Джон Норман - Заговорщики Гора [ЛП]

— Госпожа? — окликнула Хлоя Нору, которая, казалось, не решалась продолжить.

Она опасливо озиралась вокруг себя, словно боясь, что стены могут подслушать, и рассказать о том, что они услышали.

— Пожалуйста, Госпожа, — попросила Джейн.

— Говорят, — наконец, собралась с духом Нора, — что люди в Пещере организовали заговор, чтобы мешать планам наших мохнатых хозяев.

Внезапно меня охватил страх.

— О его существовании высокопоставленные кюры подозревали давно, — продолжила она. — Говорят, они даже рассматривали возможность казни нескольких случайно выбранных мужчин.

— Могу ли я говорить, Госпожа? — поинтересовалась я.

— Вы все, когда мы одни, — ответила Нора, — имеете разрешение на это.

Мне вспомнилось, что Нора не была столь щедра прежде, до того, как оказалась у рабского кольца Клеомена. Попав в цепи, многие женщины становятся мягче и лучше. Трудно быть искусственной на цепи мужчины.

— Что изменилось теперь? — спросила я. — Почему Вы говорите, что такой заговор существует?

— Нашёлся информатор, — сообщила она.

У многих из нас перехватило дыхание.

— Похоже, давление стало невыносимым, — продолжила Нора. — Слежка всё плотнее. Ничто не могло бы избежать бдительного ока, известным становилось малейшее движение, каждый шаг, вдох или слово. Никто не знает, сколько уже было известно золотым цепям. Возможно, сети были поставлены уже давно. Возможно, петля неуклонно затягивалась. Должно быть, кому-то показалось это только вопрос времени, и возможно, времени очень недолгого, прежде чем заговор будет раскрыт, а его участники известны. Кому-то должна была прийти в голову мысль о том, чтобы спасти себя за счёт других.

— И кто же этот информатор? — полюбопытствовала Джейн.

— Десмонд, — ответила Нора. — Десмонд из Харфакса.

— Нет! — вырвался у меня отчаянный крик.

— Кажется, это так, — вздохнула Нора.

— Это не может быть! — воскликнула я.

— Именно его имя называют все, — развела руками Нора.

В памяти у меня до сих пор звучали его слова, что он когда-то сказал мне: «Я знаю только способ, как, по крайней мере, один может выжить». «Как?» — спросила я. «Предав остальных», — мрачно усмехнулся Десмонд из Харфакса.

Несмотря на то, что был день, охрана на входе в Пещеру была удвоена. Фактически, пещера была запечатана.

Вчера было объявлено, что заговорщикам дано двадцать анов на то, чтобы сдаться самим, до того, как их имена будут переданы высоким кюрам Десмондом их Харфакса, который, благородно выступил вперёд, чтобы добровольно исполнить свой долг перед начальством.

Очевидно, он заключил соглашение, заключавшееся в том, что он сообщает имена заговорщиков только лично Агамемнону, таким образом, получая гарантии того, что всё будет сделано полностью, должным образом, без какого-либо недопонимания или ошибки. Также, естественно, все предполагали, что благодарный Агамемнон лично признает его, Десмонда из Харфакса своим осведомителем, за что и наградит надлежащим образом.

Двадцать выделенных анов, к этому моменту уже прошли без каких-либо инцидентов. Ожидаемо, никто вперёд не вышел, никто золотым цепям не сдался.

— Свободный человек! — крикнула Нора, и все кейджеры в помещении немедленно приняли первое положение почтения. Я даже не успела заметить, кто именно вошёл.

— Аллисон, — раздался женский голос, хорошо знакомый мне, но не слышанный в течение многих недель.

— Госпожа, — прошептала, поднимая голову и видя перед собой Леди Бину.

Было очевидно, что она по-прежнему оставалась свободной, хотя и не была подобающим образом одета. То, что она теперь носила, отличалось не только от Ара, но даже и от её повседневной одежды, времён нашего путешествия. Одежда, я подозревала, состояла из одного единственного слоя. Это было коричневое платье, испачканное и с обтрёпанной кромкой. Это больше походило на предмет одежды Крестьянки, в котором она могла бы работать в поле. Обычно Леди Бина скрупулезно относилась к тому, во что одевалась. Это платье наполовину открывало её икры. Из того же материала она соорудила что-то похожее на капюшон и вуаль. Последняя свободно свисала перед нижней половиной её лица, скорее как символ вуали, чем что-либо ещё. Леди Бина всегда весьма вольно подходила к правилам ношения вуали, я предполагала, что скорее вследствие своего непомерного тщеславия, чем неприятия некоторых из культурных тонкостей, ожидаемых от гореанской свободной женщины. В очередной раз я осознала, насколько изящной и красивой она была. Я ещё подумала, что она могла бы подвергнуться серьёзной опасности, особенно теперь, если решилась в одиночку пройти по коридорам Пещеры. Впрочем, она была не одна. Позади неё возвышалась массивная фигура кюра. Я с первого взгляда поняла, что Леди Бина была пленницей, хотя этого следовало ожидать.

— Ты должна идти со мной, Аллисон, — сообщила мне она. — Мы должны засвидетельствовать заявление Десмонда из Харфакса.

— Я не хочу этого делать, — прошептала я.

— Мне жаль, — сказала женщина.

— Почему мы должны сделать это? — спросила я.

— Они хотят, чтобы свидетели были не из числа свободных мужчин, — объяснила Леди Бина. — Любой из них может оказаться вовлечённым в заговор. Полагаю, что нас выбрали, потому что он когда-то работал на меня и Гренделя, и Ты была под его опекой.

Затем Леди Бина повернулась к другим кейджерам, присутствовавшим в комнате и сказала:

— Вы можете подняться.

Зверь, сопровождавший её, повернулся к двери.

— Мы должны выйти наружу, Аллисон, — сообщила она. — Десмонда из Харфакса вскоре должны провести в зал аудиенций Агамемнона. Мы должны следовать за ним.

На выходе из комнаты кюр пропустил Леди Бину вперёд, а я последовала за нею, немного позади и слева, как приличествует рабыне. Она была свободна, и я следовала на ней.

Покинув помещение рабынь, кюр остановился. Остановились и мы. В ожидании чего-то я опустилась на колени, а Леди Бина осталась стоять. В коридоре были несколько мужчин, главным образом стоявших вдоль стен. Присутствовали здесь и несколько кюров.

Я видела, какими глазами мужчины смотрели на Леди Бину. Пожалуй, ей лучше было бы быть одетой в полный комплект одежд сокрытия. Многие из мужчин, насколько я знаю, никогда её прежде не видели. Уверена, что многие просто не знали, как к ней относиться. Разве на её шее не должно быть ошейника? А может и был, просто спрятанный под импровизированной вуалью, которую она соорудила. Но она была не в камиске. Могла ли она быть свободной? Казалось бы, да, судя по сравнительной закрытости её предмета одежды, но при этом, её платье не выглядело достойным свободной женщины, к тому же было довольно очевидно, что ткань была тонкой, да и слой был один единственный.