Джон Норман - Заговорщики Гора [ЛП]

В любом случае, спустя примерно пятнадцать дней, накал борьбы снизился до случайных перестрелок в коридорах. Луций и его последователи, количество которых теперь было очень небольшим, всё ещё оставались в Пещере, но было неясно где именно. Луций, в силу своего прежнего положения и власти, был хорошо знаком с Пещерой. Причём ему были известны не только её общедоступные коридоры, а также и менее открытые или более ограниченные для посещения, но и, как оказалось, разнообразные менее посещаемые проходы, некоторые из которых были неявны, нехожены, если не секретны.

Самым успешным для повстанцев стал девятый день мятежа, когда им удалось заманить в ловушку, напасть и разрушить новое тело Агамемнона, большую, мобильная, похожую на краба машину, которая была, как выяснилось, ужасно эффективной в этих тесных коридорах. В полу одного из коридоров была сделана замаскированная яма, прикрытая настилом, не способным выдержать вес машины. Кроме того потолок над ямой был подготовлен так, что в случае срабатывания ловушки он обваливался. Кюры-мятежники скрывались поблизости, чтобы успеть подбежать и обрушить на устройство свои топоры. Агамемнон послал вперед двоих из своих приверженцев, чтобы те разведали путь. Пол, конечно, был рассчитан так, чтобы выдержать этот вес, даже вес двух больших кюров. Приманкой для ловушки стал сам Луций собственной персоной, появившийся в коридоре, давший себя разглядеть, а бросившийся бежать. Захват самого лидера врага был, по-видимому, слишком соблазнительным призом, который не мог быть проигнорирован, и машина вслед за двумя разведчиками, оставила свой до сего момента величественный темп. Результат не замедлил себя ждать. Машина провалилась в ловушку, и мгновением позже была наполовину похоронена под щебнем обрушившегося потолка. У двух разведчиков, выдвинувшихся вперёд, не было ни единого шанса выстоять против толпы вооружённых топорами кюров. Они были просто изрублены в капусту, и мятежники обрушили своё оружие на машину. Если бы не подоспевшие вовремя лояльные к Агамемнону кюры, в том числе Тимарх и Лисимах, всё могло закончиться в тот же момент. В результате скоротечного боя мятежники были вынуждены отступить, а Тимарх извлёк из стального корпуса машины контейнер и унёс его в безопасное место. Машину же, очевидно, содержавшую огромное количество сложных деталей и микросхем отремонтировать не получилось. Имелось ли у Агамемнона другое тело, нам известно не было. Несомненно, в его прежнем мире, у него могло быть множество тел, здесь же, фактически в изгнании, его ресурсы, по-видимому, были крайне ограничены. Естественно, он сохранил лояльность своих последователей, которые, несомненно, ассоциировали его с телом, но не с каким-то определённым телом.

Я легонько постучала в дверь небольшой комнаты, выделенной Десмонду из Харфакса. В руках у меня была колода карт, вручённая мне Астринаксом с приказом передать её Господину Десмонду.

— Кто там? — послышался голос Десмонда из-за двери.

— Аллисон, — отозвалась я.

— Значит, так Ты себя идентифицируешь? — уточнил он.

— Простите меня, Господин, — испуганно пролепетала я, понимая, что он мог меня запросто наказать.

Я отлично знала, что наказать меня могли просто за то, что кто-то будет мною хоть в чём-то недоволен. Так что бояться наказания приходилось постоянно и всерьёз. Насколько по-другому это было у свободных женщин!

— Постучись снова, — потребовал мужчина.

Я постучала в дверь ещё раз и услышала тот же вопрос:

— Кто там?

— Аллисон, рабыня, Господин, — ответила я.

— С каким-то поручением? — уточнил он.

Фактически, рабыне нужно быть очень смелой, чтобы приблизится к свободному мужчине, без разрешения и без подходящего оправдания. Безусловно, рабыня может приблизиться к своему владельцу для того, чтобы, например, попросить его о ласке. Но я-то не была его рабыней.

— Я принесла вам колоду карт от Господина Астринакса, — сообщила я.

— Стоишь ли Ты на коленях? — осведомился Десмонд.

Напомню, нас по-прежнему разделяла дверь.

— Уже да, — ответила я, опускаясь на колени.

Таким образом, в момент открытия двери я уже должна была быть в подобающей позе, рабыня перед свободным, собственность перед человеком.

Мужчина открыл дверь, и я протянула ему колоду карт.

— Возьми колоду обеими руками, разведи локти чуть в стороны, и опусти голову между ними, — велел он.

Я послушно опустила голову между руками и протянула ему колоду, теперь держа её в двух руках.

Он окинул взглядом коридор, а затем скомандовал мне:

— Внутрь. Встань на колени там.

— Это обычная колода карт, — сказала я.

— Лучше молчи, тогда не будешь казаться такой глупой, — буркнул Господин.

Конечно, я знала, что с помощью некоторых колод карт каким-то образом можно было передавать сообщения, но, насколько я могла судить, это была самая обычная колода. По кромке рубашки шёл орнамент из разноцветных пятнышек. Такую колоду мне уже случалось видеть в Пещере, но точно такие же карты, я видела и в игорном доме. В действительности, многие колоды были украшены тем или иным способом.

— Ты ведь у нас неграмотная, — сказал он.

— Да, — кивнула я.

— Но прочитать карты Ты сможешь, не так ли?

— Я могу определить масть, — ответила я, — и опознать картинки, ну там Тарн, Слин и так далее.

— Карты, похоже, сложены в том же порядке, в каком обычно раскладывают новую колоду, перед тем как её запечатать, — сообщил мне мужчина, — от Белого Тарна до Красного Оста.

— То есть от Тарна Посвящённого до Оста Воина, — прокомментировала я.

— Верно, — согласился Господин, — и это облегчит твою работу.

— Мою работу? — переспросила я.

Он принёс маленький листок бумаги, испещрённый крошечными письменами. Это был один из нескольких таких листков, вытащенных им маленького сундука, в котором хранились несколько туник и горстка неподдающихся описанию предметов в глубоком подносе. В целом комната была практически пустой. Помимо упомянутого сундука здесь имелись табурет, маленький стол и простая кровать. Я непроизвольно отметила, что кровать была снабжена рабским кольцом с петлями цепи. Кроме того, на стене рядом с дверью с крюка свисала рабская плеть. Это было моё первое посещение этой комнаты, и мне очень хотелось надеяться, что ни одна из других кейджер не была прикована к этому рабскому кольцу, по крайней мере, Десмондом из Харфакса. Листок бумаги, один из нескольких, вытащенных из сундука, был взят не просто с подноса, а из-под бумаги, которой было выстлано дно подноса. Таким образом, при поверхностном осмотре этот листок могли и не заметить.

Он продемонстрировал мне только что извлечённую маленькую бумажку, и сказал: