Виктор Попов - Мельница времени

– Ладно, решение менять не буду. Пусть все миры чтут первенца. Допускаю вас к гуляньям. Но помните, зла не чинить, не пакостить. С наступлением срока – безоговорочно обратно. Иначе …

– Что ты, что ты! Ни-ни! – с явным облегчением замахал руками Озем и с гулким хохотом канул в бездну обрадовать нечисть, что с завтрашнего дня из года в год ей разрешается по сроку пребывать на земле.

Случилось это в канун двадцать пятого числа зимнего месяца Студеня в незапамятные времена.

Ах, какое же это все-таки замечательное время, зимние каникулы! С морозцем, с ярким солнцем, разливающим щедрое золото и серебро по бескрайним белым просторам! Пока еще не рассвело, дворники начинают вжикать широкими деревянными лопатами, тщательно разгребая пышный покров и торя многочисленные дорожки и тропки. Отваленного снега скапливается столько, что проходя вдоль улиц, невольно ощущаешь себя в бесконечном сказочном коридоре с высокими стенами по бокам. Особенно это чувствуется здесь, в усеянной невеликими домиками старой части города, которая издревле именуется Посадом. Скоро Новый год, главная радость этого замечательного периода заслуженного безделья. Накануне вечером папа привез елку и установил ее посредине большой комнаты бабушкиного дома, которую та по старинке называет «зала». От нее, отогревшейся после холодов, по всему дому растекался духмяный смолистый аромат.

Катя стояла в проеме широко распахнутых двустворчатых дверей и не сводила глаз с зеленой красавицы. Солнечные лучи оживленно толкались с другой стороны окон, точно пытались отыскать в морозных узорах стекол проталинки, чтобы беспрепятственно любоваться этим чудом. А заодно позвать девочку на улицу в бушующий пронзительным светом праздник полудня.

«Пожалуй, выходить пора, – подумала Катя. – Вечером насмотрюсь, когда наряжать станем».

Она надела куртку, подхватила сумку с коньками и, миновав двор, выбежала за ворота. Стоящая напротив церковь Николы-Зимнего-на-Посадьях ослепительно белела стенами на фоне бездонной небесной синевы. Как праздничный торт, щедро обсыпанный сахарной пудрой и политый аппетитной глазурью. Взбегающие к маковкам ряды кокошников придавали ей удивительную воздушность, будто были пирожными безе. Пройдя вторую половину дома и примыкающий к ней флигель, девочка свернула в Арбатку и двинулась в сторону «Пяти углов». Так местные жители нарекли небольшую площадь, от которой лучами расходились пять улиц. Раньше, в пору бабушкиной юности, она звалась «Молочная». Кате всякий раз почему-то представлялось, что из нее, напоминавшей по форме круглое озерцо, и впрямь вытекали молочные реки. Тогда же бытовало и другое название, неофициальное: Шевлягинская. Потому, что в центре располагалась трехметровая водоразборная колонка из чугуна, являвшаяся частью водопроводной системы, построенной на средства богатой купчихи Марии Николаевны Шевлягиной и подаренной ею городу.

Над площадью царили звуки музыки. Исполнялось нечто оптимистическое и как нельзя, кстати, подобающее моменту: «Увезу тебя я в тундру», «Три белых коня, три белых коня: декабрь и январь, и февраль», «У леса на опушке жила зима в избушке», – и много чего другого. Все это старательно выдували из себя смонтированные на стадионе динамики. Он располагался тут же, на другом краю площади и носил гордое, устремленное в будущее название «Старт».

Она подошла к кассе. Знакомая кассирша, узнав ее, приветливо улыбнулась и, приняв деньги, выложила на прилавок сдачу: несколько новеньких сверкающих монеток. Мысленно отметив про себя, что они такие же радостные, как и предстоящие каникулы, девочка сунула их в карман куртки и, держа наготове билет, поспешила к входу.

Быстро переобувшись, Катя вышла на лед и легко заскользила по сверкающей поверхности. Да, залили на славу: ни выбоин, ни трещин, ни наплывов! Гладенький такой, ровненький! По периметру желтым, красным, синим и зеленым цветом сияли электрические гирлянды. Они были смонтированы из обычных электрических лампочек и покрашены вручную. От этого на их покатых боках проступали неаккуратные потеки. Но праздничное настроение они никак не портили. Потому что, как правило, и музыку, и освещение включали по вечерам, когда темнело. А тут – среди бела дня! Одно слово, каникулы!

Кругом было полно ребятни. Кто-то гонял в хоккей, кто-то носился в салочки, а иные просто чинно ездили по кругу. Раскатившись, Катя сделала дорожку шагов, которую закончила подскоком: прыжком в пол оборота. Получилось очень даже удачно! Можно было что-то и более сложное попробовать. Старательно зайдя с внешнего ребра, девочка оттолкнулась зубцом конька свободной ноги и, выполняя одинарный тулуп, выпрыгнула вверх.

Дыхание тут же перехватило, потому что она вдруг … зависла в воздухе! На миг, но зависла! Краем глаза Катя успела заметить, что вся находившаяся на катке детвора в разных позах движения тоже замерла! Будто время спотыкнулось и на мгновение перестало идти!

Приземлившись, она сбалансировала руками, чтобы не упасть и поспешила отъехать к бортику. Оттуда было хорошо видно, как и остальные ребята изумленно хлопают глазами. Но недолго. Радость зимних забав взяла свое, и о странном происшествии все вскоре забыли. Забыла и Катя.

Вроде бы и каталась она недолго, и нагуляться не успела, и не замерзла даже, а вот ведь стало уже темнеть. Пора было возвращаться домой.

К ее приходу в зале все уже было готово к благоговейному процессу украшения елки. Войдя в комнату Катя, как была в спортивном костюме, сразу принялась за дело.

– Может, переоденешься сначала? – улыбнулась бабушка.

– Не, я потом, – весело отмахнулась девочка и стала расправлять, усеянный разноцветными лампочками, провод.

Пока она развешивала гирлянду, бабушка достала из шкафа коробку с игрушками и начала их разбирать. Они были небольшие в размерах и с прилично выцветшей краской. В раннем детстве девочка удивлялась, зачем вешать такие, когда можно купить новые, крупные и яркие. И лишь позже поняла, что это были игрушки бабушкиного детства, которые та трепетно хранила из года в год, тщательно укутывая каждую, чтобы не повредить. Наверное, они всякий раз напоминали ей о том замечательном периоде, когда она, маленькая девочка, с братьями и сестрами водила хороводы вокруг такой же зеленой красавицы, а сердце замирало в предвкушении долгожданных подарков.

Счастлив тот, кому удается сохранить хоть какие-то частички детства! Машинку, кораблик, солдатиков, куклу. При взгляде на них вокруг тут же растекается золотисто-розовая дымка и погружает тебя туда, где комната всегда залита солнечным светом, где до края стола можно дотянуться, только встав на цыпочки, где постоянно царит бескрайняя забота тогда еще таких молодых и полных сил бесконечно любимых мамы и папы!