Кэролайн О’Донохью - Все наши скрытые таланты

– Мне кажется, это любопытная параллель с мифом о Белой госпоже.

Продавщица молча изучает текст.

– Домохозяйка, – медленно произносит она.

– Вы знаете про нее?

– Давно я ее не видела, – произносит женщина низким голосом.

– Песню?

– Нет, такую песню я никогда не слышала. Но вот Домохозяйка… Я знаю про нее. А ты как про нее узнала, Мэйв?

Мы все переглядываемся. Предполагалось, что это школьный проект Фионы.

– Я услышала о ней от своей матери, – говорит Фиона, отвлекая внимание от меня. – Она музыкант и иногда поет эту песню дома.

– Понятно, – устало говорит женщина. – Так что вы хотите узнать?

– Откуда она взялась, – встреваю я. – И кто она такая.

Продавщица хмурится, но тут же взор ее проясняется.

– Это старинная ирландская легенда. Вы проходили про «большие дома» на уроках истории?

Мы с Ро и Фионой неопределенно мычим. Продавщица смотрит на нас разочарованно, как на прогульщиков.

– В старые времена «большими домами» назывались… ну, по-настоящему большие дома. Поместья богатых землевладельцев-англичан, которые прохлаждались день-деньской, пока ирландцы трудились на них не покладая рук. Некоторые хозяева еще были сносными, платили за работу, но некоторые были последними мерзавцами, каких еще поискать. Настоящими дьяволами. Хлестали работников плетьми, морили голодом. Нечеловеческая жестокость.

– Так почему тогда люди на них работали?

– Ну, так другой работы тогда особенно не было, и считай, что тебе повезло, если устроишься в «большой дом». Либо такая работа, либо эмиграция.

– Так… домохозяйка работала в таком доме?

– Да, насколько я помню, это случилось во время вспышки какой-то болезни, возможно туберкулеза. Повсюду умирали дети. Однажды служанки собрались, чтобы в слезах попросить своих хозяев послать за врачом для их детей, но те… отказали им. Дети умерли. Матери так обезумели от горя, что не вышли на работу. Но знаете, кто вышел?

– Домохозяйка, – шепчу я.

– Домохозяйка. Женщина, или нечто, похожее на женщину. На следующий день большой дом опустел. Все хозяева, все родные и близкие помещиков пропали.

– И когда это было? – заинтересованно спрашивает Ро. – В каком году это произошло?

– Это народная легенда, – отвечает продавщица. – Может, сто лет назад, может, двести, а может, и никогда.

Мы в задумчивости молчим. Первой молчание прерывает Фиона.

– Так, значит, это было обычным явлением? Люди как-то… призывали ее?

– Понимаете ли, – говорит женщина, скрещивая руки и напряженно размышляя. – Это же была еще Ирландия, которая верила в фей. Тогда люди повсюду видели магию и волшебство. Наверное, существовали какие-то ритуалы вызова, заклинания, но их, скорее всего, считали черной магией. Цена вызова была слишком высока.

– В каком смысле?

– Так работает магия: если хочешь получить что-то большое, надо пожертвовать чем-то большим.

– То есть… это как «жизнь за жизнь»? – спрашивает Ро.

– Это упрощение, но в целом смысл верен. Почти во всех магических ритуалах жертва должна быть равноценна тому, что получают. Поэтому люди приносят в храмы еду. Не потому что всерьез считают, что духи будут ее есть , а потому что нужно показать, что ты готов пойти на жертву.

– А мог бы кто-нибудь в наши дни вызвать Домохозяйку? – настойчиво спрашивает Фиона. – Например, случайно?

Продавщица выгибает бровь.

– Я думала, это школьный проект.

– Так и есть.

– Х-мм, – тянет она задумчиво. – Мне нужно свериться кое с какими книгами, а вы пока можете тут осмотреться.

Она говорит это тихо, но твердо, как будто бы не в первый раз в ее лавку врываются три тинейджера и наперебой расспрашивают про демона мести.

Мы оглядываемся. Ро направляется к кристаллам, Фиона к картам Таро, а я гляжу на полку с книгами рядом с ней. Какое-то время я мысленно оцениваю вес колод в руках Фи, которая их перебирает в поисках наиболее подходящей. Было бы круто, если бы она тоже увлеклась Таро. Мы бы занимались этим вместе, снова превратили бы карты в развлечение.

Потом я наугад вытягиваю книгу. «Справочник начинающих заклинателей. Элвин Прэйр-Фелтен».

– Сразу видно, что придуманное имя, – снисходительно усмехается Фиона, оглядываясь.

Я перелистываю вощеные страницы. Книга выглядит не особенно впечатляющей, не похожей на пыльные тома с пентаграммами и фразами на «древних языках». Но автор с энтузиазмом пишет о том, как «любой» может обучиться колдовству, и стоит она всего лишь десятку, так что я покупаю ее.

« Это лишь некоторые из используемых мною заклинаний, – пишет Элвин Прэйр-Фелтен. – Но использовать заклинания других колдунов и ведьм – это, в какой-то степени, все равно что надевать чужие перчатки. Придумайте свое заклинание, но оно должно а) говорить о том, что вы действительно хотите, и б) быть простым и запоминающимся, чтобы его можно было повторить много раз. Заклинания – это во многом “самодельная вещь”. Как и вся магия» .

Пока продавщица кладет книгу в бумажный пакет, Фиона отвечает на звонок телефона.

– Школу отменили и завтра ? – едва не кричит она, прикрыв рукой рот.

Мы с Ро жестами даем ей «пять».

– Мам, нет. Это же снегопад. Считай, что официальный выходной. Не понимаю, почему я должна присматривать за Хосе. Он вообще-то ходит в ясли!

Потом наступает молчание, пока Фиона послушно внимает матери.

– Я знаю. Знаю. Знаю. Но она же все равно заплатит за них, будет у меня выходной или нет…

Лицо ее мрачнеет. Понятно, что мама ее отчитывает, и она выходит на улицу.

Продавщица наблюдает за тем, как снаружи падают снежинки, опускаясь очень медленно, как чаинки в стакане. Левой рукой она перебирает золотую сережку в ухе и что-то тихо напевает себе под нос. Кажется, что она совершенно забыла о моем существовании, зажав мой чек между указательным и большим пальцами.

– Простите? – говорю я, наклоняясь поближе.

Ее голос едва громче шепота.

Фиона врывается обратно в лавку, что-то рассерженно бормоча.

– Ну что, пойдем? – спрашивает Ро.

– Я куплю вот это, – Фиона выкладывает на прилавок колоду Таро. – Смотри, таро в стиле «Игры престолов». Арья Старк в роли «Смерти».

Продавщица поворачивает голову к Фионе и улыбается. Потом берет колоду, упаковывает ее и добавляет в пакет ароматическую палочку «новому клиенту».

Я перевожу взгляд с Фи на продавщицу и обратно. Неужели никто не слышал, как она поет? Мне что, это показалось?

Того, что было в том году, никто нам не вернет.