Игорь Журавлёв - Метанойя

— Кто такой?

— Рядовой Петров, я его еще из военкомата забирал, помню. Зовут, кажется, Сергей. Из Москвы.

— Значит, прошло не так много времени, как он служит?

— Месяца четыре, наверное. Или около того.

— То есть, ребята умерли уже после того, как он был в части?

— Так точно.

— А что конкретно он делал с твоим головным убором?

— Ну, я издали не очень хорошо видел, да и быстро все произошло. Но мне показалось, что он там что-то ищет или, наоборот, подкладывает. Я даже потом осмотрел берет на всякий случай, но там ничего не было.

— Берет сейчас где?

— На базе, мы ж в штатском вас охраняем.

— Слушай старшина, делаешь следующее. Я дам тебе сейчас пакет, ты сегодня в общежитие вернешься, и берет этот свой в пакет упакуй. Только голыми руками его не бери, понял? Бери пакетом. Привезешь с утра мне, понял?

— Так точно, товарищ полковник.

Немирович еще немного подумал и, тряхнув головой, скомандовал:

— Ладно, хватит прохлаждаться. Пока свободны.

Когда бойцы вышли, он еще посидел немного за столом, подумал, побарабанил пальцами по столешнице, а потом как-то неуверенно взял трубку телефона и набрал номер Соколова. На втором гудке трубку сняли, и голос старшего лейтенанта ответил:

— Слушаю, Соколов.

— Добрый день, Егор Николаевич! Немирович беспокоит.

— Очень рад слышать ваш голос, Николай Вениаминович!

— Взаимно. У меня к вам небольшая просьба.

— Слушаю вас внимательно.

— Понимаете, я и сам сомневаюсь, но привык проверять все.

И он пересказал Соколову всю историю с беретом Васильева.

— Вроде, ерунда. Но на всякий случай я попросил Васильева привезти берет, отдам на экспертизу.

— Разумно.

— И вот еще что, Егор Николаевич, — Немирович помялся, — надо бы допросить этого Петрова. Но, боюсь, он ничего мне не скажет, даже если что-то и знает. Конечно, мы можем применить специальные методы допроса, но если парень не виноват, после этого, скажем так, он перестанет быть надежным бойцом спецназа.

— Я понял, Николай Вениаминович, не продолжайте. Вы хотите, чтобы я с ним поработал?

— Ну, у вас же там есть всякие психологические приемчики, может и узнаете что интересное, что он от всех скрывает.

— Хорошо, я услышал вашу просьбу. Все сделаю и вам доложу. Что-то еще интересное?

— Пока ничего, работаем. Майора Норикову ориентировал на полную проверку моей знакомой.

— Это очень правильно, Николай Вениаминович. Я, как и вы, надеюсь, что это просто случайная встреча. Как говорят — судьба.

— Да, спасибо.

Поговорив еще немного, они распрощались.

Старший лейтенант госбезопасности Соколов, сверившись со списком личного состава, позвонил дежурному по роте, в которой числился рядовой Сергей Петров, и попросил направить Петрова к нему. А сам задумчиво остановился перед окном, глядя на сосны и скачущих по ним и между ними белок, занятых своими важными делами. Белки были совсем ручные, постоянно выпрашивали еду и без страха устраивались на ладонях и плечах солдат, чтобы полакомиться вкусняшками, которые те для них таскали из столовой.

Егору нравилось это место и это время. Нравилось, что он опять молод и здоров, что у него есть планы и перспективы. Он все реже вспоминал 2020 год и себя там — престарелого, больного пятидесятишестилетнего бомжа, ютящегося в старом подвале. Он передернул плечами, содрогнувшись от всплывшей картины прошлого будущего. Единственный человек из прошлой жизни, которого ему очень не хватало сейчас, и по которому он тосковал — это Ольга. После нее, воплощенной инкарнации серафима, все остальные женщины мира даже на вид казались какими-то блеклыми. Поэтому ему не приходило и мысли о том, чтобы закрутить с кем-то роман. Это как после изысканного пирожного жевать черствый позавчерашний хлеб. Да простят меня все женщины мира, подумал он, добрые, красивые, умные, кому как не вам понимать, что такое любовь.

От мыслей о прошедшем Егора отвлек стук в дверь. Он отвернулся от окна и крикнул:

— Войдите!

В кабинет заглянул рядовой Петров:

— Разрешите?

— Прошу!

Петров протиснулся в дверь:

— Товарищ старший лейтенант, рядовой Петров по вашему приказанию прибыл!

— Проходите, Петров, присаживайтесь, — Егор указал на удобное кресло в "психологическом" уголке кабинета. Сам сел напротив и внимательно осмотрел рядового контрактной службы Сергея Викторовича Петрова, 1968 года рождения, образование — среднее, не женат, детей нет, кандидат в мастера спорта по боксу. Парнишка почти ровесник, на три года всего моложе. Если, конечно, не считать пятьдесят шесть лет прошлой жизни. А их не считать никак нельзя, не получается, даже если бы и захотел.

На вид парень крепкий, видно, что боксер. Егор сам когда-то занимался боксом, поэтому боксера узнавал сразу — по неоднократно сломанной переносице. Что не портило, в общем, внешность Петрова. Парень симпатичный, хотя, как говорят в этом времени, и не Ален Делон. Рост выше среднего, где-то, 185 сантиметров или чуть больше. Взгляд немного напуганный. Почему? Боится психологов? А с чего бы ему их бояться? Или вообще от любых офицеров ничего хорошего не ждет?

Егор вздохнул и решил сразу брать быка за рога.

— Рядовой Петров, внимательно посмотрите мне в глаза.

Тот послушно уставился в глаза Егора и практически сразу его взгляд поплыл, он характерно быстро моргнул и глаза как бы застыли на одной точке, видимой только ему. Поскольку дело шло о жизни и смерти многих людей, Соколов не стал церемониться и задействовал ментальное воздействие на полную мощность. Можно приступать к допросу. Егор поставил микрофон перед Петровым и включил на запись кассетный магнитофон.

— Как вас зовут?

— Сергей, — "деревянным" голосом ответил Петров.

— Представьтесь полностью.

— Сергей Викторович Петров, рядовой контрактной службы ЦСН КГБ СССР.

— Как называет вас мама?

— Сереженька, иногда — Серенька.

— Как зовут того, кто дает вам тайные задания?

Вопрос, конечно, был наобум, но ответ последовал незамедлительно:

— Володя.

— Кто такой этот Володя?

— Я не знаю, мы познакомились с ним в день, когда я получил повестку из военкомата.

— Это он посоветовал вам проситься сюда?

— Да, он. Он же всё и устроил.

— Какое задание он вам дал?

— Собирать волосы у всех военнослужащих, которые были спасены из пакистанского плена в крепости Бадабер.

— Зачем?

— Я не знаю. Он не говорит, но платит мне по пятьсот рублей за волосы каждого.

— Он как-то объяснил это задание?

— Сказал, что это для свержения советской власти.

— А тебе не нравится советская власть?

— Да, не нравится.

— Почему?

— Меня в институт не взяли.

Егор удивленно поднял брови — ничего себе причина! Но допрос продолжил как ни в чем ни бывало: