Девин Мэдсон - Мы оседлаем бурю [litres]

– Вы готовы, ваше величество, – сказал он. – Хотя предлагаю к следующему разу чуть-чуть укоротить нагрудник. Это облегчит движения бедрами.

– Займитесь этим.

– Слушаюсь, ваше величество.

Я сняла с подставки маску дракона и провела пальцами по лаку и мягкой изношенной коже, к которой прижималось лицо Кина, потея и кровоточа ради империи. Старый мерзавец все разрушил, но я не могла забыть, что при его правлении Кисия сохраняла единство. Люди были сыты, трон под защитой, император все это выстрадал.

– Мой меч, – протянула руку я.

Министр Мансин взял с подставки меч и с поклоном отдал мне. Затем настал черед отцовского лука. Почерневший Хацукой. Он легко скользнул в налучье за спиной, рядом со стрелами, которые он посылал в глаза и глотки, ускоряя смерть врагов. Его присутствие было таким осязаемым.

Равнины и город накрывала темнота, но вместо моря огней, которое должно было бы раскинуться передо мной, Мейлян превратился в собственную тень – масло стало слишком ценным, чтобы жечь его лишь ради освещения.

И снова министр Гадокой откашлялся, будь он проклят.

– Вы уверены, что это мудрое решение, ваше величество? Было бы куда безопаснее остаться здесь. Дворец…

– Я не буду прятаться. Народу нужен воин, значит, я буду воительницей. Генерал Китадо готов?

Гадокой поклонился.

– Да, ваше величество. Он ждет снаружи с десятком гвардейцев.

– Хорошо. Тогда пора.

– И… еще кое-что, ваше величество. – На этот раз Гадокой не стал кашлять, только покосился на Мансина и сжал губы в мрачную ниточку. – Вопрос о престолонаследии.

– О престолонаследии?

Он сконфуженно раскинул руки.

– Кто унаследует трон, если вы погибнете в сражении? Желаю императрице Мико царствовать вечно!

Я не собиралась умирать, но и Танака умирать не планировал. Как и Кин. Смерть не дожидается, пока человек будет готов.

– Конечно, есть принц Дзай. Хотя он еще несовершеннолетний, и ему понадобится регент, способный править Кисией в военное время.

– Никаких регентов. Кисии нужен воин, который объединит народ ради общей победы над чилтейцами. – Я повернулась к Мансину: – Вообще-то, вы лучшая кандидатура, ваше превосходительство.

– Я?

Он явно был потрясен.

– Да, вы. Ваша дочь была невестой принца Танаки и могла бы стать императрицей, если бы не трагедия, которая всех нас подкосила. Это всем известно. Вы глава семьи, которая правит страной вместе с нами со времен мятежа. Вы командуете армией. Ваши земли на севере, но вы остались на своем посту, а не покинули его ради защиты собственных владений. Вы преданный подданный империи, а Кисия нуждается именно в этом, министр. Велите писцам изготовить декрет, я его подпишу, а министр Гадокой засвидетельствует.

– Если… если вы уверены, ваше величество. Но я совсем не бог.

– Как не были богами Ц’ай и Отако. Боги рождаются в глазах людей, а не из женской утробы.

Оба министра поклонились, и мое сердце наполнилось гордостью за то, что я сделала нечто важное для Кисии, в чем не буду сомневаться ни единого мгновения, пока жива. Я совершила слишком много ошибок, и до сих пор они только накапливались.

Когда с этим было покончено, я присоединилась к генералу Китадо и гвардейцам на верхней площадке огромного дворцового шпиля.

– На равнине что-то движется, ваше величество, – сказал генерал вместо приветствия. – Командующий Рокоро выставляет солдат на северной стене.

– А на юге пусто?

– Пусто, ваше величество, но в каждой башне стоят дозорные. Если оттуда кто-то появится, мы это увидим.

– Хорошо.

Я опустила кожаную маску на лицо, она была уже теплой от моих рук. Маска не защитит меня от топора или меча, но она превращала меня из играющей в войну девушки в Дракона-императора, который нужен людям. Через эти глазные щели мне предстоит командовать уже вторым сражением, и свирепая маска скрывала мой страх.

– Поехали, – сказала я.

Мы проскакали по ночному городу, погруженному в такой же страх, мимо домов с заколоченными окнами и людей, собравшихся помолиться в темноте. Впереди ехали факельщик и гвардеец со знаменем моей матери – драконом Ц’ая на алом фоне, преследующим щуку.

Я не сводила глаз с пламени перед собой и не видела тех, кто наблюдал за нами со стороны, но держалась в седле гордо, с прямой спиной, излучая уверенность, чтобы укрепить их надежды.

На площади перед северными воротами собрались солдаты городского гарнизона, они не встали в строй, а просто сидели и болтали, пили и смеялись, пытаясь ослабить напряженное ожидание. Мы остановились в центре их кружка, и как открывающийся солнцу цветок, они встали, поклонились и выкрикнули в ночное небо:

– Да здравствует императрица Мико!

Командующий Рокоро, заменивший ненадежного командующего Бо, спустился по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки.

– Ваше величество.

– Я пришла сюда, чтобы ждать врагов вместе с моим народом, – сказала я как можно громче, чтобы маска не приглушила голос. – Сражаться вместе с моим народом. Умереть вместе с моим народом.

Ближайшие к нам солдаты встретили эти слова одобрительным гулом, и я порадовалась тому, что маска не позволила услышать дрожь в моем голосе.

– Это честь для нас, ваше величество, – сказал Рокоро.

– Кого-нибудь заметили?

– Наш самый зоркий караульный считает, что видел, как они пересекают равнину, – ответил Рокоро. – Но без луны невозможно сказать наверняка. Скоро мы увидим, прав ли он.

– А если прав?

– Они будут здесь на рассвете.

Мое сердце внутри золотой оболочки заколотилось в панике, дыхание под маской участилось.

– Покажите.

– Конечно, ваше величество.

На городских стенах ждали другие гвардейцы, вместе с солдатами из резервного батальона и большой толпой простых горожан. Некоторые пришли с собственными луками или разным оружием для рукопашной, а не имевшие опыта сидели рядом с ведрами, полными камней.

Пока я шла по северной стене с командующим Рокоро, защитники города вставали и кланялись, бормоча «Да здравствует императрица». Некоторые становились на колени, поднимая руки в мольбе, и хотя я благословляла их, как делал когда-то Кин, но точно знала – я не бог.

Я благословляла солдат, ожидающих во дворе и на прилегающих улицах, а Рокоро шел следом, и, когда больше никого не осталось, я вернулась на стену. Не в силах стоять на месте, я пошла к следующей башне. Гвардейцы генерала Китадо остались в надвратной башне, но он присоединился ко мне, освещая путь факелом. Если бы все пошло по-другому, сейчас бы рядом со мной был генерал Рёдзи. Эти двое были полной противоположностью. Китадо был лишен увядающей привлекательности Рёдзи и его шарма. Он был высок, широк в плечах и резок, и, хотя часто одарял окружающих улыбкой, она была не из тех, которые вызывают ответные.