Девин Мэдсон - Мы оседлаем бурю [litres]

При виде меня оба генерала застыли, и на кошмарное мгновение мне показалось, что император Кин не разрешит мне к ним присоединиться, ведь в шатер обычно не допускают женщин, но он со сдержанной улыбкой махнул на свободное место за столом.

– Тебе идет форма, – сказал он вместо приветствия. – Хотя ремешки перекручены, а пояса-оби в армии обычно завязывают по-другому.

Ну еще бы. Я не учла, что все время смотрела на них как будто в зеркале. Я выдавила смешок, хотя внутренне умирала от страха.

– Сочту за триумфальный успех, что я так мало напортачила с первого раза, ваше величество.

Когда я опустилась на колени перед столом, император поднял кубок с вином, приветствуя меня.

– Мудрый подход. А мы как раз обсуждали, где лучше всего устроить сражение с чилтейцами. У тебя обычно на все есть собственная точка зрения, так что можешь высказать ее.

Все трое посмотрели на меня. Я научилась драться, потому что Танака отказывался тренироваться без меня, по той же причине выучила историю, географию и теорию управления государством, знала все о снабжении войск в том или ином регионе, а также имена всех лордов, которые оплачивают содержание солдат. Но под их любопытными взглядами все это потускнело и растворилось, мне хотелось лишь свернуться клубочком у себя в шатре и уснуть, а не пытаться внедриться в чуждый мне мир.

– Я… я… – пролепетала я, краснея и глядя на стиснутые ладони. – Точно не знаю. Но если чилтейцы намереваются осадить Кой, то это вполне подходящее место. Они не смогут сбежать, когда за спиной у них будет город, а впереди – наша армия.

Кин посмотрел на молодого генерала.

– А вы что об этом думаете, Соки?

– Я… думаю, что они вряд ли бросят на осаду Коя всю армию. Может, несколько сотен человек, чтобы запереть внутри гарнизон, да и все. Кой никогда еще не брали штурмом, и они не станут терять время, пока есть более легкая добыча.

– А если они просто встанут лагерем перед городом, это превратит их в легкие мишени, – добавил генерал Дзикуко со снисходительной гримасой. – Как вы сами сказали, это идеальное место, чтобы на них напасть.

– Кой уже прежде захватывали, – указала я. – Он…

– Но только не чилтейцы. – Кин уставился на меня с противоположной стороны стола. – Это совсем другое.

– Почему же? Если Катаси Отако нашел способ проникнуть внутрь, то и…

– Катаси Отако мертв. Как и мерзавцы, которые помогли ему проникнуть за стены. – В установившейся тишине он глотнул вина и с недовольным хмыканьем поставил кубок. – Похоже, мы уязвимы перед этими левантийцами, с ними не получается драться теми же методами, что и с чилтейцами.

– Но их вряд ли больше тысячи, – предположил Дзикуко, с радостью продолжив разговор, словно меня здесь и не было. – А значит, в основном мы все-таки будем сражаться с пехотой чилтейцев.

– Зачем рисковать собственными людьми, если атаку могут возглавить варвары? Пойдя в лобовую атаку, наткнемся на всадников-левантийцев, прежде чем встретимся с чилтейскими копейщиками.

До конца ужина они вели себя так, будто меня не существует, и я им позволила, в надежде что они забудут о моем присутствии и будут говорить допоздна, а я впитаю всю мудрость, но не успели мы очистить тарелки, как император Кин посмотрел на меня, показывая, что ни на мгновение обо мне не забывал.

– Тебе пора отдохнуть, дорогая. Утром мы выступаем в Мейлян.

Мы. Это была хоть маленькая, но победа, и я ее приняла. Не знаю, убедила ли я его объявить меня наследницей престола, но даже если император держал меня при себе по другим причинам, лучше не отдаляться от него и знать, что он задумал, чем действовать в одиночку. А потому я улыбнулась, низко поклонилась и распрощалась с ними.

До Мейляна мы ехали четыре дня, и эти четыре дня были лишними. Не имея никаких новостей, мы не могли добраться до города быстро. Но у нас не было ни императорской кареты, ни гвардейцев впереди, так что даже по столице мы пробирались в черепашьем темпе. На оживленных улицах со всех сторон напирали люди, кто-то даже прикрикнул на нас, чтобы не перегораживали дорогу, и стукнул по дверце старого экипажа, а когда кучер притормозил у дворцовых ворот, гвардеец приказал ему убираться.

– Товары доставляют через боковые ворота, – сказал он.

– Это не товар. Так что лучше открывай ворота.

Гвардеец заглянул в дверь экипажа и чуть не выронил копье, разинув рот.

– Ваше величество. Ваше высочество. – Он низко поклонился. – Прошу прощения. Мы не… Я не… Открыть ворота!

Тяжелые деревянные ворота со скрежетом открылись.

– Нужно наградить тебя за сообразительность, солдат, – обратился к кланяющемуся гвардейцу его величество. – Было бы очень неловко, если бы меня не пустили в собственный дворец только из-за того, что я приехал не в своей карете.

– Да, ваше величество, – ответил гвардеец, выпрямившись, но тут же снова склонился в поклоне. – Благодарю вас, ваше величество.

Император захлопнул дверцу экипажа, и тот медленно тронулся. Императорская карета проехала бы через ворота прямо к каретному сараю, но наш возница понятия не имел, где это, и остановился сразу за воротами. Там еще один гвардеец открыл дверцу, и император, одетый в такой же мундир, как в свою бытность генералом Кином, спустился из экипажа.

– Пошлите за лорд-канцлером… Ах, не нужно, он уже здесь.

Гладкое мощение двора вело от ворот до главных дверей внутреннего дворца, и оттуда высыпала флотилия гвардейцев во главе с явно взбудораженным лорд-канцлером Горо.

– Ваше величество! – сказал он, подойдя ближе. – Просто невероятно! Слухи о вашей смерти…

– Как всегда, сильно преувеличены, лорд Горо. Пошлите лакея в мои покои. Мне нужна чистая одежда и что-нибудь поесть. И соберите военный совет. Устроим заседание в ближайший час. Где министр Мансин?

– Ваше величество, – сказал канцлер, стрельнув в меня взглядом. – Мы… получили вести из Коя. Позвольте мне…

– Сейчас Кой не контролируется империей, и я не буду тратить время на размышления о его судьбе, когда империя под ударом. Военный совет, канцлер. Немедленно.

– Да, ваше величество, разумеется. – Он снова скользнул по мне взглядом, но вопросов задавать не стал. – Сию минуту.

Канцлер поспешил прочь, а Кин хмуро осмотрел центральную площадь – пустую, не считая гвардейцев.

– Здесь полегло много народа.

Я вышла из экипажа, с луком покойного отца в руке, и все гвардейцы уставились на него.

– Ваше величество?

– Так много. Захоронение было огромным. А тогда он еще даже не воспользовался луком.

Я поежилась – казалось, оружие в моей руке обдавало холодом. Но император Кин не смотрел на меня. Он смотрел куда-то еще, возможно, в прошлое, и его лицо побагровело.