Джей Кристофф - Предатель рода [litres]

– Увидимся там, – ответил он.

Каори помаячила тенью у двери еще несколько мгновений и наконец беззвучно удалилась.

– Кин-сан, не уходи, – попросила Аянэ тихим испуганным голосом.

– Мне надо поговорить с Даичи.

– Не говори ему, что они сделали. Нам же будет хуже. – Девушка обняла себя за колени. – Особенно мне.

– Хочешь пойти со мной? – спросил Кин.

Аянэ посмотрела на дверь, и ее серебристые конечности задрожали, как руки ребенка на зимней стуже. Она покачала головой. Голос ее звучал, будто из темной пустоты.

– Зачем я только пришла сюда?

– Не говори так. Всё будет хорошо, Аянэ.

Она посмотрела на него, прижавшись губами к коленям. В открытое окно лился слабый лунный свет, блестя на мокрых щеках. Кин повернулся к ней, встал на колени, поморщившись, и осторожно смахнул слезы. Она говорила очень-очень тихо, но он слышал каждое слово так четко, как стук капель дождя в горах.

– Я знала, что никогда не стану одной из них, но надеялась… Думала… – Она покачала головой. – Но мне здесь не место. Таких, как я, здесь ничего хорошего не ждет.

Таких, как я…

– Всё будет хорошо, – устало прошептал он. – Я обещаю.

Он наклонился и поцеловал ее глаза, сначала один, потом другой. Почувствовал тепло на губах, привкус соли и больше ничего. Она нашла его руку, крепко сжала. Ее слова звучали хрупкой сдерживающей дыхание мольбой, остро, как серебряные иглы.

– Я здесь чужая, Кин-сан.

Она опустила взгляд на пол.

– Мы здесь чужие.

Они ждали его в доме Даичи, три фигуры вокруг очага, теплый свет, холодные взгляды. Кин не постучал, просто сдвинул дверь в сторону и вошел на собрание совета Кагэ под глухой гул сердитых голосов.

Каори опустилась на колени слева, уставившись на огонь. Справа – Маро с налитыми кровью глазами, влажными щеками и перевязанной левой рукой. Он стоял со склоненной головой и опущенными плечами, одетый в черный цвет траура. Даичи сидел в центре с чаем в руке, весь в бинтах от живота до горла. Повязка на ребрах пропиталась кровью, порезы на лице и суставах заживали, дыхание всё еще было тяжелым. Когда Кин вошел, Даичи уперся в него взглядом. Голос его звучал как хруст крошащегося сланца и скрип несмазанных петель.

– Кин-сан. – Он, морщась, прокашлялся.

– Разве вы не должны быть в лазарете, Даичи-сама?

Старик отмахнулся рукой от вопроса.

– Мне здесь удобнее. У Старой Мари есть… другие дела, которыми нужно заняться. – Он жестом предложил сесть напротив. – Присядь, пожалуйста.

– Я постою. – Кин старался говорить ровно, не показывая боли в животе и ребрах, как и старик. – Если вы не возражаете.

– Ты в порядке?

Он хотел ответить честно. Рассказать Даичи обо всём – избиениях, угрозах, покушении. Он хотел доверять этому человеку, как доверяла Юкико. Он хотел верить ему. Эти слова уже готовы были слететь у него с языка. Но заговорила Каори, ровным и холодным голосом:

– У нас есть более насущные проблемы, чем благополучие гильдийца, отец.

– Чертовски верно. – Маро кивнул, и в его глазах отразились тлеющие угли.

И желание сказать правду умерло, погасло, как свеча. Несмотря на собственную боль и собственные проблемы, Даичи мог бы помочь Кину: он был способен разглядеть в нем не только то, кем он был раньше. Но Каори и Маро? Их волновало только восстание. Только его ошибки. Кровь, пролившаяся из-за того, что это он их подвел. Конечно, они бы с этим не согласились, но Кин знал простую правду. Знал с тех пор, как стал жить здесь.

В их глазах он всё еще был врагом.

– Вы вызывали меня, Даичи-сама? – спросил он. – Если речь о проблеме с метателями, то я еще не…

– К черту твои проклятые метатели. – В голосе Маро звенело напряжение. Хотя и контролируемое. – У нас есть новости с юга. Мой брат и двое других Теней погибли, пытаясь сообщить нам об этом.

Кин моргнул.

– Сенсей Рюсаки умер?

Маро медленно кивнул. Нахмурился.

– Хай.

– Мне очень жаль, Маро-сан. Пожалуйста, примите мои соболезнования…

– Хватит, – огрызнулась Каори. – Сейчас не время для ложных соболезнований, гильдиец.

Кин наткнулся на холодный взгляд женщины и почувствовал себя совсем без сил.

– Тогда говорите.

– Гильдия создает армию к северо-западу от Кигена, – сказала Каори. – Сотни корчевателей-кусторезов. Наверняка чтобы выбить нас из этого леса.

– Но больше всего нас беспокоит машина, которую они строят и собираются пустить в авангарде. – Даичи говорил осторожно, прижимая руки к ребрам. – Она гигантская, Кин-сан.

Боль в животе у Кина усилилась страхом.

– Три сотни футов в высоту, – сказала Каори. – Черное железо и полотна бензопил шириной с неболёт. Дымовые трубы, пронизывающие небо. Двигатели, сотрясающие землю.

– Землекрушитель, – прошептал Кин.

– Ты знал о нем? – Глаза Маро сузились. – Знал, что эта штука существует?

– Существует? Нет. – Кин облизнул пересохшие губы, пробуя слезы Аянэ на вкус. – Но я знал о концепции. Это любимый проект сятей-гасиры Тора. Человека по имени Кенсай.

– Второй Бутон Кигена, – пробормотал Даичи.

– Да, он. – Кин кивнул. – Он говорил о ней много лет. Машина, чтобы положить конец войне в Морчебе и поставить гайдзинов на колени. Оружие, способное превратить целые города в руины. Ничего подобного круглоглазые никогда не видели. Но у него не было поддержки, чтобы начать строительство. Что-то должно было случиться, чтобы Первый Бутон дал разрешение.

Отец и дочь посмотрели друг на друга, словно читая мысли.

– Юкико, – проговорила Каори.

– Аянэ сказала, что капитул Кигена реквизировал бо́льшую часть персонала сектора боеприпасов Йамы, – выдохнул Кин. – Видимо, для работы над Землекрушителем. Боги, они на самом деле строят его.

Он не мог в это поверить. Кин видел копии этих планов много лет назад. Кенсай привлек отца Кина для работы над конструкцией топливозаборников и двигателей, и их показали новичкам как пример гениального творения. Но Гильдии пришлось бы потратить огромные ресурсы на постройку Землекрушителя. Одной только чи для его запуска требовалось столько, сколько необходимо для работы двадцати броненосцев с полным экипажем гильдийцев на борту.

Он, должно быть, жаждет ее смерти…

Кин уставился на огонь, затаив дыхание.

Юкико, ты где?

– Зачем вы мне это рассказываете?

– Мы должны уничтожить эту машину, – прорычал Маро. – Вопрос в том, как.

– Вы не сможете, – сказал Кин.

Маро плюнул в огонь.

– Врешь.

– Я не вру. – В груди Кина вспыхнул гнев, яркий и горячий. – Я видел планы много лет назад. Я мог бы уничтожить его изнутри, но атаковать его в лоб – самоубийство. – Он повернулся к Даичи. – Они строят его на полигоне в провинции Джукай, да? В Пятне?