Роберт Асприн - МИФЫ. МИФОнебылицы [сборник litres]

– И она это подписала?

– Она его даже не прочла. Но для Гильдии контракт имеет силу, а это самое главное. Мама наверняка расстроится, когда люди из Гильдии придут меня искать. Как бы на ее новый волшебный ковер не пролилась кровь.

Корреш вздрогнул. Их мать была женщиной волевой, с такой шутки плохи.

– И что ты намерена теперь делать?

– Ну, – ответила Тананда, – скорее, что мы теперь намерены делать. Ведь это твой друг.

– Пойдем и поговорим с ним, сестренка, – предложил Корреш, нежно кладя ей руку на плечо. – Думаю, ты найдешь любопытным то, что он тебе скажет.

– Я совершил глупость, – заявил Корду. Он нервно расхаживал по своей опочивальне.

Глаз у Тананды был наметанный: она тотчас сделала вывод, что эта комната – воплощение типично мужских воззрений на то, что такое уют. Отовсюду со стен стеклянными глазами взирали головы животных. Перед потрескивающим зажженным камином на ковре дремали три огромных, огненно-рыжих и чешуйчатых охотничьих зверя. У входа стояли доспехи. В руках у стальной статуи был поднос, а на нем – хрустальный графин с виски и несколько стаканов. Корду – а надо сказать, что для обитателя измерения Ноб он был довольно хорош собой, – налил каждому по стакану. Свой он поднял в приветственном жесте. Тананда при помощи магии исподтишка проверила, не подмешан ли ей в стакан яд. Корреш заметил ее движение.

– Ай-ай. – Он укоризненно покачал головой.

– Извини, – попыталась оправдаться Тананда. – Я ведь при исполнении.

– Все понимаю, – со вздохом произнес Корду. – И рад, что вы согласились меня выслушать. Потому что Ренни наотрез отказалась.

Корреш налил себе второй стаканчик виски.

– Знаешь, Корду, если как следует поднапрячь мозги, мне вспоминается, что вы с ней нравились друг другу.

– Ты прав, нравились, но больше не нравимся. Ведь мы с ней всю жизнь были близкими друзьями. Именно поэтому я был уверен, что она поймет допущенную мной ошибку. Мне и в голову не могло прийти, что она вздумает нанять убийцу. Тем более если посмотреть на вещи спокойно и взвешенно, то это не только моя вина. Ее отец и я… скажем так, между нами вышло недоразумение. Я знаю, ему всегда хотелось объединить наши владения. Возможно, вы в курсе того, что триста лет назад они составляли одно королевство.

Тананда и Корреш дружно покачали головами.

– Я плохо знаком с местной историей, знаю только начало и конец, – признался Корреш. – Древние корни вашего народа и последние исследования, если быть точным. Измерений много, времени на все не хватает.

Корду отыскал на полке под окном карту и развернул ее так, чтобы всем было видно.

– Наш брак выгоден как с точки зрения благоденствия страны, так и ее защиты. Эта часть континента представляет собой огромную речную долину, которая лучше всего защищена по всей своей окружности в местах горных перевалов. Мы с отцом обсудили этот вопрос с министрами и решили, что наш план осуществим. Лишь после этого я отправился к Тью-Хану с дипломатическим предложением. Мол, мы с ним заключим договор о том, что наши страны формально останутся независимыми, но одновременно будут составлять как бы единое целое, чтобы из одного в другое можно было попасть без каких-либо препятствий. Я подчеркивал, что наши народы имеют общих предков и потому являются самими близкими родственниками. Но он вбил себе в голову идею, что я непременно должен жениться на Ренимби, чтобы этот брак скрепил наше с ним соглашение. Признаюсь честно, выпито в тот день было немало. И я толком не прочел документа, который рано утром на следующий день он подсунул мне под нос.

– С какой стати Тью-Хану понадобилось это делать? – поинтересовалась Тананда.

– Это его мечта. Он сказал мне, что с тех самых пор, как мы были детьми, мечтал о том, что в один прекрасный день я и его дочь поженимся. Мой отец тоже лелеял мечту об этом браке. При первой же возможности он сводил нас вместе, иногда оставляя наедине в разного рода романтических ситуациях. – При этих словах щеки Корду потемнели до цвета бронзы. – Ради родителей мы пытались полюбить друг друга. Но любви между нами не получилось, отношения же только ухудшались год от года. Мы с горечью вынуждены были признать, что из этой затеи ничего не выйдет. Мой отец свыкся с мыслью, что мы с Ренимби не сошлись характерами. И тогда я взял в жены Ларику. С Ренни же мы остались добрыми друзьями. Я до сих пор люблю ее всей душой, но только как брат.

– Однако после разговора с ее отцом ты все-таки стал добиваться ее руки.

– Да. Но что мне оставалось делать, если учесть подписанный мною договор и все такое прочее? Выбора у меня не было. Ларика тоже переживает, хотя и понимает, что таков обычай нашего народа. Поначалу мне казалось, что все как-нибудь уладится.

– И Ренимби вскоре дала тебе понять, что это не так, – сделал вывод Корреш.

Вид у Корду был пристыженный.

– Ты прав. Она вернула мне все мои подарки, кроме лошади. Мой паж сказал мне, что она замахнулась на него мечом.

– Похоже, дело серьезное, – усмехнулась Тананда.

– Вся загвоздка в том, что мы с ее отцом подписали контракт. Официально я уже вроде бы как женат на Ренимби. Чтобы узаконить союз, нам даже не нужны никакие жрецы. Вот почему она хочет меня убрать. Ведь она уже сейчас в некотором роде моя вторая жена.

Тананда покачала головой.

– Да, дела хуже, чем я думала. Ренимби даже не подозревает, что уже замужем. Ей казалось, что она в состоянии предотвратить замужество, если она тебя убьет.

– Какую глупость я совершил, – вздохнул Корду.

– Это точно. Но что тебе мешает аннулировать договор? Разве Тью-Хан не хочет видеть дочь счастливой?

– Боюсь, он получил то, о чем всегда мечтал. Убедил себя, что в конечном итоге, как говорят люди, стерпится – слюбится, – печально произнес Корду. – Я несколько раз обращался к нему с просьбой аннулировать контракт, но он ни в какую. И до тех пор, пока существует эта бумага, мы с Ренимби считаемся мужем и женой. Чем это чревато – вы сами знаете.

Тананда посмотрела на Корреша.

– А как ты сюда попал?

– Корду послал письмо всем своим старым школьным друзьям. Мы с ним когда-то состояли в одном стрелковом клубе. Кентавр Биркли, с Кента, засел на крыше. У него там копье, с помощью которого он фокусирует свои чары.

Тананда забавно похлопала ресницами.

– Я всегда питала слабость к кентаврам, – проворковала она. – Особенно к тем, у кого есть волшебные копья. А кто еще?

– Кранс, джинн, прогуливается снаружи, следит, чтобы не прошел кто чужой. Скажу честно, никто из нас не подозревал, каким образом ты пожалуешь к нам сюда – за исключением Корреша. Это он настоял на том, чтобы все время находиться при мне в моей комнате. Как видишь, твой брат оказался прав. Окажись на твоем месте кто другой, и не будь рядом со мною Корреша, меня давно бы уже не было в живых.