Юрий Корчевский - Щипач [litres]

Алексей как-то утром бежал трусцой к трамвайной остановке. На улице мороз градусов двадцать и ветерок с Финского залива, однако – бодрит. Вдруг пацаненок лет десяти навстречу, лицо зареванное. Алексей остановился.

– Тебя кто обидел, парень?

– Дядька карточки отобрал.

– Какой дядька?

– Вон он, в меховой шапке.

Впереди, метрах в пятидесяти, шел мужчина в лисьей рыжей шапке, овчинном полушубке.

– Уж я просил, просил – а он не отдает.

– Ну-ка, идем!

Алексей догнал мужчину. Рожа сытая, глаза наглые.

– Вы карточки у мальца забрали?

– А ты кто такой, чтобы интересоваться? Ступай своей дорогой.

Алексей не в форме, гражданской одежде. Достал удостоверение, предъявил, представился, как положено.

– Ничего не знаю, оговор! Я пацана в первый раз вижу.

– Врешь, дядька! – закричал малец. – Ты у магазина у меня карточки забрал, меня маманя послала.

– Придется вам, гражданин, со мной в отделение пройти, – предупредил Алексей.

– Пусть пацан докажет, что карточки его! Не пойду!

Карточки не именные. Вверху указан вид продукта, скажем – «крупа гречневая» и штамп «январь 1933 год». Количество на один талон могло меняться от месяца к месяцу.

– Вы отказываетесь подчиниться законному требованию сотрудника милиции?

Отказ – это уже штраф, а то и исправительно-трудовые работы на срок от одного месяца до трех. Мужчина Уголовный кодекс явно знал.

– Согласен.

Ближайшее отделение милиции в квартале. Пошли, оскальзываясь. На тротуаре утоптанный снег, как лед. Мужчина громко возмущался, ему, дескать, на службу надо.

В отделении милиции Алексея знали. В присутствии дежурного он попросил мужчину выложить на стол все из карманов. В одном кармане оказались карточки на три человека, в другом, на четыре.

– Какие карточки ваши?

– Все мои!

– Предъявите личные документы.

Паспорт при себе у мужчины был. Штампа о браке нет.

– Как же так? Карточек на семь человек, семьи по документам нет.

Алексей подмигнул дежурному.

– Спекуляцией попахивает! Вызывай дознавателя!

Мужчина осознал, что пахнет статьей и сроком, сразу изменил показания.

– Нашел я карточки! Иду, а передо мной вот этот малец. Он и обронил. Пусть свое заберет!

Наглецов учить надо. Алексей сгреб все карточки, на семь человек, отдал парню.

– Разобрались, иди.

У мужика глаза округлились, открыл рот, что-то сказать хочет, а в горле пересохло. Паренек, получив карточки, ушел. Алексей попросил дежурного:

– Опроси пока, составь протокол – дескать, нашел продуктовые карточки, вернул владельцу, претензий не имею.

И шепнул: задержи его на четверть часа. Это для того, чтобы паренек ушел спокойно, не догнал бы его наглый мужик. Вроде не бандит, а ребенка обидел. Мало того – оставил семью без пропитания, обрекая на голодное существование.

А с поздней весны и в начале лета прокатились по городу изнасилования с ограблениями. Прямо маньяк появился, не иначе.

Как день-два, так в сводках изнасилование. Слухи по городу поползли. Начальников отделов милиции и уголовного розыска озадачили, как всегда – пригрозили карами, вплоть до потери должности и партийного билета. Но насильник оставался неуловим. На многих фабриках вечерние смены заканчивались поздно. Работницы боятся, требуют от профсоюзов прекратить безобразие. Принятые милицией меры эффекта не давали. Усилили число патрулей, но к каждой гражданке милиционера не приставишь.

После некоторых размышлений Алексей решил ловить на живца. Тем более опыт был. Снова в театр, в костюмерную, да к гримеру. Ежели парик, да губы подкрасить, да одежду подобрать, то в темноте за женщину вполне сойдет. Единственно – обувь. На каблуках попробовал, упал и сразу отказался. Идти невозможно, а если придется догонять? Костюмер еще замечание сделал:

– Походка у вас не женская. Скорее – как у грузчика, тяжелая.

Это да. Но как ни пробовал Алексей, не получалось по-иному. На карте отметил все случаи насилия. Чаще всего в трех районах получалось, Свердловском (ныне Василеостровский), Октябрьском (ныне Адмиралтейский) и Володарском (ныне Невском). Районы граничат друг с другом. Это наводило на мысль, что преступник обитает где-то рядом. Хотя были случаи и в Выборгском, и Нарвском, и Петроградском. Но связаны ли они друг с другом, либо фигуранты разные? Не поленился, съездил по разным отделам уголовного розыска, почитал показания потерпевших. Судя по описанию насильника и манере действовать в семи случаях из десяти насильник – одно лицо. Голос низкий, с хрипотцой, рост ниже среднего, коренастый, физически сильный, сопротивление жертв ломал легко, оружием не угрожал. После изнасилования срывал с шеи женщины цепочку, заставлял снимать серьги и кольца, у кого они были.

Алексей переписал себе описание драгоценностей. Это один из путей выйти на преступника. Заметив его заметки, начальник Кировского угро сказал:

– Думаешь, в скупку сдаст или ломбард? Скорее всего – барыгам сдаст.

Барыги – скупщики краденого. Статья за скупку краденого есть, 164-я. Но наказание по ней смешное – штраф до пятисот рублей или исправительные работы до полугода. Так ведь попробуй еще скупку докажи. Барыга говорит – не знал, что краденое. Знакомый вещь продавал, мне понравилась, купил. Кто продавал? Запамятовал я. Что поделать, человек я больной, память плохая. Мне бы группу инвалидности помочь выхлопотать, гражданин начальник. Алексей обычно отвечал:

– Могу путевку без очереди в солнечный Магадан.

За краденую вещь давали вору половину, а то и треть цены. В барыше барыга, а не вор. Тоже эксплуатация. Вечером, как стемнело, переоделся, посмотрел на себя в зеркало. Жуть! Тетка мужиковатого вида! Подумал еще – надо бы к делу привлечь молодую сотрудницу в штатском, шансов поймать насильника будет больше. Такие сотрудницы в милиции были, но не в уголовном розыске, а в паспортном столе, комнате для несовершеннолетних правонарушителей, в некоторых других службах. Но в основном милиция – мужская епархия. Служба опасная, ночные дежурства, перестрелки. Если кто-то из женщин приходил, с замужеством, с появлением детей, увольнялись, как правило.

Центр города. Прошелся не спеша по Дворцовой, потом Английской набережной. Редкие прохожие пробегали, не обращая внимания. Правда, подошла женщина, явно из пролетариев, в куртке и красной косынке.

– Закурить не найдется?

– Не курю.

От звука мужского голоса женщина отшатнулась в испуге. Алексей только тогда сообразил – надо было молчать, покачать головой. А то испугал работницу. Впрочем, выход его на «вахту» оказался зряшным, в этот вечер и ночь случаев насилия в городе не было. Тем не менее на следующий день после службы отоспался, поужинал, стал размышлять, правильно ли выбрал место? На набережных горят фонари, периодически прохаживается милицейский патруль. Зачем преступнику рисковать? Наверняка выберет место потемнее, да где есть предприятия или фабрики с вечерней сменой. Обычно горожане знают график работы местных предприятий.