Александр Пономарёв - Основной компонент [litres]

Ритуал подходил к логическому концу. Движения чудища ускорились, женщина тоже быстрее задвигала бедрами. Адепты уже не выкрикивали отдельные слова и фразы, а просто выли что-то однообразное.

Оргазм настиг любовников одновременно. Сванхильда забилась в конвульсиях и закричала. Мощные ягодицы чудовища напряглись, оно еще глубже вонзило живое копье в лоно жрицы, запрокинуло голову к потолку и ответило ей трубным ревом. В этот миг тучи над алтарем ускорили хоровод, образовав небольшой смерч, из которого вырвалась ослепительная молния и с оглушительным треском ударила в артефакт. Камень вспыхнул, как магний в лоточке фотографа, развалился на мелкие куски и вместе с чудовищем мгновенно исчез.

Святотатцы и Сванхильда без чувств повалились на пол. Немного погодя на левом запястье женщины появилось серебристое пятнышко, похожее на лужицу расплавленного металла. По сверкающей глади побежали волны, заставляя пятно расти в размерах. Вскоре оно полностью обхватило руку. После этого волны не исчезли, наоборот, они стали еще сильнее, и блестящая поверхность покрылась буграми, из которых проступили черепа: двенадцать маленьких и один крупный с «зонненрадом» посреди выпуклого лба.

«Вот он, мой обратный билет! Другого шанса не будет!» – подумал я, сделал шаг к неподвижным телам и замер от неожиданно громкого эха. Когда последний отзвук затерялся среди колонн, я продвинулся еще на пару шагов и снова застыл, как изваяние.

Эхо дразнилось, щекотало нервы, нагоняло дрожь, заставляя поверить, что я здесь не один, пока окончательно не растворилось в сгустившейся тьме. Мне казалось, за мной настороженно следят чьи-то глаза, чьи-то чуткие уши ловят каждый шорох и даже слышат торопливый стук моего сердца. Задержав дыхание, я внимательно вслушивался в тишину. Рогатый демон исчез, но мрак остался. Горящие чадным пламенем светильники лишь отогнали его от алтаря, не в силах полностью справиться с ним.

Наконец, я приблизился к обнаженной Сванхильде. На ее лице застыла маска недавно пережитого блаженства, а поза, в которой она лежала, была настолько бесстыдна, что я невольно прикрыл ладонью глаза. Скажу честно: я не ханжа, но подсматривать за спящими, особенно когда они без одежды, – не в моем стиле. Да и намного приятнее видеть женщину прикрытой невесомой полупрозрачной тканью, чтобы воображение дорисовало подробности, чем лицезреть ее в самом что ни на есть распутном виде.

Браслет тускло поблескивал на запястье Сванхильды, притягивая взгляд. Я осторожно прикоснулся к нему, хотел снять, как вдруг сзади раздался тихий шорох и быстрое цоканье когтей.

Я резко выпрямился и посмотрел назад. Узкий круг света от жертвенных светильников трепетал, как и сердце в моей груди. За ним шевелилась липкая тьма, то наползая, то отступая вновь, словно волны морского прибоя. Смахнув со лба холодный пот, я глубоко вдохнул и снова потянулся за украшением.

Шорох и цоканье повторились. На этот раз гораздо ближе и с разных сторон. В темноте раздалось свистящее шипение, как будто сотни змей сползлись в храм со всей округи. Волосы на голове встали дыбом, спину продрал мороз, по коже побежали мурашки. Губы непроизвольно зашевелились, произнося странные слова, пальцы левой руки сложились особенным образом, из горла вырвался лающий звук, и от меня во все стороны хлынула волна белого пламени.

Холодный магический огонь на пару секунд выхватил из тьмы оживших демонов. Большая часть средневековых монстров еще отходила от долгого сна: их движения были замедленны, покрытые трещинами пласты камня отваливались струпьями от черного тела и кожистых крыльев. Те горгульи, что уже пришли в себя, быстро перебирали когтистыми лапами, спускаясь по колоннам вниз головой.

Твари пронзительно закричали, распахнули перепончатые крылья и ринулись в атаку. Не отдавая себе отчета, что и как делаю, я совершил несколько пассов руками и метнул в нечисть неожиданно возникшие из воздуха огненные шары. Один из фаерболов угодил в близко подлетевшее ко мне чудище. С треском вспыхнула шерсть, запахло паленым мясом, и монстра, с обожженным боком и пробитым крылом, отшвырнуло далеко в сторону.

Еще одна острозубая пасть мелькнула в сантиметре передо мной. В лицо омерзительно пахнуло гнилой рыбой. Я увернулся и тут же послал сгусток энергии в змееподобное тело с короткими лапами, драконьей головой и пронизанными ниточками сосудов кожистыми крыльями. Горгулья вспыхнула. Волоча за собой дымный шлейф, чудовище спикировало на пол и догорало там, корчась и пронзительно вопя, пока не сдохло.

Сбивая напирающих отовсюду тварей огненными шарами, я пальцами свободной руки вцепился в браслет Сванхильды, хотел сорвать его, но тут раздался женский крик. Что-то сильно встряхнуло меня, правая щека вспыхнула огнем, потом последовала еще одна мощная встряска, и я снова очутился в стучащей колесами вагонетке.

Перед глазами все расплывалось, в ушах звучал растянутый голос, словно кто-то проигрывал запись на низкой скорости воспроизведения. Передо мной нависло цветное пятно. От него отделилось пятнышко поменьше, раздался сухой треск, и лицо обожгла звонкая оплеуха. Зрение и слух сразу вернулись в норму. Я увидел Марику, она трясла меня за плечи и громко кричала:

– Максим! Максим! Да очнись ты!

«Какой Максим? Почему? Меня зовут Саня. Саня Грач», – подумал я.

Марика отвесила очередного леща, да такого, что у меня искры сыпанули из глаз, а мозги мгновенно прочистились. Я сразу вспомнил, где нахожусь и почему она зовет меня чужим именем.

Марика снова замахнулась, но я схватил ее за руку:

– Хватит! Я в порядке! Лучше скажи, что случилось?

– Сам посмотри!

Я вытянул шею и от души помянул строителей тоннеля со всеми их родственниками до десятого колена. Метров эдак через триста рельсы упирались в завал из камней, скрепленный сколоченными крест-накрест толстыми досками. Надеясь расправиться с завалом так же, как с монстрами в таинственном замке, я вытянул вперед руку, сделал несколько магических пассов и громко выкрикнул пришедшее на ум заклинание.

Вопреки ожиданиям, ничего не произошло. Из ладони не вырвались огненные шары, не полетели к груде камней, шипя и разбрызгивая искры. Я махнул рукой, словно встряхивал градусник, попробовал еще раз. Бесполезно! Видимо, сверхспособности проявлялись только в мире полутеней и загадочных символов на стенах.

– Похоже, я сильно тебя приложила. – Марика зацокала языком, качая головой.

Она сидела на дне грузового корыта, крепко вцепившись руками в края ржавых бортов. Пол в тоннеле не отличался ровностью, из-за чего вагонетка покачивалась на ходу. Встречный ветер трепал грязные волосы девушки, делая ее похожей на отчаянного безумца, решившего пересечь океан в ванне.