Юрий Корчевский - Щипач [litres]

– Это Иван.

Фамилию называть Алексей не стал, вдруг рядом с Киселевым чужой, из НКВД.

– Слушаю, Петров.

Ага, понятно, не ошибся Алексей.

– Ваше приказание исполнено, – затараторил Алексей, чтобы что-то говорить, сбив с толку тех, кто в кабинете Киселева.

Стало быть – уже пришли за ним. Наверняка побывали на квартире, поджидают на службе.

– Бывай здоров, Антон Владимирович, будет случай – свидимся!

И повесил трубку. Аппаратуры у НКВД для определения местоположения звонившего еще не было. Купил билет в плацкартный вагон, хотя были свободные места в купейные и даже в спальный вагоны. До отхода поезда еще два часа. Сходил в магазин, купил бутылку водки, закуски по продовольственным карточкам, хлеба. Карточки в другом месте не предъявишь, они действуют по месту жительства. Да и зачем в другом городе улика?

Не столько выпить хотелось, сколько за выпивкой разговоры завязать, знакомства. В поездах люди зачастую откровенничают, а уж под выпивку, закуску, неспешный разговор и вовсе сближаются.

Как только поезд тронулся, пассажиры стали выкладывать на столик у окна нехитрую снедь – вареные яйца, хлеб, огурцы, сало. Полукопченую колбасу – целое кольцо, да бутылку водки, взнос Алексея, встретили одобрительными возгласами. Выпили по первой, закусили, разговоры пошли. Алексей сам не болтал, внимательно слушал. У него свой интерес, подобрать подходящего человека, у которого на время остановиться можно. Сейчас у него самый сложный период – ни документов, ни жилья, ни работы. Деньги на первое время есть, но они имеют свойство быстро заканчиваться.

Бутылка водки закончилась после первого же тоста, все же шесть человек у стола в тесноте. Быстро стали называть друг друга по именам, тем более и вторая бутылка уже на столе. И закуска сметалась быстро, многие в Ленинграде по делам, покушать перед отправлением поезда не успели, сейчас без стеснения наверстывали.

Алексей обхаживал Нину, молодую женщину тридцати пяти лет, нормировщицу с текстильной фабрики. Как узнал – разведена, свой домик на окраине Иваново.

Поезд шел через Вологду, потом поворачивал на Ярославль, Кострому, через Иваново и дальше на Горький. Слово за слово, многое о Нине узнал. На остановках выбегал на перрон. У привокзальных торговцев покупал пирожки, яблоки, семечки жареные, угощал женщину. Какой женщине внимание не нравится, особенно одинокой?

В общем, напросился в гости, сошли вместе через двое суток, ночью в Иваново. За отсутствием транспорта в ночное время пришлось пешком идти. Кроме своей «балетки» Алексею пришлось нести чемодан Нины. Большой, тяжеленный, как будто камнями набитый. Интересно, как бы она сама его несла?

Дом оказался небольшим, бревенчатым, на две комнаты, удобства во дворе. А еще во дворе баня. Сейчас бы баня в самый раз. Поезд шел двое с лишним суток, в вагоне душно, и обмыться в самый раз. Однако – ночь, спать хочется. Нина постелила ему в комнате, сама в другой расположилась.

– Только без глупостей, – предупредила она.

Не больно-то и надо, его задача сейчас выжить. Разделся, лег в постель и сразу уснул. Проснулся от запаха аппетитного, съестного. Печь топится, Нина из печи чугунок достает.

– Вставай, засоня! Полдень уже!

– Неужели?

Выглянул в окно. В самом деле, солнце высоко. Дом на крутом берегу, видна неширокая река, лодку на ней. Умылся под жестяным умывальником. Поели гречневой каши с маслом, чаю с сахаром попили.

Алексей деньги из кошелька достал.

– Сходи-ка в магазин либо на рынок. Купи хлеб, мясное, овощи. Тебе лучше знать, ты хозяйка. А я баньку истоплю.

– Так дрова колоть надо, воду из колодца носить. Руки-то у тебя без мозолей, видать – за столом работал.

– Есть такое дело, – не стал отнекиваться Алексей.

Нина собралась и ушла. Алексей нашел поленницу, стал чурки рубить. Жарко стало, вспотел, до пояса разделся. Поленья в баню сносил. Потом к колодцу. Дело непростое – воротом бадью с водой с глубины вытянуть, перелить воду в ведро, отнести в баню, перелить в котел. Котлов два – один для горячей воды, другой для холодной. В обоих литров по двести, как не более. Все же часа за полтора наносил, поленья под котлом зажег. Хорошо, что тяга через дымоход хорошая. К этому времени Нина с продуктами вернулась, занялась приготовлением позднего обеда.

– Водки купила?

– Купила, – кивнула женщина.

Выпьет немного, язык развяжется, надо будет подробно расспросить, где бывший муж, родня. Не впрямую, как на допросе, а незаметно к теме подвести. Надо узнать, чем человек дышит? Большую, сознательную часть жизни женщина прожила при большевиках и вполне могла пропитаться их идеологией.

– Баня уже готова, – известил Алексей.

– Тогда я первая.

Кто бы сомневался. Алексей, пока Нина в бане была, приготовил чистое белье из «балетки». Нина пришла румяная, голова в тюрбане из полотенца.

– Ох, хорошо помылась, всяко лучше, чем у вас в городе в общественных банях.

– С легким паром. Мне бы полотенце.

Полотенце получил.

– Мыло на полочке в мыльной, – предупредила Нина.

Вымылся, как давно не мылся. И водой на раскаленные камни в парной плескал и обливался холодной водой. Березовые веники в бане были, висели рядком под потолком в предбаннике. Однако самому себя охаживать неудобно, а хозяйка не пришла. Ее дело, знакомы недостаточно. Вытерся, чистое белье одел. Хорошо! Зашел в дом, как всегда привык – тихонько. Ба! Занятная картина! Нина за столом, на столе его «балетка» раскрытая. Хозяйка пытается открыть жестяную банку, которую Алексей под могильной плитой ротмистра Киреева нашел. Нина от напряжения кончик языка высунула, напряглась.

Сюрприз для Алексея неприятный. Кашлянул делано. Нина аж подскочила от испуга, банку в «балетку» выпустила из рук.

– Не получается открыть? – сочувственно спросил Алексей. – Родители не говорили, что лазать по чужим вещам нехорошо?

Надежды пересидеть неделю-другую у хозяйки рухнули. Это хорошо, что она банку жестяную не открыла. А если бы получилось? Ценности женщин с ума сводят. Или бы подругам похвасталась, или в милицию донесла. Но оставаться здесь нельзя.

Алексей оделся, закрыл «балетку», проверил портмоне – не пропали ли деньги и паспорт Корзуна. Всё на месте. Подошел к столу, забрал водку. Хотелось пару раз съездить женщине по физиономии, с трудом удержался. Не потому, что слабый пол, а потому, что в милицию побежит жаловаться. А Алексею сейчас проблемы не нужны.

– Правильно, что муж с тобой развелся, подлая ты!

Развернулся и вышел. В душе негодовал. Надо же, как он обманулся в человеке! А еще вывод сделал – надо жестяную банку куда-то спрятать. Кстати, ни укромного места, ни времени посмотреть – что в банке, не было.