Владимир Корн - Путь на острова

«Моя капитанская немногим больше» — решил я, застыв на пороге, рассматривая каюту.

Тут тоже есть стол, правда, значительно меньший в размерах. Полки, и их явно больше. Постель, упирающаяся изголовьем не в переборку, как у меня, а расположенная под иллюминатором.

Если учесть, что «Иоахим Габстел» не пассажирский корабль, а грузовой, то настоящие хоромы. В общем, каюта меня вполне устроила. Кроме того, нисколько не сомневаюсь, что, обратись я сам, вряд ли бы мне удалось попасть на борт «Иоахима Габстела» пассажиром, ну а Коллегии отказывать как-то не принято.

А если учесть, что рейс пассажирского корабля на Эгастер пришлось бы ждать несколько дней, моя задача — опередить «Небесный странник» и прибыть в столицу раньше него, то и вообще все сложилось замечательно. Недолго думая, я увалился на постель, решив хорошенько выспаться. Ночка задалась еще та, утром Аугир поднял ни свет, ни заря, так что желание вполне естественное.

Разбудил меня сам корабль, сильно вздрогнув всем корпусом.

«Все, погрузка закончилась, поднимаемся», — сообразил я, взглянув в иллюминатор, где вовсю еще светило солнце. — Она не затянулась, что добавляет уверенности обогнать по пути «Небесный странник».

Очень хотелось посмотреть изнутри, с палубы, как поднимается в небо такой гигант. Должен признаться, видеть мне еще не приходилось. Но существует непреложное правило: при подъёме в воздух, все незанятые обязаны занять места в койках. Недаром же их сетка изготовлена из широких полос кожи, призванных смягчить удар, в том случае, если при подъёме в воздух корабль упадет на землю.

Наконец, раздались три двойных удара в корабельный колокол. Это сигнал, что всем можно заняться своими делами. На палубу я вышел как раз в том момент, когда мачты начали покрываться парусами. У небесных кораблей отличие в том, что паруса на мачтах всего в два яруса. И сами мачты намного ниже. А вот реи выступают за борт куда дальше. И сейчас на пертах — тросах, натянутых под реями, а они служат опорой для ног при работе с парусами, стояло множество матросов.

Пусть попробует те, кто презрительно называет этих храбрецов «летунцами», сами оказаться высоко над землей, стоя на тонком, извивающимся под ногами тросе. И ведь нужно не просто стоять — работать, бороться с тяжелым, вырывающимся из рук полотнищем паруса. Это не над водой, да и высота несравнимая, сорвешься — и все, верная смерть. Да, существуют страховочные пояса, но зачастую бывают ситуации, когда счет идет на мгновения, и на них попросту нет времени. Приходилось ли мне самому? Я знаю, о чем говорю, вся моя юность прошла на реях.

— Господин Сорингер? — оторвал меня от раздумий чей-то голос.

Обернувшись, я увидел мужчину примерно моих лет, моего, то есть, скорее высокого роста, но светлоглазого и светловолосого, выряженного в мундир Ост-Зейндской Торговой Компании.

«Судя по шевронам и медальону на груди — навигатор», — решил я.

— Слушаю вас, господин… — дал я ему возможность представиться.

— Иоахим Габстел, — коротко кивнул он.

Услышав его имя, полностью совпадающее с названием корабля, мне нисколько не пришло в голову удивляться. В Компании существует преемственность, в ней служат поколениями, и потому вполне вероятно — этот человек дальний потомок великого путешественника.

— Я весь внимание, господин Габстел.

— Вы ведь капитан? — на что мне пришлось утвердительно кивнуть.

Только не будет уточнять: капитан корабля, чья длина как раз уложится от борта до борта «Иоахима Габстела».

— Дело в том, что у нас имеется и еще один пассажир, и я решил уточнить, — пояснил он.

— Да, действительно, мой корабль сейчас на пути в Эгастер, дела задержали меня в Опситалете, и я очень надеюсь прибыть туда не позже «Небесного странника», — сам не знаю почему, начал объяснять я.

Возможно, потому, что Габстел вызывал у меня симпатию. Обычно офицеры с кораблей Компании ведут себя как настоящие снобы, но сейчас был не тот случай. Даже улыбка у него оказалось приятной, когда он мне сообщил:

— На корабле я служу старшим навигатором, и, с согласия капитана, хочу предложить вам столоваться в кают-компании. Как вы на это посмотрите?

— Спасибо за предложение, господин Габстел, сочту за честь его принять, -

дал я согласие, мысленно поблагодарив Рианеля Брендоса за те многие полезные вещи, которым он меня обучил. В их числе и знание застольного этикета. Не хотелось выглядеть в глазах офицеров Компании неотесанным деревенщиной.

— Ну вот и отлично, я пришлю за вами человека, когда ужин накроют. Мне пора на мостик, так что увидимся в кают-компании, — прикоснулся он кончиками пальцев к тулье шляпы. — А вон, кстати, и второй наш пассажир.

Проследив за его взглядом, я увидел черноволосого и черноглазого человека, одетого в просторную темную одежду, довольно мрачно взирающего по сторонам.

«Ну уж он-то точно не капитан, явно из Коллегии. Надеюсь, не мой сопровождающий. Или того хуже: при подлете к Эгастеру, подойдет и объявит,

что дела Коллегии снова требуют моей помощи. На этот раз точно откажусь от чего бы то ни было», — твердо решил для себя я.

Вернувшись в каюту, мне на глаза попалась купленная в Опситалете книга.

Развалившись на постели, я открыл книгу наугад.

«…тем самым можно твердо утверждать, что кровь Древних не более чем вымысел».

Вот тебе и раз, я даже вздрогнул. Как же так, когда мне своими глазами довелось увидеть, как открываются врата Древних после прикосновения к ним Николь.

«Но существует и крайне противоположное мнение. В трактате известнейшего ученого Иолисена Лидвейга, всю свою жизнь посвятившего изучению наследия Древних, говорится…»

Внезапный стук в дверь оторвал меня от чтения.

— Господин Сорингер, вас ждут к ужину, — объявил вестовой, заглянув в приоткрытую дверь, чтобы тут же исчезнуть.

Ужин прошел на удивление хорошо. Никто из собравшихся не кичился передо мной своей принадлежностью к ОЗТК, так все они сокращают название Компании, а кормили довольно сносно. Мне удалась парочка шуток, вызвавших за столом общий смех, а рассказ о полете над морем Мертвых все слушали, затаив дыхание. Возможно, душой компании я не стал, но произвести впечатление, судя по количеству заданных мне вопросов, удалось. В конце ужина я сам пожалел, что обмолвился об этом полете.

Рассказывать в подробностях мне было запрещено Коллегий, и потому в повествовании не хватало многих существенных деталей. Вывернуться из ситуации мне удалось только после того, как намекнул: все, что можно, я уже поведал.

Затем Иоахим Габстел, как выяснилось действительно праправнук знаменитого путешественника, рассказал пару семейных преданий о своем предке. Все, несомненно, их уже знали, но, тем не менее, слушали их с удовольствием. Что уж тут говорить обо мне. В конце ужина мы с Иоахимом Габстелом называли друг друга просто по именам, и он пригласил меня на мостик, благо ему самому предстояло заступать на вахту. Это ведь только на таком малыше как «Небесный странник» на мостик могут подняться все кому не лень, на больших кораблях все обстоит по-другому. И тем приятнее для меня прозвучало его приглашение.