Джон Норман - Заговорщики Гора [ЛП]

А потом оба надзирателя покинули помещение.

Если бы узнику захотелось оторвать мне голову или руки, ничто не могло бы помешать ему это сделать.

— Тал, Аллисон, — поприветствовал меня Грендель.

— Я прошу у вас прощения, Господин, — прошептала я, — за то, что усомнилась в вас.

— Это изначально предполагалось, что Ты будешь сомневаться во мне, — успокоил меня Грендель.

— Как вышло, — спросила я, — что они перестали вам доверять?

— Всё очень просто, — вздохнул он. — То, что у них относительно меня появятся подозрения, было неизбежно. Я не сражался в рядах сторонников Агамемнона, я отказался участвовать в казни тех, кто оказался достаточно глуп, чтобы воспользоваться амнистией. Я постоянно искал повод для отсрочки моего отъезда в стальной мир Арцесилы. Признаться, я был удивлён их терпением. Мои собратья кюры никогда не отличались этим качеством.

— Вы были крайне важны для их планов, — напомнила я. — От вас нельзя было так просто избавиться, не поставив под угрозу их планы.

— Очевидно, — не стал спорить кюр. — Но они придумали проверку, провалив которую я доказывал неискренность своего перехода в их лагерь.

— Они угрожали Леди Бине, — угадала я.

— Чего же проще, — вздохнул Грендель. — Нельзя же было бы надеяться, что получится сколь угодно долго водить их за нос, объяснять задержки, давать обещания, не выполнять их, давать новые обещания, и снова не выполнять, и так далее.

— Но это могло выиграть достаточно времени, чтобы подготовиться и бежать Пещеры, — заметила я.

— Именно с этим и были связаны мои надежды, — кивнул он. — Как Ты, наверное, знаешь, дела не стояли на месте. Продовольствие запасали, тёплую одежду для людей нашли, всё было готово для освобождения Леди Бины, с часовыми на воротах можно было разобраться без лишней жестокости. Побег мог быть опасным, особенно если нам вслед бросили бы большие силы, но шансы на успех были достаточно высоки. Другого выбора всё равно не было.

— И что же произошло потом? — спросила я.

— По возвращении в Пещеру, — продолжил узник, — меня арестовали, связали и отвели к Агамемнону, где и устроили проверку.

— Я видела, как вас арестовывали у входа в Пещеру, — сказала я. — А в чём заключалась проверка?

— Кусай мех, — приказал он. — Сделай вид, что ухаживаешь за мной.

Я послушно вгрызлась в его мех, и вскоре после этого в помещение вернулись два охранника. Грендель, несомненно, услышал их шаги.

— Ешь скорее, — потребовал один их надзирателей.

Я отступила, и Грендель уделил внимание подносу, но стоило охранникам уйти, он снова повернулся лицом ко мне, и я подошла вплотную к нему.

— Проверку была простой и изящной, достойной Агамемнона, — ответил он на заданный мною ранее вопрос. — Там присутствовала Леди Бина, и от меня потребовали убить её, немедленно. Я отказался, и это стало концом проверки. Таким образом, моя ложь и уловки были разоблачены. Всем стало очевидно, что моя поддержка Агамемнона была мнимой.

— Леди Бина, должно быть, очень испугалась, — предположила я.

— Ничуть, — хмыкнул Грендель. — Она знает, что ей ничего опасаться с моей стороны.

— Почему? — поинтересовалась я.

— Я — её защитник, — ответил он.

— Завтра вас должны казнить, — сообщила я.

— Агамемнону придётся найти другого посланника в мир Арцесилы, — развёл руками узник.

— Не думаю, что другой найдётся, — заметила я, — особенно такой, к словам которого могли бы отнестись так же серьёзно как к вашим, чей авторитет был бы столь же высок, как ваш.

— Возможно, — не стал спорить он.

— Вы нанесли мощный удар по планам Агамемнона, — сказала я.

— Только в плане внешней поддержки, по крайней мере, на какое-то время, — поправил меня Грендель.

— Господин Десмонд без вашей поддержки в отчаянии, — сообщила я. — Он не видит возможности бежать из Пещеры и преодолеть Волтай, чтобы противодействовать заговору. А Паузаний и его фургоны уже могут быть недалеко от Венны.

— Десмонд — прекрасный лидер, умный, сильный и честный, — признал Грендель.

— Он запирает меня в клетке, когда ему захочется, — пожаловалась я. — А уж если бы я принадлежала ему, можно не сомневаться, что я была бы постоянно, либо привязана, либо прикована.

— Я так понимаю, что Ты его ненавидишь, — заключил Грендель.

— Да! — воскликнула я.

— И как же так получается, — поинтересовался узник, — что Ты его любишь?

— Я? Люблю? — переспросила я.

— Конечно, — кивнул он.

— На Земле я ни разу никого не любила, — призналась я. — Я не знала, что такое любовь. Но здесь, в ошейнике, запертом на моей шее, я узнала это.

— И Ты любишь Десмонда из Харфакса, — констатировал Грендель.

— Да, — не стала больше отрицать очевидное я.

— Любовью свободной женщины? — уточнил он.

— Нет, — покачала я головой. — Я люблю его самой глубокой, самой глубинной любовью, которую только может познать женщина. Я люблю его любовью беспомощной, полностью отдающейся этому чувству самки, любовью рабыни к своему господину.

— Завтра в девятом ане, — сказал Грендель, — меня должны вывести из Пещеры и казнить. Возможно, Ты могла бы ускользнуть из Пещеры за несколько енов до этого и идти к шестому ану.

— Я не понимаю, — растерялась я.

— У тебя, конечно, нет ни единого шанса на побег, — продолжил он. — Даже если тебя не поймают, то Ты умрёшь от холода, или будешь съедена хищниками.

— О чём Вы говорите? — спросила я.

— Тебе было бы лучше вернуться побыстрее, — не обращая внимания на мою растерянность и мои вопросы продолжал узник. — Тебя даже не успеют потерять. А если твоё возвращение будет быстрым и добровольным, то тебя даже не станут бить хлыстом.

— Но там же часовые, — напомнила я.

— Они могут и не заметить, — отмахнулся он. — В любом случае они вряд ли покинут свой пост.

— Почему я должна делать это? — поинтересовалась я.

— Возможно, потому что у тебя возникло неодолимое желание бежать, а потом, взвесив все за и против, Ты передумала, — подсказал Грендель.

— Господин? — озадаченно уставилась на него я, совершенно сбитая с толку.

— Помни, — сказал он, — идти к шестому ану.

— Как я смогу идти так много анов, — осведомилась я, — если я выйду незадолго до девятого ана?

— Тебе не нужно идти долго, — успокоил меня он, — всего несколько енов.

— К шестому ану? — уточнила я.

— Верно, — подтвердил Грендель.

— Я ничего не понимаю из всего этого, — вздохнула я.

— И лучше бы тебе этого не делать, — закончил он.

В этот момент в помещение тюремного блока снова вошли, и я, подхватив поднос, миску и большую кружку поспешила покинуть клетку.

Незадолго до наступления девятого ана я уже была в большом коридоре, ведущем к большим дверям. Двигалась я очень осторожно, прижимаясь спиной к левой стене. Я находилась в нескольких ярдах от дверного проёма, когда один из часовых повернулся, но окинув меня быстрым взглядом, снова обратился к своему товарищу. Вскоре после этого, в нескольких ярдах от дверей, две рабыни, это были Джейн и Ева, начали толкаться и кричать друг на дружку. Через мгновение они уже катились по полу, казалось бы, в полной решимости вырвать друг дружке волосы. Девушки вцепились одна в другую как взбесившиеся от течки самки слинов перед самцом, присевшим поблизости в ожидании, пока не выяснится победительница, которую он схватит за загривок и потащит в свою нору. Оба часовых обернулись, и с интересом уставились на вопящих, визжащих, якобы царапающихся и рвущих друг дружке волосы рабынь. Драки, иногда вспыхивающие среди рабынь, могут быть довольно отталкивающим зрелищем. Но кюры, и, боюсь, некоторые мужчины, находят их забавными.