

— Возможно, они освободят меня! — предположила я.

— Ты слишком привлекательна, чтоб быть свободной, — заявила вторая.

— Мужчины возьмут тебя в свои руки и бросят к своим ногам, — сказала третья, — где тебе самое место.

— И где Ты сама жаждешь оказаться, — добавила первая.

— Нет, нет! — причитала я.

— Держись подальше от вешек, — посоветовала мне Янина.

— И не забывай о ларлах, — предупредила вторая.

— Я не боюсь ларлов, — заявила я.

Я решила, что прежде чем покинуть лагерь, пересчитаю их в клетках, и только убедившись, что все они на месте, проскользну мимо вешек, имея приличную фору, чтобы они не могли поймать меня.

— Тогда Ты — дура, — сказала Релия.

— Ларлы не мужчины, — вздохнула Янина. — Их не волнует, что Ты умна или красива. Они не будут насиловать тебя или заковывать в кандалы. Им не нужно будет продавать тебя, чтобы получить прибыль. Они просто съедят тебя.

Раздался ещё один удар грома, и дождь зашумел с новой силой.

— Ужасная ночь, — прокомментировала одна из девушек.

— В такую ночь ни один нормальный человек на улицу носа не высунет, — заметила вторая.

— Надеюсь, крыша выдержит, — проворчала третья.

Крыша была крепкой, залитой той же смолой, которой смолили корпус корабля, а вокруг конуры была прорыта водоотводная канава, так что я не опасалась, что вода просочится внутрь.

— Такой дождь может зарядить на много дней, — заметила Янина.

— А что Ты хочешь, сейчас поздняя осень, самый сезон, — сказала Релия.

— Скоро выпадет снег, — добавила ещё одна девушка.

— Вчера по реке проплывал лёд, — сообщила вторая. — Я сама видела.

— Большой корабль скоро должен отплыть, — предположила третья. — Иначе он вмёрзнет в лёд.

— А что же будет с нами? — поинтересовалась четвёртая рабыня.

— Мы послужили нашей цели, — ответила ей вторая, — сначала в тарновом лагере, а теперь вот в корабельном лагере. Больше они в нас не нуждаются.

— А что если они убьют нас? — со страхом в голосе спросила четвёртая.

— Не говори глупости, — отмахнулась от неё первая. — Нас просто продадут куда-нибудь на юг.

— Но мы можем знать о том, что может быть тайной, — заметила четвёртая. — Они могут убить нас.

— Тут Ты права, мы ведь молчать не сможем, — поддержала её вторая, в голосе которой тоже прорезались испуганные нотки.

— Только не я, — заявила первая. — Я буду нема как рыба.

— Ты заговоришь сразу, как только тебе покажут дыбу, — заверила её третья.

— Верно, — сказала вторая.

— Значит, нас всех убьют! — заскулила четвёртая, и задёргалась на своей цепи.

— Мужчины не убивают кейджер, — успокоила её Релия, — не больше, чем они убили бы красивую птицу или кайилу.

— Что же тогда? — спросила третья девушка.

— Разве это не очевидно? — вопросом на вопрос ответила Релия.

По конуре пронеслись крики страдания и испуга. Мы все успели хорошо рассмотреть большой корабль. Он был постоянно у нас перед глазами. Он возвышался над нами, поразительный и таинственный. Он не был похож на все другие корабли. Это был почти плавающий город. Для чего он мог бы быть построен? Для каких вод мужчины заложили его могучий киль? Каким штормам его готовили противостоять? Воды каких широких, бездорожных и безбрежных просторов ему предстояло вспенить? Какие далёкие гавани могло бы искать столь чудовищное судно, какие незнакомые, дальние порты его могли бы манить?

— Нет, нет! — слышались женские крики со всех сторон.

Ливень продолжал хлестать по просмоленной крыше. Ветер уже завывал. Раскаты грома раз за разом сотрясали стены конуры. Мы испуганно кутались в свои одеяла.

— Мы все бывали на причале, — сказала Релия. — Мы видели, как на корабль заносят грузы, большие бочки, мешки с са-тарной и сулами, ящики с горьким тоспитом, амфоры с пагой и ка-ла-на, лекарства, бальзамы и мази. Бесконечный поток разных грузов.

— А ещё предметы нужные для войны, — добавила вторая девушка, — деревянные брусья, камни для катапульт, такелаж, фляги, оперённые дротики, копья, глефы, клинки самых разных фор и размеров, щиты, баклеры, связки из тысяч стрел.

— Но ещё, — продолжила Релия, — небольшие кофры, в которых могли бы держать жемчуг, драгоценные камни, украшения, золотую проволоку, тяжёлые монеты.

— Ага, и сосуды из драгоценных металлов, черно и краснофигурная керамическая посуда, свечи и лампы, духи и шелка, — сказала Янина.

— А я видела сирики, кандалы, рабские сбруи, — сообщила первая рабыня, и это не добавило спокойствия в конуре.

— Как вы думаете, — спросила Релия, — что может быть наиболее вероятной целью запланированного путешествия?

— Война, — сразу ответила третья рабыня.

— Скорее торговля, — предположила вторая. — Проанализируйте грузы, реповая ткань, шерсть хурта, свечи, зеркала, лампы и прочие вещи.

— Если война, то с кем? — поинтересовалась Релия. — И с кем торговать?

На некоторое время в конуре повисла тишина, нарушаемая только шумом дождя и далёкими раскатами грома.

— Что больше всего ценят мужчины, — спросила Релия, — после золота, после победы во время войны, после прекрасной кайилы и верного слина?

— Красивых, испуганных, послушные, покорных рабынь, — ответила первая из девушек.

— Скольких из вас продавали? — продолжила допрос Релия.

— В конуре все были проданы, — признала рабыня, — а некоторые из нас не по одному разу.