Брендон Сандерсон - Ритм войны. Том 1 [litres]

– Да, большой изъян в твоем плане. С обычным человеком, думаю, все бы сработало.

– Ну, духозаклинатель всегда был пустышкой, так что я была обречена с самого начала. Даже окажись он настоящим… У меня было преувеличенное представление о своих способностях к воровству. Забавно вспоминать, что у меня имелись такие дурацкие наклонности еще до Вуали.

– Шаллан, – сказал он. – Тебе больше не нужно испытывать неуверенность. Миссию в военных лагерях ты выполнила безупречно.

– А потом кто-то взял и прикончил Йалай. Тоже безупречно. – Она посмотрела на него и улыбнулась. – Не волнуйся. Я больше не борюсь с чувством неуверенности.

– Хорошо.

– Если выразиться точнее, я им наслаждаюсь.

– Шаллан…

Она снова улыбнулась, давая ему понять, что чувствует себя хорошо, несмотря на это замечание. Он пристально посмотрел ей в глаза, потом усмехнулся сам. И каким-то образом она поняла, что произойдет.

– Ну, я бы сказал, что ты довольно хорошая воровка… – начал он.

– О, не смей!

– Потому что ты украла мое сердце.

Она застонала, откинув голову назад:

– Ты посмел.

– А что? Только тебе позволены дурные шутки?

– Мои шутки вовсе не дурные. Они невероятные. И приходится усердно трудиться, чтобы экспромтом шутить, идеально попадая в тон ситуации.

– «Усердно трудиться». «Экспромт». Хочешь сказать, ты не готовишь их заранее?

– Никогда.

– Да? Я заметил, что у тебя часто наготове бывает шутка, когда ты с кем-то встречаешься.

– Ну конечно. Такая шутка должна быть очень смешной, ведь она заменяет приветствие. А не наоборот.

Адолин нахмурился.

– То есть, – добавила она, – не прощайствие .

Он уставился на нее. Потом слегка скосил глаза к носу.

«Ха! – подумала Вуаль. – Ха-ха!»

– О боже, – сказала Шаллан. – Я тебя сломала?

– Но… такого слова не существует… в этом нет смысла…

– Это хитрая шутка, – сказала Шаллан. – Она прячется у всех на виду, как светоплет. Вот что делает ее гениальной.

– Гениальной? Шаллан, это было жутко.

– Значит, я жуткое создание и ты меня боишься. Вот и хорошо.

Она улыбнулась и прижалась к нему, расслабившись. Отложила миску и взяла у него альбом. Она закончит свою трапезу после того, как порисует еще немного. Этого требовал момент.

Адолин обнял ее за плечи и, наблюдая, тихонько присвистнул.

– Эти наброски действительно хороши. Даже по твоим меркам. А что еще ты сделала?

Чувствуя тепло, она перевернула страницу, чтобы показать нарисованных ею спренов культивации.

– Я хотел бы найти как мужчин, так и женщин для каждой разновидности спренов. Возможно, в этой поездке на такое не хватит времени, но мне пришло в голову, что никто, по крайней мере, в современную эпоху, никогда не занимался естественной историей Сияющих спренов.

– Это замечательно, – сказал он. – И спасибо тебе. За то, что помогла мне расслабиться. Ты права – мне не дано знать, что будет дальше. К тому времени как мы доберемся до спренов чести, вся ситуация может измениться. Я постараюсь запомнить это. – Он обнял ее, слегка коснулся ладонью ее лица. – Я могу тебе чем-нибудь помочь?

– Например, с одеждой? – спросила она, возвращаясь к странице со спреном пиков. – Мне кажется, что этот кусок ткани, приколотый к плечу, висит не совсем так, как на картинке…

Они перешли к более легким темам. Отчасти Шаллан чувствовала, что должна делать что-то более важное, но Вуаль пообещала шепотом: о шпионе они подумают завтра. Какое-то время будут заниматься чем-нибудь другим. А потом посмотрят на проблему свежим взглядом.

«Ты рассказала Адолину о попытке обворовать Ясну, – проговорила Сияющая. – Отлично сработано. Все было не так уж плохо, правда?»

Правда. Все прошло не так уж плохо. Но это было наименьшее из ее преступлений. Другие были темнее, спрятаны глубоко – так глубоко, что она, честно говоря, не могла их вспомнить. И не хотела.

В конце концов странный спрен тумана подплыл ближе. Казалось, что переменчивые очертания этого существа будет трудно запечатлеть. Оно было точно пар, каким-то образом заключенный в человекоподобную форму, сдерживаемую одеждой и этой странной маской.

Шаллан открыла новую страницу и начала рисовать, но спрен – она назвалась Спящей Наяву – заглянула в альбом.

– О, – сказала она. – Здесь только я?

– А чего ты ожидала? – спросил Адолин.

– Она упоминала о Несотворенных ранее, – сказала Спящая Наяву. – Я думала, она их рисует.

Шаллан замерла с поднятым карандашом:

– Ты что-нибудь знаешь о Несотворенных?

– Почти ничего. Что ты хочешь знать?

– Что случилось с Ба-Адо-Мишрам? – нетерпеливо спросила Шаллан. – Какой она была? Как она связалась с певцами и почему они стали паршунами после того, как ее поймали в ловушку?

– Отличные вопросы.

– И… – подтолкнул ее Адолин.

– Я же сказала, что почти ничего не знаю. Я тоже нахожу эти вопросы захватывающими. То, чему ты удивляешься, мне о многом говорит.

Она двинулась прочь.

– Серьезно? – спросила Шаллан. – Ты совсем ничего не знаешь о Ба-Адо-Мишрам!

– Я еще не ожила, когда она была на свободе, – сказала Спящая Наяву. – Если хочешь узнать больше, спроси Вестников. Я слышала, что несколько их участвовали в ее связывании. Налан. Келек. Найди их, спроси.

И она удалилась, скорее плывя, чем ступая, хотя у нее были ноги и ступни.

– Мне от нее не по себе, – признался Адолин.

– Ага, – сказала Шаллан, откладывая альбом и беря миску с едой – теперь уже холодной, но все еще вкусной. – Но в каком-то смысле это утешает. Спрены должны быть чуждыми, должны иметь свои собственные способы мышления и речи. Мне нравится, что Спящая Наяву немного странная.

– Тебе просто нравится компания, – сказал Адолин.

Шаллан улыбнулась, но слова спрена остались с ней.

«Там были Вестники. А Вестники были главным объектом внимания Сынов Чести, чьего предводителя Мрейз послал меня выследить».

Все связано. Она должна придумать, как распутать этот клубок – и при этом самой не запутаться окончательно.

Каприз был не слишком полезен, а Милосердие меня беспокоит. Я действительно считаю, что Доблесть благоразумна, и предлагаю снова обратиться к ней. По ее мнению, с вашего последнего разговора прошло слишком много времени.

– Мне очень жаль, светлорд, – сказала ревнительница. Проходя через комнату, она поднимала с пола подушки и собирала в стопку. – Я знаю человека, которого вы ищете, но его здесь больше нет.

– Вы отпустили его? – спросил Каладин, следуя за ней.

– Нет, светлорд. Не совсем.

Она протянула ему стопку подушек, явно ожидая, что он их возьмет, а сама прошла к следующему ряду и продолжила сборы.