Виктор Попов - Мельница времени

Фу! Ладони и нижняя часть брюк моментально намокли от выступившей из мха обильной мутной влаги. Перебравшись на другую сторону девочка, брезгливо морщась, наклонилась и принялась отряхивать колени. Но когда разогнулась, оцепенела. Кругом начала растекаться хмурая мгла, стремительно поглощая и обесцвечивая залитый солнцем пейзаж. Не кромешная тьма, а именно мгла: серая, мрачная, невыразительная, безразличная ко всему и вся. Как тогда в подземных владениях Ящера. Катя обернулась. По ту сторону ствола все было по-прежнему.

«Э-э, нет, так дело не пойдет», – подумала она и собралась вернуться.

Но не тут-то было! Какая-то неодолимая сила потянула девочку назад. Противиться ей не было никакой возможности. Она, сминая и грабастая, требовательно влекла к себе. Отчаянно сопротивляясь, упираясь и негодуя, Катя невольно двинулась вглубь мглы. Под ногами отчаянно хлюпало – везде расстилалась заболоченная почва в изобилии корявых кочек. Из нее кое-где торчали жиденькие стволики с реденькими, лишенными листвы ветками. Что находилось над всем этим, представить было трудно: над прогалиной, где она оказалась, царила та же тоскливая хмарь. По мере продвижения из ее обрывков, как из клочьев тумана, стал проступать деревянный дом. Нет, скорее – изба. Хотя, если уж совсем точно, избушка.

Вся она была какая-то несусветно перекошенная, будто ее несколько раз роняли с высоты. Стены, казалось, давно забыли, как выглядит прямой угол, под которым они должны находиться по отношению друг к другу. Составляющие их бревна местами подгнили и разъехались настолько, что в щели между ними можно было без труда просунуть руку. Замшелая крыша съехала на один бок, как залихватски заломленная шапка. С одной из стен на Катю подслеповато и недружелюбно щурилось крохотное оконце. Находящаяся, по всей видимости, на противоположной стороне дверь, несмотря на полное безветрие то открывалась, то закрывалась, издавая противный, схожий с зубной болью, скрежет, отчего на сердце становилось еще гаже и тоскливее.

Избушка располагалась на невысоком столбе, похожем на лишенный коры ствол дерева. Таком же гладком и белесом. Хотя своей фактурой он чем-то напоминал и кость.

«Ну, это вообще уже!», – содрогнулась девочка.

И принялась шарить глазами по сторонам, точно пыталась углядеть тын с нанизанными на него черепами. Точь-в-точь, как на иллюстрациях Ивана Билибина. Но к своей радости такового не обнаружила. В это время избушка заколыхалась и натужно повернулась оконцем в сторону леса, а дверью – к девочке. Та в очередной раз издала душераздирающий скрип и распахнулась. Вслед за этим изнутри раздался низкий голос, тяжестью своего звучания напоминающий гудение пароходной трубы:

– Что стоишь, как стоеросовая?! Входи, коли пришла! И дверь прикрой! Сыростью тянет!

Было невозможно предположить, кому он принадлежал. Но в нем сквозило крайнее раздражение, это – точно.

Из дверного проема выскользнула корявая лесенка и нижним концом с размаху ткнулась во влажную землю, подняв фонтанчик брызг. При этом девочке показалось, что ее вытолкнула черная, как смоль, кошачья лапа.

«Кто же там обитает-то?», – задалась вопросом Катя.

Фраза еще не закончилась, как девочку мощно повлекло внутрь. Не успела она опомниться, как оказалась в жилище. Сила была так велика, что ей едва удалось сохранить равновесие и не упасть на порядком замусоренный и давно не мытый пол. Около одной из стен в полумраке угадывался колченогий табурет и ветхий стол, заваленный каким-то хламом. Вдоль другой располагались широкие полати. Ближним краем они примыкали к находящейся непосредственно у входа выгородке, напоминающей шкафчик с дверкой, голбцу. На самих же полатях полулежало нечто.

Прежде всего, в глаза бросалось тело, занимавшее добрую половину пространства. Порядком иссохшее от старости, со скрюченной временем спиной, но когда-то, безусловно, могучее. Кость – широкая, плечи – мощные. Его укрывали многочисленные ниспадающие складки какой-то ветоши. Над телом царила непомерно большая голова, увенчанная несуразным конусообразным убором, похожим на шлем. Он пестрел рыжими пятнами то ли проросших лишайников, то ли ржавчины. На изборожденном глубокими морщинами лице выделялся огромный загнутый к низу нос, доходивший почти до раздвоенного подбородка, и выпученные из-под косматых бровей глаза с вертикальными зрачками. Они буравили острым взглядом, недобро с тщанием прощупывали и пронизывали насквозь.

Наконец, ввалившийся кривой рот разверзся и обнажил чудовищные клыки. Вокруг снова раздраженно загудело:

– Ты чего здесь шляешься, от дел отвлекаешь?! Жить надоело?! Другой дороги, что ли нет? – и окатило смрадным дыханием.

Девочка съежилась, пожала плечами и отрицательно замотала головой: нет, мол. По правде говоря, от этого взгляда, нервозного гула и напора ей стало совсем не по себе.

– Хватит мне тут в молчанку играть! – опять завопило с полатей. – Рассказывай!

«Ага, – стараясь справиться с охватившим ее беспокойством, подумала Катя, – сейчас расскажешь, вообще отсюда не выберешься и никуда не попадешь».

Желая потянуть время, она собралась с духом и робко промолвила:

– Вообще-то по обычаю надо сначала накормить, напоить, спать уложить, а потом уж и с расспросами подступаться.

Брови существа моментально сошлись на переносице, а глаза угрожающе сузились.

– Ишь, ты! – зарокотало оно. – Указывать мне тут вздумала! Да знаешь, что я с тобой за это сделаю?! – и начало приподниматься.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.