Мария Вилонова - Дети Нитей. Восток

– Вперед. Пусть это будет наказанием за то, что ты сделал.

Анха зачем-то потянулся ко мне. Поморщился, словно от боли. А я смотрел на костер и вспоминал, как пламя потухло от узора черных Нитей. Если придется, они будут со мной. Я доверял им обоим, я был в них уверен. Наверняка они знают, что делать. Мы справимся, пока есть друг у друга.

– Скажи что-нибудь, – тихо произнес Анха, не глядя на меня. – О ней.

– Я не стану просить позволить мне плести ее, – вздохнул я, вспоминая нашу поездку с Марзоком, и то, что сам согласился с его условием использовать только пять Нитей. – Но она – и моя тоже теперь. Я сделаю все, что смогу, чтобы никто не причинил ей вреда.

Анха довольно улыбнулся и быстро глянул на отца:

– Вот видишь.

Марзок хмыкнул. Все его внимание поглотил огонь, он был задумчив и серьезен.

– Дэйшу, – позвал Анха.

Я покосился на него.

– На Востоке есть старший, – весело усмехнулся он. – Король Элурена. Все величие мастеров не идет ни в какое сравнение с его титулом, не думал?

Я прищурился. Мне не было никакого дела до королевства, но, все-таки… В чем их можно винить? Многие века после прихода на Восток они оберегали мирное население. Они помогали Западу. Последнее, что можно было о них сказать, так это то, что они используют свою власть в личных интересах. Нет, они вечно защищали других. Тех, кто не справился бы без них. Тех, кто не способен видеть ткань мироздания, не способен сражаться. А значит, у нас была одна цель. А у короля, у него была его армия. Его генерал. Тем более, что…

«Мы, Элурен, ее глаза, и каждый в нашей армии – ее меч».

– Тогда это я буду рядом с вами, если придется, – я улыбнулся. – Райлед не оставит своего короля и Элурен. Я первым окажусь рядом с вами в любой битве и любой войне.

– Они не одно и то же, севойо. – Твердо произнес Анха и покосился на отца.

– Время покажет, аккари, – коротко отозвался Марзок.

Я отвернулся от них, уставился в костер и с трудом сдержал волну раздражения. Да, я любил Марзока и Анха, не представлял своей жизни без этих двоих, только вот не понимал иногда, с какой бездны они вечно мне что-то недоговаривают и изъясняются ровно настолько загадочно, чтобы я их не понял. Уверен, никто, кроме меня, не имеет ни малейшего права решать, что мне стоит знать, а что – нет.

Июль 1323 года нового времени

– Сконцентрируйся. – Марзок смотрел на меня не слишком довольно. – Ты в пять лет сосредотачивался лучше, чем сейчас.

– Прости, орэ, – я мрачно улыбнулся.

С момента нашего разговора у костра прошло несколько дней. Мы сидели сейчас там же, в лесу, но перебрались ближе к небольшому озеру под ветвями старых сосен. Марз всегда учил меня тут, говорил, что ему нравится это место. Сколько разговоров о Пустоте, сколько объяснений и моих вопросов слышали темные, неподвижные воды? Сколько еще услышат?

Мне здесь тоже нравилось. Именно тогда, когда все вокруг оказывалось залито светом, а солнечные лучи тонули в желтовато-коричневой воде, ложились отблесками на песчаное дно и искрились в пробегающей от легкого ветра ряби на поверхности. Когда нагревали старые корни сосен, уходящие из пологого берега в озеро, оставляя резкие тени и наполняя воздух ароматом смолы, сырости, мха и трав. Наверное, именно в таком окружении и следовало говорить о Мейет и ее черных Нитях. Здесь оценить их красоту можно было как нигде больше. Только сегодня я был явно не настроен на учебу.

– Что случилось, Дэйшу? – Марзок внимательно в меня вглядывался. – Выкладывай.

Я, в отличие от учителя или его сына, не слишком любил скрывать от них двоих свои мысли. Тем более, они все равно видели мои эмоции, и, если эти эмоции оказывались действительно паршивыми, вопрос что стряслось не заставлял себя ждать. Несколько долгих секунд я разглядывал Марзока с мрачным любопытством, затем выдохнул:

– Завтра у меня Назначение, орэ.

– Снова подслушивал? – Он приподнял бровь.

– Вы же говорили обо мне, – я дернул плечом.

– Дэйшу, если бы ты не плел Воздух, ты бы об этом не узнал, – насмешливо напомнил Марзок.

Я печально улыбнулся и уставился в воду озера. Вспомнил их разговор…

– Сама как думаешь, Аливи? – Я слышал, как Рэйв расхаживает по кабинету. – С тех пор, как он прочел эти дневники, мне до ужаса не нравятся его эмоции. Последнее, что они напоминают – это чувства достойного Преемника. Тем более, будущего Главы Совета.

– Бездна, Рэйв, он еще ребенок, – с легким раздражением отозвалась бабушка. – Да, я, возможно, слишком рано дала ему узнать эту историю. Она его зацепила, я понимаю его чувства. Он нашел сейчас своих виновных, но он успокоится, уверена.

– Уже месяц не может, – ехидно напомнил Марзок.

– Дайте мальчику время, – вздохнула Аливи.

– И виновны в случившемся у него Великие Дома и лично райледы, Аливи, – холодно заметил Рэйв. – Ты не чуешь его эмоций, зато я его насквозь вижу. У нас уже была одна такая история, если помнишь.

– Не вижу сходства, – отрезала бабушка.

– И другого сходства тоже не видишь? – Мрачно поинтересовался Рэйв. – Мы все знаем, кто он, Аливи.

– Ты винишь моего внука в поступках, к которым он не имеет отношения! – Со злостью возразила Аливи. – Мальчик не выбирал себе родню, Рэйв. Никакую ее часть, заметь.

– Они слишком похожи, – хмыкнул серионец.

– А ты что скажешь?

– Аливи, что ты хочешь от меня услышать? – Спокойно уточнил Марзок.

– Ты тоже считаешь, что они похожи? Слишком похожи, как изволит выражаться человек с равно теми же кровными узами.

– Я не могу не замечать в них общего, – отозвался Марзок после короткого молчания.

– Ты считаешь, что…

– Аливи, я ничего не считаю, – раздраженно перебил Марз. – Я принял решение и привез его сюда, чтобы он стал твоим Преемником. Если вас смущают поведение, характер или эмоции Дэйшу, найдите способ это исправить и избежать последствий. Я не прошу обсуждать своих приказов.

– Я хочу знать, что твое решение осталось тем же, Марзок, – спокойно сообщила Аливи.

– Не вижу повода его менять. Он – ребенок, если понадобится, у нас есть время.

– Значит, завтра он будет назначен Преемником.

– Как пожелаете, – скрипнул зубами Рэйв.

Я все с тем же мрачным вниманием вглядывался теперь в Марзока. Он, приподняв бровь, коротко усмехался. Я знал это его выражение лица слишком хорошо. Знал, что он сейчас невероятно мной недоволен.

– Ты не должен был слушать, Дэйшу, – холодно заметил Марз.

– Но услышал, – я прищурился.

– И? – Марзок коротко улыбнулся.

Я тяжело вздохнул. Попытался сначала подобрать верные слова, чтобы объяснить, насколько меня задевает их недоверие. Насколько мне больно от того, что они все сомневаются во мне, бездна его вообще знает почему. А затем мне пришла в голову другая, совершенно отличная от предыдущих мысль. Дядя учил меня совсем недолго, с месяц, но очень уж качественно. И, наверное, то, что он говорил, то, что он объяснял, заставило меня вспомнить сейчас, что Марзок – и мой генерал тоже. А значит…