Менна Ван Прааг - Сестры Гримм [litres]

– Ты такая неаккуратная, – резко сказала ее мать. – Никто не ронял фею более века, но едва ее коснулась ты…

– Успокойся, Руб, она не виновата. Это могло случиться с любой из нас.

– Но ведь это сделали не мы, а она.

Скарлет смотрела на свою мать, та смотрела на нее, и ярость в глазах Руби постепенно остывала, превращаясь в лед, пока на ее лице не застыла маска холодного презрения. Дочка же повернулась к елке и сжала двумя пальцами одну из мигающих лампочек.

Позже Эсме настаивала на том, что пожар начался из-за перегоревшего предохранителя. Руби не говорила об этом ничего. Скарлет потом всю жизнь помнила, как лампочки взрывались одна за другой, рассыпая снопы искр, пока пламя не охватило всю елку.

В отличие от своих сестер Беа любила прислушиваться к теням, к невидимым существам, шепчущим о чем-то неведомом. Она часто не понимала, что именно они говорят, но знала, как именно нужно обращаться с тьмой. Ведь она как-никак была дочерью своей мама. И, как она надеялась, своего отца.

Клео, которая также была красавицей, влюбилась в чудовище. Правда, это чудовище было отнюдь не прекрасным принцем, которого заколдовала колдунья. Да, он был невероятен, но был демоном в полном смысле этого слова. Мать Беа полюбила его еще до того, как поняла, кто он, и продолжала любить его так же и потом. Они встретились в Навечье в ту ночь, когда Клео исполнилось восемнадцать лет, а Вильгельму Гримму было… К тому времени он прожил уже так долго, что потерял счет своим годам. Это была любовь с первого взгляда.

Это была ночь Выбора, ночь, когда Клео должна была выбрать тьму или свет, жизнь или смерть. Поскольку она была влюблена, ее выбор был предопределен, однако ее сестры выбрали иное. Возможно, чары их отца потеряли для них свою силу после того, как он выбрал своей любимицей Клео – как бы то ни было, они отвергли его предложение и все погибли из-за того, что выбрали не то. Клео видела их смерть, собственно, она их и убила. Обычно этим занимался ее отец, но в ту ночь он решил проявить великодушие и позволил дочери убить своих сестер. Клео приняла этот дар и отплатила за него сторицей. Хотя прежде она не совершала убийств, оказалось, что они даются ей довольно легко.

Беа была зачата в ту же ночь на ложе из расплющенных роз, обагренных кровью ее теток.

Тени постараются обхитрить тебя, nina, – сказала ей Клео. – Они попытаются застать тебя врасплох. Если им это удастся, они смогут повергнуть тебя. Entiendes Но, если ты будешь готова, то сможешь обхитрить их сама, поставить их силу себе на службу и использовать ее, чтобы взмыть в вышину.

И Беа таилась в тени, ожидая шепотов. Она закрывала глаза и напрягалась, готовясь. В тишине бормотала заклинания, представляя себе, как ее ребра вытягиваются и твердеют, заслоняя ее сердце, пока кости не станут настолько прочными, чтобы не пропускать любую пулю, и в то же время настолько упругими, чтобы смягчать любой удар. Девочка взращивала себя, пока не научилась отфильтровывать шепоты, выплевывая их смысл и впитывая их силу, пока не обнаружила, что может делать все в обоих мирах.

Возвращаясь домой к своей мама , она рассказывала ей о том, что сделала, а затем всякий раз просила рассказать ей историю в качестве награды.

– Расскажи мне, – говорила Беа, хотя слышала эту историю уже много-много раз и могла повторить каждое ее слово. – Расскажи мне обо мне.

– Строго говоря, это должна быть не твоя история, а история твоей сестры, – сказала Клео. – Ведь эта Красавица являет собой дух воды, как Лиана. Думаю, когда-нибудь она напишет рассказ, и ей будет казаться, что это рассказ о ней самой, хотя это и не так. Таким образом, все сгладится.

– Мне все равно, – сказала Беа. – Я люблю эту историю больше всего, так что она принадлежит мне.

– Bien ! [47] Хорошо! ( исп .) – рассмеялась Клео. – Как хочешь. Закрой глаза, nina, и я начну.

Беа улыбнулась и закрыла глаза.

– Жила-была девочка, которая родилась такой красивой, что ее мама дала ей имя Красавица, – начала Клео.

Красавица была не только красива, но также честна и добра. Она росла, и ее красота и доброта росли вместе с ней. И задолго до того, как ей исполнилось восемнадцать лет, ее руки искал каждый принц. Когда Красавице было шестнадцать, ей очень хотелось выйти замуж, ведь несмотря на всеобщую любовь, ее все равно терзала смутная тоска, хоть она и не понимала, по чему тоскует.

– Тебе хочется настоящей любви, – сказала ее мама. – Всеобщая любовь приятна, но настоящее счастье – это когда тебя беззаветно любит один человек.

Будучи послушной дочерью, Красавица последовала совету своей мама и вышла замуж за принца, который, судя по всему, любил ее как никто. Она знала, что сможет полюбить его в ответ, ведь наверняка нетрудно испытать чувство к тому, кто дарит тебе такую беззаветную любовь. К счастью, в этом Красавица оказалась права. Ей очень нравилось быть женой, матерью и королевой.

Она помогала своему недавно коронованному мужу править своим народом, править твердой, но справедливой рукой, и их королевство процветало. Их дети выросли, поженились, вышли замуж и родили своих собственных детей. С годами Красавица начала снова испытывать смутную тоску не понятно по чему. Еще она заметила, что незнакомцы больше не смотрят на нее разинув рты и никто больше не восхваляет лучезарность ее красоты.

И Красавица повелела завесить все зеркала замка плотным бархатом, запретила слугам слишком тщательно полировать оконные стекла и серебряные блюда, дабы она больше не смогла случайно увидеть в них свое отражение.

В следующем году, в день ее семидесятилетия, на торжества в замок явился волшебник и потребовал, чтобы его провели к королеве. Поначалу Красавица испугалась, поскольку репутация у волшебника была устрашающая и в королевстве его прозвали Чудовищем, но, когда они начали говорить, она поняла, что он ей нравится.

– У меня есть для вас подарок, моя королева, – сказал волшебник. – Я хочу вам кое-что предложить.

– Что именно? – спросила Красавица. Теперь она была уже не испугана, а заинтригована.

– Я предлагаю вам в течение года вести себя так, будто вы – это я.

Королева нахмурилась.

– Странный подарок, – сказала она. – Я предпочла бы получить в дар Нескончаемое счастье или Вечную молодость. Поскольку, полагаю, вы могли бы одарить меня и тем и другим.

– О, ваше величество, – ответил волшебник, – дар, который вам предложил я, куда лучше и того и другого. Положитесь на меня.

Королева ему не поверила, однако, к своему удивлению, поймала себя на том, что ей хочется на него положиться, хоть и не ясно, почему. Она приняла предложение волшебника и начала вести себя так, как вел себя он. Внеся лишь незначительные корректировки.