Виктор Попов - Мельница времени

Начали подниматься. Едва заметная тропка была узкой и извилистой и постоянно огибала торчавшие отовсюду колючки. Такие резкие повороты были настолько непривычными и неудобными, что на одном из них Катя невольно споткнулась. Тут же потеряв равновесие, она стала заваливаться на острые окончания. Девочка не успела толком осознать случившееся, как ее ловко подхватила мгновенно метнувшаяся к ней Ягиня.

– Будь осторожна! – предупредила она. – Каждый кончик смазан ядом! Наколешься, поминай, как звали!

Удивительно, но в ее взгляде и голосе не чувствовалось ни враждебности, ни презрения. Немного помедлив, девочка сказала:

– Спасибо! Меня Катя зовут. А тебя?

– Я – Ужица, – ответила собеседница и вдруг на миг просветлела лицом. – Как приятно! Меня еще ни разу в жизни никто не благодарил. Только шпыняли все время.

– Почему? – искренне удивилась Катя.

В этот момент невдалеке, почти скрытая колючим валежником неслышно проплыла одна из Ягинь. Ужица тут же вздрогнула и боязливо втянула голову в плечи, а ее лицо вновь приняло безучастное выражение и словно окаменело.

– Пора за работу, – произнесла она бесцветным голосом и двинулась дальше.

Наконец, перед ними в земле открылся небольшой округлый вход, похожий на нору. Вползать в него пришлось на животе, помогая себе всем корпусом. Под руками негостеприимно шелестела сухая трава, занесенная внутрь прошлогодним осенним ветром. Влажный воздух был спертым и отдавал запахом прелости и гнили. Проход постепенно уходил вниз и понемногу расширялся. Вскоре он стал настолько широк, что можно было встать в полный рост. Время от времени он пересекался с похожими коридорами, образуя в конечном итоге путаный лабиринт.

«Ловко придумано, – не могла не отметить про себя Катя. – Если какой враг нападет, обязательно отравленные колючки заденет. Коли до начала прохода посчастливится добраться, обязательно вползать будет. Считай, что обезоружен. Да и в переходах несусветных заблудится. Тут наверняка и другие выходы есть. Через них Ягини выберутся и с тыла нападут. Как же мне-то отсюда сбежать?!».

Скоро они достигли довольно просторного помещения, которое, очевидно, было жилым. На полу в беспорядке находилось с дюжину травяных подстилок, которые, судя по всему, служили спальными местами. Ужица нагнулась и начала укладывать их в стройный ряд. Катя принялась помогать. Несколько раз молодая Ягиня поправляла ее работу, когда казалось, что матрасы лежат не очень четко. Но это не было связано с неаккуратностью девочки или ее нежеланием работать. Просто, во-первых, ей такое приходилось делать впервые. Во-вторых, в норе стоял сумрак, поэтому разглядеть тонкости и детали было практически невозможно. Затем они протерли и расставили вдоль стен многочисленное оружие. Причем, не как вздумается, а строго по назначению. Его было великое множество, словно здесь размещалось не несколько Ягинь, а целая армия. Колющие кончары, рогачи и сулицы следовали за рубящими балтами, бердышами и совнями. Отдельно располагались ударные, которых было больше всего: ослопы, перначи, клевцы, булавы, палицы, шестоперы. После перетаскивания и перекладывания всей этой тяжести руки и ноги точно налились свинцом и отказывались слушаться.

Когда работа была завершена, Катя с облегчением подумала о том, что можно сделать перерыв. Но Ужица выскользнула в коридор и повела ее в следующую пещеру. Там повторилось то же самое. Потом последовало еще одно помещение, за ним другое, третье. Обессиленная девочка давно уже сбилась со счета и не чаяла, когда же все закончится. Наконец, они двинулись по очередному проходу, который плавно стремился вверх.

Когда выбрались наружу, Катя вдохнула полной грудью и от обильного притока воздуха ощутила головокружение. Она собралась, было, присесть, чтобы прийти в себя, но спутница повлекла ее вниз по склону.

– Нам еще коней напоить надо! – торопливо сказала та.

Ничего не оставалось, как только взять себя в руки и внимательно следовать путаной тропкой, чтобы ненароком не задеть ядовитые колючки. Достигнув подножия взгорка, они отправились к табуну. Под палящим полуденным солнцем сгрудившиеся кони стояли, замерев, как в полудреме, и лишь изредка помахивали хвостами, лениво отгоняя кружащих над ними слепней и мух. Рядом располагалось водопойное корыто, выдолбленный ствол какого-то большого дерева. Подхватив находившиеся тут же ведра, труженицы поспешили в сторону видневшегося неподалеку источника. От царящей многодневной жары он почти пересох и робко булькал редкими ключиками. Поэтому каждое ведро наполнялось долго и утомительно. Всякий раз, пребывая в ожидании, Ужица прикрывала глаза, словно погружалась в грезы. Катя, которую не покидала мысль об освобождении, видя, что вокруг никого посторонних нет, решилась начать разговор. Осторожно, издалека.

– Слушай, какое у тебя имя необычное, – сказала она.

– А разве другие тебе привычнее? – удивленно спросила собеседница.

– Ну, по крайней мере, понятнее, – ответила девочка. – Яжа, наверное, от имени Яга происходит. Серпента очень схоже со словом «змея».

– Мое имя тоже несложное, девочка-уж означает. Потому что безобидная и не ядовитая.

– У тебя, правда, яда нет? – спросила Катя. – Я видела, как другие им в лицо противнику брызжут.

– Правда, – кивнула Ужица. – Сколько времени прошло, а он так и не начал вырабатываться.

И пояснила:

– Он у нас годам к четырнадцати появляется. Сразу после этого возмужание наступает. плечи раздаются, корпус мощным становится, тугими мышцами обрастает. Тут начинают ратному искусству обучать. Два года на это уходит. После становишься полноправным членом племени, с врагами воевать начинаешь.

– А враги-то кто? – поинтересовалась Катя.

– Нас учат, что все, кроме наших родственниц, – ответила Ужица.

– Интересно, почему так с тобой происходит? – задумчиво произнесла девочка.

Та пожала плечами:

– Не знаю. Может, потому что участвовать в битвах никогда не хотела, оружием не стремилась владеть. Не люблю я его, боюсь даже. Оно только горе приносит.

– Но какие-то желания у тебя все-таки есть? Ведь так не бывает, чтобы совсем без мечты. Без нее жизнь не имеет смысла.

При этих словах глаза девушки оживились, лицо просветлело. Мысленным взором она вновь унеслась куда-то вдаль. Туда, где в золотистых призрачных чертогах в одиночестве обитала ее сокровенная мечта. В этот миг она даже забыла про наполненное ведро, через край которого с тихим журчанием переливалась вода.

– Есть, – застенчиво сказала Ужица. – Спокойной жизни хочу, семью, детей, – и смущенно зарделась.

– Ну? – не поняла Катя. – И что мешает?

– У нас это под запретом, – вздохнула собеседница. – Только бои, битвы, войны.