Сильвия Морено-Гарсия - Боги нефрита и тени [litres]

Внезапно закричали грифы, Кассиопея подняла голову, но ничего не увидела – кости накрывали ее плотным слоем. Потом она услышала громкий скрежещущий звук. Кости задвигались, и просветы между ними стали исчезать.

Девушка охнула, толкнула выступ, похожий на гигантское ребро, умудрилась сдвинуть его и протиснулась в крохотную дыру. Встала на колени и поползла. Кости заскрежетали сильнее, пытаясь удержать ее в ловушке, но Кассиопея успела выкатиться с другой стороны стены. Кончик ее шали зажало, и с ней пришлось расстаться. Лучше ее, чем меня, решила девушка. Некоторое время шаль шевелилась на ветру, как флаг, а потом кости втянули ее.

Кассиопея встала, вытерла ладони о юбку и пошла прочь от стены. Она лишилась браслета и шали, у нее остался только нож. Ну что же, это лучше чем ничего.

На дорогу перед ней опустился черный гриф.

– Я иду в Нефритовый дворец, – сказала она птице, и гриф кивнул.

Черная дорога под ногами становилась подобна свежей смоле.

Боги сидели, каждый на своем временном троне, наблюдая за пеплом на полу. Мартин набирал скорость. Кассиопея отставала, но она сбежала от Камазотц и избежала участи быть раздавленной костями.

Вукуб-Каме со злостью вонзил ногти в подлокотники, резко повернул голову и уставился на темноволосого брата.

– Кто она? – потребовал он ответа и вскочил на ноги.

– Что ты имеешь в виду?

– Как она это делает? Это ты ее научил?

– Она обычная девушка, и я не жульничал, – спокойно сказал Хун-Каме.

Он и сам все видел. Вначале Кассиопея двигалась медленно и неловко, но теперь набрала скорость и вот-вот обгонит Мартина. Никакой магии – просто она была решительной девушкой, какой он ее и знал.

А Вукуб-Каме снова подумал о значении символов. Дева . Женщина, несущая спасение.

– Должно быть, ты как-то жульничаешь, – подозрительно посмотрел он на брата. – Кассиопея Тун слишком слаба, чтобы справиться самой.

– Ты плохо разбираешься в других, – ответил Хун-Каме, глядя на брата одним чернильно-черным глазом.

Пф! Все они подвели его – старый Сирило, хитрая Штабай, братья Завала с их полуночным колдовством. Теперь все зависит от Мартина. Внук Сирило не слишком надежен, но больше рассчитывать не на кого.

Мартин сидел на стволе дерева, перегородившем дорогу, и, совершенно измотанный, вытирал лоб платком. Поплевал на ткань и протер лицо, ощущая жжение синяков. Ствол под ним пестрел гнилью, как и деревья вокруг.

Вдруг кольцо на его пальце впилось в плоть.

Убей ее , услышал он приказ Вукуб-Каме.

– Убей ее, – повторил Мартин. Его голос звучал глухо.

Он сжал платок в руках.

– Повелитель, пожалуйста… – но бог уже покинул его.

Мартин чувствовал приближение кузины, пусть и не понимал, каким образом. Должно быть, Вукуб-Каме направил ее, сбил с пути. Или дело в Черной дороге, обладающей собственным разумом.

Неважно.

Он почувствовал ее.

Он был пауком, и она летела прямиком в его сети.

Иногда деревья росли так близко, что их мертвые ветви переплетались, перекрывая путь. Дорога круто поднималась вверх, и идти становилось все труднее. Наконец она дошла до вершины холма и увидела на горизонте Черный город. Это точно был он. Вокруг города было кольцо из шипов, над которыми висел мост. Все здания были построены из мерцающего черного камня. И среди них выделялся Нефритовый дворец. Он оказался именно таким, как она и представляла. Четырехуровневый. Фасады каждого уровня украшены сложными геометрическими узорами, создающими осязаемый ритм. Посередине проходила величественная центральная лестница.

Девушка глубоко вздохнула. Неужели дошла?

За спиной послышался шорох, и она испуганно оглянулась, ожидая увидеть змею или другое животное, но вместо этого ее взгляд наткнулся на кузена. Мартин… Он встал рядом с ней и тоже посмотрел на город. Поднес к губам бутыль, сделал глоток и вытер рот тыльной стороной ладони. Затем предложил воду Кассиопее, и девушка не отказалась.

– Такое чувство, что я уже вечность тут брожу, – сказал он. – Ты то же самое ощущаешь?

– Почти, – ответила она, возвращая бутыль.

Мартин хотел глотнуть, но воды не осталось. Он раздраженно бросил бутыль, и та быстро покатилась по холму.

– Кассиопея, тебе не стоит идти дальше.

– Это состязание, ты не забыл? Кто из нас доберется первым, – девушка кивнула на город.

– Послушай, Вукуб-Каме не хочет, чтобы ты победила.

– Мне все равно, что он там хочет. У нас сделка, и я не собираюсь сдаваться.

Все это время Мартин не смотрел на нее, а теперь повернулся, и она поразилась изменениям. Кожа на лице словно бы высохла, и этот испуг в глазах… Казалось, его преследуют призраки.

– Кассиопея, я не могу дать тебе победить, – произнес он, проводя рукой по мокрым от пота волосам. Кузен был грязным и взлохмаченным, словно шел много дней подряд. Вероятно, и она выглядела не лучше.

– Вукуб-Каме должен удержать трон… вся наша семья зависит… зависит от этого. Твой проигрыш… так будет лучше для всех.

– Для всех? Для него и тебя, возможно.

– Кассиопея, зачем тебе это? Я поговорю с Вукуб-Каме, он не убьет тебя, все-таки ты Лейва.

– Не надо начинать. Я никогда не была Лейва. Вы позаботились, чтобы я помнила об этом.

– Прости, прости! Мне жаль! Но, пожалуйста, не нужно отыгрываться на мне, на нас… Кассиопея, пообещай, что ты не пойдешь дальше.

Она подумала, что он пойдет на уступки. Попытается стать другим. Не будет замахиваться на нее, даже купит ей платье и безделушки, а может, отвезет на танцы в Мериде, как иногда отвозил сестер.

Смешно! Она не отступит.

– Я иду во дворец, – сказала она.

– Ты хоть когда-нибудь останавливаешься?! – закричал он в бешенстве и повалил ее на землю.

Сначала Кассиопея решила, что Мартин поколотит ее, как обычно, но он замахнулся ножом, и она едва успела схватить его за запястье.

Вес его тела придавливал к земле, сопротивляться было все сложнее. Волосы упали ему на глаза, он казался монстром из мифов.

– Мартин, пожалуйста, – удалось прохрипеть ей, и вдруг кузен обмяк.

– Не могу, – сказал он, с ужасом глядя на нож. – Глупая, глупая девчонка, я не могу!

Он заплакал. Кассиопея видела его слезы только один раз – в детстве, когда ударила палкой по голове. И вот теперь снова…

Заметив ее взгляд на себе, Мартин толкнул ее с такой силой, что она покатилась по холму вниз в мягкую поросль по берегам какого-то ручейка.

– Оставайся там! – крикнул кузен и исчез из виду.

Кассиопея встала, выждала пару минут и полезла обратно на холм. Но, достигнув вершины, увидела, что дорога исчезла, да и никакого холма не было. Она стояла на илистой отмели. Рядом протекал еще один ручеек. Из земли торчали деревья, гниющие от старости. Грязевые конусы служили гнездами для странных птиц, напоминающих фламинго серого, как зола, цвета.