Рик Риордан - Перси Джексон и похититель молний [litres]

– Если Арес решил привести девушку на свидание сюда, – проговорил я, разглядывая колючую проволоку, – боюсь представить, что это за красотка.

– Будь повежливей, Перси, – одернула меня Аннабет.

– С чего это? Я думал, ты не любишь Ареса.

– Но он все-таки бог. Да и девушка у него с характером.

– И не стоит оскорблять ее внешность, – добавил Гроувер.

– Да кто она? Ехидна?

– Нет. Афродита, – мечтательно сказал Гроувер. – Богиня любви.

– А я думал, она замужем, – удивился я. – За Гефестом.

– И что с того? – спросил он.

– Ой. – Я внезапно понял, что пора сменить тему. – Так как нам попасть внутрь?

– Maia ! – Кроссовки Гроувера выпустили крылышки. Он перелетел через ограду, случайно перекувырнувшись в воздухе, и неловко приземлился на той стороне. Сделав вид, что так и было задумано, он отряхнул джинсы и спросил: – Вы идете?

Мы с Аннабет перелезали по старинке: пока один оттягивал колючую проволоку, другой перебирался через забор.

Отбрасывая растущие тени, мы шли по парку, рассматривая аттракционы. Здесь были «Остров малышни», «Придержи трусы» и «Чувак, где мои плавки?».

Никакие монстры не выскочили нам навстречу. Вокруг не было слышно ни единого звука.

Мы наткнулись на сувенирную лавку, дверь которой была открыта нараспашку. На полках до сих пор лежал товар – снежные шары, карандаши, открытки, – а на вешалках…

– Одежда! – воскликнула Аннабет. – Чистая одежда!

– Да, – кивнул я. – Но ты же не станешь…

– Спорим?!

Она сгребла в охапку кучу вещей с вешалки и скрылась в примерочной. Через несколько минут она вышла в шортах с цветами, широкой красной футболке и ботинках для серфинга – всё это с эмблемой парка. На плечах у нее висел рюкзак с надписью «Водяной край», очевидно набитый другими вещами.

– Почему бы и нет, – пожал плечами Гроувер.

Вскоре мы все превратились в ходячую рекламу закрытого парка развлечений и вновь отправились на поиски Туннеля любви. Казалось, парк наблюдает за нами затаив дыхание.

– Значит, Арес и Афродита, – начал я, стараясь отвлечься от мыслей о наступающей ночи. – У них роман?

– Это старая сплетня, Перси, – сказала Аннабет. – Ей три тысячи лет.

– А как же муж Афродиты?

– Ну знаешь, – пожала она плечами. – Гефест. Кузнец. Когда он был младенцем, Зевс сбросил его с Олимпа, и он стал калекой. Так что красавцем его не назвать. Мастер на все руки, но Афродита никогда не западала на ум и талант.

– Ей нравятся байкеры.

– Какая разница!

– А Гефест в курсе?

– Конечно, – ответила Аннабет. – Он как-то раз их поймал. Реально поймал – золотой сетью – и позвал всех богов посмеяться над ними. Гефест постоянно пытается поставить их в неловкое положение. Поэтому они и встречаются в глухих местах вроде… – Она остановилась, глядя прямо перед собой. – Вроде этого.

Прямо перед нами был пустой бассейн, который идеально подошел бы для скейтбординга. Он был около пятидесяти ярдов шириной и имел форму чаши. Вокруг бассейна была установлена дюжина статуй – стоящие на страже купидоны с расправленными крыльями и луком наготове. На противоположной стороне виднелся вход в туннель, вероятно, туда утекала вода, когда бассейн наполняли. Вывеска гласила: «ВОЛНИТЕЛЬНОЕ ЛЮБОВНОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ: ЭТО ВАМ НЕ СТАРИКОВСКИЙ ТУННЕЛЬ ЛЮБВИ!»

Гроувер осторожно подошел к краю:

– Ребята, смотрите.

На дне бассейна одиноко лежала двухместная лодка с навесом, выкрашенная в красный и розовый и разрисованная сердечками. На сиденье слева, сверкая в сумеречном свете, лежал щит Ареса – полированный бронзовый круг.

– Слишком просто, – засомневался я. – Нам что, нужно всего лишь спуститься и забрать его?

Аннабет провела пальцами по постаменту ближайшего купидона.

– Здесь вырезана греческая буква, – сказала она. – «Эта». Интересно…

– Гроувер, ты чуешь монстров? – спросил я.

Он принюхался:

– Нет, ничего.

– «Ничего» – как когда ты не почуял Ехидну на арке, или на самом деле ничего?

Гроувер обиженно посмотрел на меня:

– Мы были под землей, я же говорил.

– Ладно, прости. – Я глубоко вдохнул. – Я спускаюсь.

– Я с тобой.

Особого энтузиазма в голосе Гроувера не чувствовалось, но, видимо, он хотел загладить свою вину за то, что случилось в Сент-Луисе.

– Нет, – возразил я. – У тебя крылатые кроссовки, поэтому останься здесь, наверху. Ты Красный барон, летчик-ас, забыл? Если что-то пойдет не так, нам понадобится твоя помощь.

Гроувер приосанился:

– Хорошо. Но что может пойти не так?

– Не знаю. Предчувствие. Аннабет, пойдем со мной…

– Смеешься?

Она смотрела на меня как на придурка. Щеки у нее пылали.

– Теперь-то что не так? – возмутился я.

– Хочешь, чтобы я с тобой отправилась в… «Волнительное любовное путешествие»? Опозорить меня вздумал? Вдруг кто-то увидит?

– Да кто тебя может увидеть? – Теперь мое лицо тоже горело. Девчонки. Вечно все усложняют. – Ладно, – сказал я. – Сам схожу.

Но как только я начал спускаться в бассейн, она последовала за мной, бормоча себе под нос, что мальчишки вечно все портят.

Мы дошли до лодки. Рядом со щитом на сиденье лежал женский шелковый шарф. Я попытался представить, как Арес и Афродита, парочка богов, встречаются здесь, на аттракционе в заброшенном парке. Почему? Тут я заметил кое-что, чего не увидел сверху: вдоль бортов бассейна были закреплены зеркала, обращенные к месту, где мы стояли. В какую сторону ни посмотри – везде были наши отражения. Видимо, в этом и было всё дело. Тискаясь в лодке, Арес и Афродита могли смотреть на тех, кого любят больше всех, – на самих себя.

Я поднял шарф. Он переливался розовым и источал непередаваемый аромат то ли розы, то ли кальмии. В общем, пахло от него приятно. Я мечтательно улыбнулся и хотел было прижать шарф к щеке, но тут Аннабет вырвала его у меня из рук и запихнула к себе в карман:

– Не смей! Держись подальше от любовных чар.

– Чего?

– Давай бери щит, Рыбьи мозги, и пошли отсюда.

В тот самый момент, когда я коснулся щита, мне стало ясно, что мы влипли. Я порвал что-то, чем он был прикреплен к приборной доске. Мне показалось, что это паутина, но, глянув на кусочек, оставшийся у меня на ладони, увидел, что это какое-то металлическое волокно, такое тонкое, что его почти незаметно. Это была растяжка.

– Стой, – сказала Аннабет.

– Поздно.

– На борту лодки написана та же греческая буква. «Эта». Это ловушка.

Раздался громкий звук, словно заскрежетал миллион шестеренок, и весь бассейн превратился в один гигантский механизм.

– Ребята! – крикнул Гроувер.

Купидоны на бортике натягивали луки. Прежде чем я успел подумать об укрытии, они выстрелили, но не в нас. Статуи выпустили стрелы друг в друга, и они полетели над бассейном. За ними тянулись блестящие тросики, и когда стрелы, перелетев на другую сторону, вонзались в землю, над нами образовалась гигантская «звездочка». Между тросиками волшебным образом заструились тонкие металлические нити, свиваясь в сетку.